Шел сорок второй год спячки крыльва. Шен Дарт, как обычно вошел в зал и прошел к приборам, измерявшим состояние крыльва. Он остановился перед центральным экраном и стал смотреть.
Линии, шедшие до этого ровно изменились. Шен Дарт понял, что зверь начал просыпаться. Дарт обернулся к крыльву. Тот был скован сталью и не смог бы вырваться.
Глаза зверя открылись. Крылев и эрт смотрели несколько секунд друг на друга. Дарт понял, что настал тот самый час, о котором ему не раз говорили. В нем впервые за это время возник страх, и зверь словно увидел его. Крылев шевельнулся, понял что связан, приоткрыл пасть, издавая какое-то тихое рычание. Дарт несколько успокоился, но через мгновение понял, что зря.
Из пасти крыльва вылетел длинный язык. Дарт не ожидал подобного действия. Язык схватил его и потянул в пасть зверя. Крики и какие либо действия не помогли. Зверь сомкнул челюсти, и Дарт исчез навсегда.
Прошло около часа прежде чем кто-то хватился профессора. Дежурный наблюдатель, сидевший перед телеэкранами в самый ненужный момент куда-то отлучился и не видел что произошло с его шефом.
Эрты подняли всех. Через несколько минут стало ясно, что профессор вошел в зал крыльва и не выходил оттуда.
− Вы видели его там? − Спросил командир наблюдателя.
− Да.
− И что было потом?
− Я не знаю. Я вышел на несколько минут, а когда вернулся профессора уже не было в зале.
− Какого черта ты выходил?! − Закричал командир.
− Профессор разрешал это. Он всегда говорил, если он там, мы можем отлучиться на пару минут.
− Показывай запись. − Сказал командир.
Дежурный перемотал ленту и нащел место, где профессор входил в зал. Он вошел, что-то смотрел, затем обернулся к зверю.
− О, боже! Зверь проснулся! − Воскликнул наблюдатель. И в этот момент перед всеми разыгралась трагедия. Крылев схватил профессора своим длинным взыком, втащил в свою пасть и проглотил.
− О, господи… − Произнес командир. − Всем, боевая тревога!
Взвыли сирены, по базе разлетелся голос, поднимавший всех эртов…
− Командир! − Воскликнул наблюдатель, показывая на экран монитора, где находился крылев. До этого времени он лежал как раньше и не подавал признаков жизни, а теперь его глаза были открыты. Он смотрел вокруг себя, словно прислушиваясь.
− Он услышал сигнал тревоги. − Сказал дежурный.
− Черт возьми. − Проговорил командир. − Эвакуируйте всех, кроме спецподразделений!
− Смотрите! − Воскликнул наблюдатель.
Зверь поднялся и его стальные оковы оборвались так словно они были обыкновенными нитками. Крылев встал, обернулся и с какой-то яростью ударил лапой одну из стальных полос, державших его до этого момента. Зверь сел и стал лизать свой бок.
− Похоже, он еще не понимает куда попал. − сказал наблюдатель.
− Он прекрасно понимает. − ответил командир.
А зверь стал ходить по залу. Никто из эртов и предположить не мог, что в этот момент его еще можно было взять. Взять голыми руками. Проснувшись крылев плохо помнил себя. Он видел перед собой не эрта, а зверя. Он ощущал его страх и понял, что это не свой. А раз не свой его можно съесть.
Никакие прежние рассчеты профессора, о том что биологически крылев несовместим с эртами, не действовали. Крылев полностью владел собой и своим организмом. Он мог съесть любого зверя. Даже того, который, казалось бы, вообще несъедобен.
Пока эрты не видели исчезновения профессора крылев лежал как прежде. Он понимал, что вокруг него что-то не так. А раз не так, он должен был принять меры к обеспечению своей безопасности. Лучшим способом было протвориться не проснувшимся и он делал это до тех пор пока снаружи не послышался шум. Дальше скрывать нечего.
Бывшие атомы эрта уже растекались по крови крыльва, принося ему силу. Державшие его стальные полосы только злили и он не выдержав цапнул одну из полос когтями.
Они не были живыми, а значит, не имело смысла что либо с ними делать. Крылатый зверь прошел по пещере, в которой оказался. Вокруг было полно каких-то приборов и он смотрел на них, вспоминая что с ним происходило когда-то.
− Что с ним делать, командир? − спросил дежурный, входя в наблюдательную комнату.
− Подождем его действий. − ответил командир, глядя на крыльва. − Эвакуация еще не закончилась?
− Через пять минут здесь никого не останется.
− Подготовьте все для взрыва. Дьявол! И ведь на зло все! Где ядерный заряд?!
− Старый отправили на орбиту, а новый еще не доставили. − ответил деждурный.
− Говорил я вам, что надо делать наоборот?! Сначала доставлять новый, а потом вывозить старый!
− Профессор…
− Плевать на профессора! Он уже давно съеден зверем!
Крылев, находившийся в зале словно ощущал состояние командира и зарычав начал быстрее ходить по кругу. Он осматривал все, а затем встал около выхода и одним ударом лапы вышиб стальные створки. Одна из них падая ударила его по голове. Зверь отпрыгнул зарычав и мотая головой, а затем осторожно прошел к выходу, выгядывая туда.
− Перекройте все проходы, что бы его задержать. − сказал командир.
− Уже все перекрыты. − сказал дежурный.
Крылев вышел из зала в коридор и теперь он был виден на другом экране. Он прошел к новым дверям и на этот раз прыгнул на них так, что створки упали в другую сторону.
− Они ломаются словно картонные. − сказал наблюдатель.
− Это все ваш профессор, эконом чертов! − проговорил командир.
− Там кто-то есть! − воскликнул наблюдатель. Он перещелкнул телекамеру и все увидели бегущего по коридору эрта. Зверь догнал его в несколько прыжков, свалил и съел.
− Дьявол. − произнес командир.
Память медленно приходила. Множество приборов вокруг только мешали этому процессу. Крылев был настороже и не желал ничего пропустить. Он был кем-то захвачен, а значит вокруг были враги. Враги должны были умереть и сознание крыльва не оставило ни единого шанса зверю, выскочившему перед ним из каких-то дверей.
Надо было выходить из этого лабиринта и крылев шел, рассчитывая каждый шаг. Он видел большие двери и это означало, что только через них его могли втащить в эту пещеру.
Мгновенная мысль о том, что съеденный все же мог быть другом, сразу же исчезла. Будь это так, он не побежал бы сломя голову и сделал бы хоть что нибудь, что бы остановить крыльва. Зверь все еще был жив в животе и дергался от действия желудочных соков. РЭктал ощущал его боль и одним движением мускул живота сдавил зверя так, что тот умер через минуту. Теперь о нем можно было не думать.
