— Все должно идти своим чередом? — спросила Лу, беря меня под локоть.
— Именно, — кивнул я, — а сейчас я искусственно разгоняю маховик истории, сваливаю в одну кучу то, до чего… у меня дома люди доходили столетиями. Ты ведь понимаешь, что между текущими ремеслами и шатуном на станке должно быть несколько сотен лет? Или затеянные земельные реформы… Их логическое продолжение — выкуп земли крестьянами, более широкие гражданские права и свободы… Механизация производства создаст новый класс — рабочие. Те люди, которые не мастера, а просто умеют обслуживать машины. Клерия не готова ко всему этому.
— Но ты сам говорил, что выбор невелик. Или Кватт сомнет весь восток, а Клерию — в первую очередь, — заметила Лу.
Я мрачно кивнул. Пришествие Единого и войны на уничтожение, что развязал Кватт, нарушили баланс этого мира. И я просто не знал, как все это починить.
Одно я знал точно — завтра мы с Лу отправимся в чертоги и используем технику расслоения памяти. Я устал биться над фолиантом Софа, слишком много в нем уже ошибок. Я это чувствовал. Книга же будто манила меня своими пустыми страницами, хотя Лу уверяла, что никакой божественной магии в ней сейчас нет. Это просто стало моей навязчивой идеей — оставить наследство. Оставить инструкцию к действию, которой смогут воспользоваться потомки Орвиста или любые другие достаточно умные для понимания написанного люди. Я хотел оставить свой след, потому что чувствовал — текущее затишье лишь свидетельствует о скорой буре. И, вполне возможно, в этот раз выбраться из жерновов истории целым и невредимым мне не удастся. Слишком серьезные силы были нацелены в ту точку, где я сейчас находился.
Глава 7. Отголоски
Каких бы успехов на ниве коммерции я не добился за полгода, мы все равно буксовали по ряду вопросов. Жизненно важных вопросов.
Сании так и не удалось основать какую-либо приличную академию на базе клерийских ученых. Наука севера была весьма примитивна, и даже королевский университет в Пите, в котором проходило обучение большинство знатных наследников государства, напоминал скорее провинциальную путягу, нежели приличное учебное заведение. Хотя нет, в моей реальности ПТУ было намного полезнее.
В Пите же молодых людей учили чему угодно, но только не наукам: базовый счет, разговорный гонгорский, традиции письменности. А дальше шли исключительно практические или вообще мусорные «предметы». Молодых дворян учили танцам, игре на лютне, придворному этикету, боевой верховой езде. Некоторые юноши подтягивали владение мечом и копьем, стрельбу из лука и арбалета. По сути же университет в Пите был просто кружком по интересам, в рамках которого можно было интересно, но совершенно бесполезно провести два-три года, в зависимости от успехов и ширины мошны родителя.
Еще когда Сания только взошла на престол, она поняла, что с наукой на севере туго, но не стала ничего менять, приняв взвешенное решение, что ее действия сочтут высокомерными. Что это? Южанка будет учить жизни северян? Недопустимо! Но теперь Сания стала правящим монархом, так что все изменилось.
Некоторое время королева попыталась найти учителей и инженеров для своей академии в Клерии и Паринии, но все упиралось в то, что эти люди уже были при деле, и деле полезном. Так, чтобы сформировать минимальную кафедру механических наук, то есть лабораторию по созданию новых механизмов, пришлось бы выдернуть лучших специалистов королевской торговой гильдии, которые сейчас занимались обслуживанием флота и верфей. Так что нам пришлось пойти на крайние меры.
— Антон, ты уверен, что это хорошая затея? — спросил Арман.
— А у нас есть варианты, граф?
Прямо сейчас мы стояли в кабинете королевы и спорили, как нам лучше поступить. Сания пока молчала, но я знал, что она склоняется к моему решению.
— Знать может отреагировать непредсказуемо, — возразил глава канцелярии, на что я только иронично улыбнулся.
— Арман, знать сейчас дерется за право прикупить земли, они даже не заметят!
— Но все равно! Столько иноземцев в столице!
— Мне кажется, Антон прав. Мы должны выполнить уговор с богами, ведь они же вернули моего супруга, — подала голос королева.
— Выписывать ученых из Ламхитана — не выход! — не унимался де Шонц-Вилен.
— Выход, граф. Они дадут базис, поделятся знанием. Через пять-шесть лет подрастет поколение ученых, которые уже и заложат национальную основу академии Клерии, — устало сказал я.
В глазах двоилось, но я не подавал виду. Времени было всего немного за полдень, так что еще рано ныть.
— Ваше Величество! Подумайте о последствиях! Это отрицательно скажется на вашем образе в народе!
Сания молча покачала головой. Королева вообще в последние недели была какая-то отстраненная и задумчивая, но я деликатно не лез в монаршую голову. Потому что о каком доверии может идти речь, если твой сподвижник постоянно читает твои мысли?
В итоге мы все же пригласили ученых с юга. Конечно, пришлось обратиться к Арвану, и арх сначала тоже критично воспринял просьбу сестры, но в несколько писем мы сумели убедить его в том, что это приличная затея. Прибытие группы инженеров, алхимиков и математиков с помощниками ожидалось к осени — раньше люди просто не успеют сняться с места и перебраться в другую страну. Плюс некоторое время было потрачено на то, чтобы просто найти желающих. Сания в свою очередь обещала полную материальную поддержку, помещения и достойное содержание для всех, кто решится на переезд. В общей сложности из Ламхитана в Клерию прибудет группа из двадцати человек, а с учетом семей — больше сотни.
Дела шли своим чередом. Вельможи активно скупали землю, исправно пополняя казну, «прибарахлился» даже Орвист, выкупив тонкую полоску земель Мофоросов, и получив, таким образом, прямой выход к морю. Технически, Орвист почти ничего не заплатил, землю ему выдали в зачет будущих трат, но посторонним об этом знать было не обязательно.
Лавинообразно росло потребление древесных опилок и вообще, производство бумаги. На первых порах нам хватало и отходов корабельного производства, но после того, как продуктом заинтересовались даже на Бланде, пришлось развернуть несколько точек переработки древесины. Благо, на производство бумаги можно было пускать какой угодно лес, а не только корабельный, так что нехватку сырья решили довольно быстро.
Товарооборот рос, так что мне пришлось настоять на том, чтобы Королевская торговая гильдия прекратила прятать под сукном информацию о механизмах для погрузки и озаботилась строительством простейших, но все же погрузочных кранов на пристанях. Вместе с этим мы стали вводить в обиход и использование паллет, чтобы погрузка-разгрузка проходила быстрее.
Не все были рады этим новшествам. Даже простейшие механизмы на любом производстве сокращают число персонала, случилось это и на королевских пристанях. Часть грузчиков осталась без работы: с появлением погрузочных механизмов больше не надо было таскать руками грузы на причал — товары, погруженные в мощные сети или установленные на паллеты, спускались на пристань оптом. Это привело к волнениям и дракам на причалах — мужчины боролись за право наняться в сокращенные бригады, участились случаи поножовщины, а пару раз краны даже пытались сжечь.
С помощью канцелярии нам удалось перенаправить часть работников на лесозаготовку для производства бумаги и работы по сборке паллет, но все это было временным решением, я это понимал слишком отчетливо.
Зрело и недовольство в рядах знати. Пусть сейчас аристократы наперебой раскупали герцогские земли, но когда этот период закончится мы рисковали столкнуться с небольшим кризисом доверия. Оппозицию королеве составляли несколько знатных родов, которые вроде как и поддерживали престол, но не были довольны всеми проводимыми реформами. В первую очередь — касательно грядущих изменений в армии.
Я настоял на том, чтобы упорядочить траты на снабжение, потому что еще по войне с Паринией помнил, как дорого обходится короне обеспечение войск, а в особенности — обмундирование и питание. Именно в этом направлении я и предлагал вносить изменения. В первую очередь, введением независимой интендантской службы, которая бы отвечала за закупки провизии, одежды и оружия. Сейчас этот вопрос находился в ведении нескольких знатных командующих, контролирующих восточную и западную группировки войск. В моем воображении этим должна была бы заниматься канцелярия или ее специальный отдел — структура подотчетная именно престолу, а не кому-то из аристократии.
