— Мертвых не вернуть — говорят Айдан и Макар одновременно, но лорд Харрингтон слышал только слова юноши. Господин Врат Балдарена, положил голову сына на колени. Слезы лились по его лицу, и он качал единённого ребёнка, словно баюкая. Его бедро стало мокрым из-за открывшейся раны, и он выл. Выл и стонал от нестерпимой боли.
— Мертвых не вернуть. Нельзя исцелить их. Я не Бог. — Айдан чувствует себя, как будто он оправдываться на суде.
***
По указу Гарета вдогонку за убегающими войсками серых и чёрных были отправлены остатки пришедшей с ним конницы, чьи ряды пополнились готовыми к бою скакунами Балдарена, чьи выжившие всадники горячее всех хотели поквитаться с врагом. Таких насчиталось больше трёх сотен, и уж они-то точно проредят стан врага.
Мечом, увы, не починишь разрушенных домов и не накормишь голодных, им не похоронишь мёртвых и не возродишь сожжённых полей. Всем этим сейчас занимались солдаты Гарета. Они восстановила ворота, дома, сжигали трупы и чистили улицы. Простой народ им помогал в меру своих сил. Большинство людей собрались на западном поле, где лучники, встав в длинный ряд, повернулись лицом к полям, на которых были возведены деревянных костров для сотен погибших.
Лорд Бендреид Харрингтон, хорошо сбитый, жилистый и стоял на уступе главного восточного холма. Позади него стояли всё почётные люди города и офицеры легионов. Его светлые волосы были заплетены косы, который переплетались в одну единую на его затылке. Опухшие от усталости и слёз глаза голубого цвета были наполнены пустотой и отчаянием. Холодный ветер с севера продувал теплые меха и плащи, а потому, чтобы не замерзать понапрасну, Бендреид, прихрамывая, сделал шаг вперед и махнул рукой.
Лучники натянул на тетивы подожжённые стрелы и дождь из тусклых огоньков пролетел над полями, и масло, подлитое на деревянные балки костров, вспыхнули, озаряя поля перед городом сначала ярким огням, а затем чёрным дымом и невыносимым трупным смрадом. Через час всё было кончено и люди стали расходиться по домам. Гарет командовал сбором армии Балдарена и Пятнадцатого легиона как единого военного кулака, а потому на поле, близ небольших холмиков, усеянных лиловыми цветами, стояли лишь два человека. Орин и Бендреид.
— Кулвилион. Эти цветы испокон веков росли на могилах моих предков. — прошипел лорд Харрингтон, выпустив из рук цветок, с пятью изогнутыми листьями, лилового цвета. Красивый цветок покружился немного на холодном ветру и упал в лиловое покрывало серого холма, усеянного тычинками черного цвета.
— Мои предки были шахтёрами, Орин. В них не телка благородная кровь, в Балдарене главами становились самые уважаемые и старые шахтёры, которые своё в шахтах уже добыли. Когда же Нерана Великий пришёл сюда, он назначил моего предка Лордом, дав тому право собирать налоги с шахт. Но каждый отец рода Харрингтон обучал сына всем премудростям шахтерского дела. Как добывать руду, как капать тоннели, в каком месте ставить балки. Мой отец обучил меня этому, но я обучал Ралдреида этому, пусть и его мать была категорично против. Сейчас он лежит рядом с нею. Мертвый. Убитый предателями из Сайн-Ктора и Уэйстека. — голос лорда дрожал, как бы тот не старался сделать вид, что он хладнокровен, но смерть единственного сына ударила по нему. Он стоял перед небольшой плитой, которая вела в полый холм, где находилась усыпальница его жены и сына. Такие же входные плиты располагались на других холмиках, коих насчитывалось больше дюжины. На них покоились гравюры, знак рода Харрингтон. Меха для разогрева кузни, поднимающей потоки воздуха вверх, к раскалённой кирке. Орин склонил голову и молчал. Сейчас был тот короткий миг, когда Бендреид мог отринуть свои обязанности и погоревать, как горюет отец об усопшем сыне.
— Он умер достойно, друг мой. Как сын лорда. Многие в этой битве потерли сыновей. Потеряем ещё больше, если не дадим мятежника отпор. — только и сказал СтоннКассел. Бендреид посмотрел на Орина, и на его бледном лице читалась лишь пустота.
— Не должны отцы хоронить своих детей. Теперь же мне смотреть, как мой род увядает. — сев на колени, Бендреид издал истошный крики, от которого Орин почувствовал, как мурашки пробегает по его спине.
***
— У нас полно работы. — утвердительно подводит Терон, когда совет Балдарена наконец-то собрался, в холодных стенах цитадели, которая, по мнению Мейстландов, была встроена для пыток, в тёмной комнатушке, на стенах которых были отчётливо видны прорези между кладкой камней, и на которых висели четыре железных факела, тускло освещающих эту коробку размеров в десять на пятнадцать шагов.
— Это точно — почему-то весело отзывался Корр, с интересом рассматривая орудия пыток, аккуратно складированных в углы «зала совета»
— Где Айдан? — спросил Гарет, устало потирая виски. Последние пару дней, он и Орин редко спали, в основном занимаясь подготовкой Балдарена, как плацдармы войны на севере. Хотя, эту местность трудно было назвать севером, крайней точкой севера империи был Сайн-Ктор, за ним шли ледяные тундры со своими племенами. Впрочем, сейчас, Балдарен был той точкой на карте, которая открывала путь к Хагарену и Илайтану, который если не присоединились к Протекторату, то готовиться к войне.
— Он сейчас мечется меж двух огней. Между Варлоками и Ведьмаками. Я ему не завидую — чуть посвистев от безделья, Терон качнулся на стуле и Корр. не упуская момента, подтолкнул брата и громкому и болезненному падению. Похохотав с ребячества Мейстландов, Бендреид поправил повязку, а Орину было достаточно косу взглянуть на юношей, чтобы те вмиг помрачнели.
— Ты прав, юный Мейстланд, работы у нас по горло. Пока Хелена собирает войска, чтобы направить часть сюда, а часть на юг, мы должны будем биться с превосходящими силами противника. У нас есть руки, но нет мечей — поймав на себе взгляды непонимания, Бендреид достал из-под стола, на котором расположилась карта местности, кусок железной руды. Стоило ему ударить молотком по металлической породе, как та раскололась как лёд или стекло.
— Лучшее железо всей империи собирается здесь, но теперь оно непригодно даже для бляшек ремней! — злобно рыкнул он.
— Мать моя женщина — одновременно выдали Терон и Корр, пока Гарет принялся браниться
— Не железа — нет мечей и кольчуг. — проговорил Орин
— Чего ты от нас хочешь, Бендреид? Мы не алхимики. — Гарет почесал затылок, пока лорд Балдарена хмуро улыбался
- Нам нужно разузнать, кто испоганил всё железо в округи, если этот кто-то достаточно умный, он прикарманил себе достаточно руды, чтобы снабдить хорошую армию! –
— То есть будем бегать от шахты к шахте, чтобы разузнать, где нормальная руда? Прекрасно, молодым себя почувствую! — недовольно пробурчал Гарет
— Нам придётся разорваться на несколько фронтов, Бендреид. Кому-то из-угла в угол шататься, кому-то биться на рубеже. Я и Гарет уже командовали большими войсками, будет логичнее укрепиться на застав и выбить врага из мест добычи сырья, а ватага, которая ищет приключений на задницу, у нас уже имеется. — тогда Гарет и Орин посмотрели на Мейстландов и те состроили обиженные гримасы.
— Будет ли разумнее, если Терон примет участие в основных стычках? — уточнил лорд города
— Ему придётся носиться из раза в раз то туда, то сюда, нигде тогда не поспеет. — отвечал Гарет
— Хммм, рейды прям как при Кулдаре, я только рад! — ухмыльнулся Терон
— А что твой сын, Орин? — Бендреид всё время чесал рану, а потому вновь туго перетягивал повязку, чтобы рана не кровоточила. Орин помрачнел при упоминании Айдана. Тот, почему-то, напоминал ему дракона, жаждавшего спалить всё вокруг себя. Он не ответил.
— Не беспокойтесь, милорд. Айдан же сержант, не так ли, капитан Гарет? — слово взял Корр. Гарет кивнул:
— Почему бы, не дать ему приказ, как тогда, при Кулдаре? Только вместо легионов, будем искать руду! –
— Какое гениальное сравнение, дурень! — шикнул Терон, сразу же получив подзатыльник в ответ. Гарет задумчиво почесал бороду, у него и у лорда Балдарена читалась в глаза работа ума.
