С ходу сложно было понять, кто перед ней: девушка или парень. Утончённые черты лица могли принадлежать что той, что тому. Длинные тёмные прямые волосы были собраны на затылке в высокий хвост с помощью фиолетовой стальной заколки. Жёлтые глаза безразлично рассматривали Джину. Фигура гуманоида облачена в фиолетовый скафандр, хищный вид которого внушал опаску, словно он создан для войны. Опасный образ довершал бластер на поясе и винтовка, приклад которой торчал из-за спины. Голову существа окружало силовое поле.
— Манкей, — презрительно сказало оно мелодичным голосом, словно плюнуло в лицо Джины. — Впрочем, чего ещё ожидать от бота манкеев?
— Эй! — возмутилась Джинджер. Не такого спасения она ожидала. — Чего сразу оскорбляете? Вы вообще кто такой?
Существо обалдело. Выпучив на девочку жёлтые глаза, оно распахнуло в изумлении рот.
— Откуда ты знаешь священный язык, манкей?!
— Какой язык? — тут до Джины дошло, что она вновь говорит на неизвестном ей доселе языке, причём ей это даётся так же просто, как родная английская речь. — Ах, вы о своём. Я просто его знаю. И хватит меня уже оскорблять! Я Джина Джинджер.
— Судя по принадлежности бота, твоей нейросети и одежде — ты рабыня Нибуру.
— Я свободная девушка, — гордо вздёрнула подбородок Джина. — Рабство — пережиток тёмного прошлого!
— Ты рабыня, — брезгливо поморщилось существо. — Но ты живая, хотя по бортовому времени спас-бота прошло две недели. Хозяин приказал тебе спасаться?
— Я сбежала. Вы же не вернёте меня назад?
— Какая ты шумная, манкей. Идём со мной, странная зверушка. Я должна выяснить, почему ты ещё живая.
— Что вы со мной собираетесь сделать? — насторожилась Джинджер.
— Иди или я тебя парализую и запихну в медкапсулу силой! — прорвалось раздражение у остроухой.
Джина ничего не могла противопоставить взрослой инопланетной женщине с оружием и в боевом скафандре. Поникнув головой, она поплелась рядом с ней вглубь звездолёта.
Этот космический корабль оказался намного меньше судна рабовладельцев. Стоило им покинуть ангар со спас-ботом и пройти двадцать метров по коридору, как они оказались в небольшом медицинском отсеке всего с одной медкапсулой. По пути они больше никого не встретили.
— Раздевайся и ложись в капсулу.
Джина хмурила брови. Ей совершенно не хотелось лезть куда бы то ни было и тем более раздеваться перед незнакомыми инопланетянами. Она хотела вернуться домой или хотя бы к Гарри, и чтобы он её вернул в родной мир. Но сурово-высокомерный взор остроухой обещал привести в исполнение ранее прозвучавшую угрозу.
— Арфэн*, почему ты это делаешь? Зачем вообще было меня спасать, чтобы потом так обращаться со мной?
— Космический этикет, детёныш, — дёрнулось левое ухо у остроухой. — Видишь спас-бот — подбери его.
— Дисса эледрим**, но разве тот же этикет не диктует иные условия? К примеру, доставить спасённого до «берега»? — Джинджер не понимала, откуда у неё берутся такие мысли и словесные обороты, но она считала правильным говорить именно так, словно от этого зависела её судьба.
— Именно этим я занимаюсь, — вновь раздражённо дёрнулось ухо женщины. — Но ничто не запрещает мне выкинуть манкей за борт и сделать вид, что никого не было или исследовать странного детёныша во время доставки до ближайшего сектора манкеев.
Джина боялась, что инопланетянка обнаружит взломанную ею нейросеть. Это наверняка её заинтересует. Она начнёт расспрашивать, как у неё это вышло. Придётся признаться. И что будет после этого — неизвестно. Её могут снова взять в рабство или вернуть рабовладельцам. Могут пустить на опыты. Неизвестность пугала, как и презрительное отношение остроухой, словно она не человек, а мартышка-побирушка.
От страха Джинджер хотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить свою участь. Она перебирала в уме варианты, строила планы и тут же их отметала, при этом всячески тянула время. Шагала к капсуле очень медленно, словно двоечник на экзамен.
Она считала — единственное, что могло ей помочь — магия. Это её козырь, которым, к её огромному сожалению, она может воспользоваться один раз. Два раза, если поднатужится.
— Арфэн, — на выдохе с вдохновением начала она, — на самом деле я не человек! Ты и я — мы с тобой одной крови.
— Детёныш манкей, думаешь меня провести такой наглой ложью?
— Откуда тогда я знаю этот язык?
— Я это вскоре выясню, — оставалась спокойной остроухая, — как и то, почему рабская нейросеть тебя до сих пор не прикончила.
— Я её сломала, — решила она действовать на опережение.
— Чего ты мелишь своим манкеевским помелом?
— Я ЕЁ СЛОМАЛА!
— Ты сломала нейросеть? — весело фыркнула женщина. — За триста лет жизни я ничего глупее не слышала.
Тем временем Джина накручивала себя. Страх в достаточной мере поднялся из уголков её души, заставив всколыхнуться то самое знакомое чувство рвущейся наружу магии. Она вскинула направление женщины правую руку и выкрикнула активатор очищающих чар. При этом девочка ярко представляла себе на месте мусора нейросеть остроухой.
Реакция остроухой оказалась мгновенной. Заметив резкий жест со стороны девчонки, она выхватила бластер и направила оружие на неё. Когда Джина выкрикнула грозное: «Очищение», палец женщины застыл на спусковом крючке. Вообще вся она застыла. Скафандр перестал её слушаться. Спусковой крючок бластера был утоплен до конца, но выстрела так и не прозвучало, поскольку оружие перестало идентифицировать пользователя. Но хуже всего то, что она перестала ощущать связь со звездолётом и скафандром, а нейросеть не откликалась на команды. При этом она ощущала себя заторможено, словно мозги стали работать в два раза хуже.
В глазах остроухой появился страх.
— Что ты сделала, манкей? Это же псионика? Верни всё назад!
— Дисса эледрим, не шумите, пожалуйста, — плечи Джинны устало опустились. — Я просто хочу вернуться домой. Я устала от всего этого. Сначала мне на голову свалился с неба ангел, потом я попала в зомбиапокалипсис и стреляла в демона с внешностью суперзвезды. Потом убила человека! Затем меня похитили и продали в рабство. И всё это за считанные дни. Теперь ещё ты… Задолбали! Просто верните меня домой. Неужели я так много прошу?
— Я отвезу тебя домой, только включи назад мою нейросеть, — изобразила мягкий и доброжелательный тон женщина.
— Не могу. Я её сломала.
— Не смешно, — зло оскалилась остроухая. — Детёныш, включи нейросеть или я тебя уничтожу!
— У тебя больше нет нейросети. Я её удалила.
— Ты думаешь, я поверю в этот бред? Включи немедленно!
— Тётенька, какая же ты шумная… — Джина устало помассировала виски. — Нет больше у тебя нейросети. Нет, и точка! Я не могу включить то, чего нет.
Паника начала захлёстывать женщину. Глаза наполнились страхом.
— Как нет?
— Вот так нет, — устало вздохнула Джина. — Не надо было меня пугать.
— Идиотка! — сорвался на визг голос остроухой. — Ты хоть понимаешь, что это значит?
— Что ты не запихнешь меня в капсулу.
— Нет! — продолжила она вопить. — Мы умрём! Мы застрянем тут между звёзд, поскольку некому управлять кораблём!
— Дисса эледрим, неужели ты одна на корабле?
— Это малый разведчик, глупый детёныш! Малый, твою манкеевскую мать, разведчик эльдар! Он рассчитан на экипаж из одного эльдара. Без нейросети я не смогу управлять звездолётом, а он не сумеет меня идентифицировать. Более того, глупая манкей, мы даже медотсек не сможем покинуть, поскольку нас уничтожат охранные системы звездолёта.
— М-м… Понятно.
— Понятно? Понятно?! ПОНЯТНО?!!! А ну раскрой скафандр, дрянная манкей, я тебя буду убивать!
— Нет, спасибо, не интересует, — попятилась Джина, пока не упёрлась спиной в стену.
Прикрыв глаза, остроухая принялась глубоко дышать. На десятом протяжном выдохе она распахнула очи. Её лицо разгладилось и успокоилось.
— Ладно, я успокоилась. Детёныш, открой скаф.
— А ты не будешь драться?
