Ролан поймал за руку проходящего мимо юнгу и спросил, ткнув пальцем в нож на поясе.
— Это что у тебя?
Длинный, с тонкой рукоятью и выпирающим упором для пальца на месте гарды. Юнга захлопал глазами и осторожно указал на ножны.
— Нож.
— Я вижу, что нож. Но такой формы ещё не видел. — Буркнул Ролан. — Непохож на матросский, а такие у вас всех.
— А... так это того, для боя. Когда пираты на аборт... на абордаж берут.
Юнга неуверенно улыбнулся и ловким движением вырвал оружие из ножен. Сверкнул клинок, тонкий и узкий, похожий на вытянутый треугольник. Трёхгранное сечение лезвия, заходящее до середины тыльной стороны. Такой клинок войдёт в плоть, как в воду. Ролан вздрогнул, представив раны, которое оставит такой нож.
— Это мы у эльфов подсмотрели. — Сказал юнга и сплюнул за борт. — Они, само собой, паскуды, но в оружии толк знают.
— В Холодном море так много пиратов?
— Хватает. Поганые карлы покоя не знают, всё норовят нас больнее ужалить!
Ролан попытался представить дворфа-пирата, с боевым топором, перепрыгивающего с корабля на корабль. Воображение спасовало. Юнга прошёл мимо, взял ведро и побрёл обратно, искать швабру.
***
Гамак мерно раскачивается, будто колыбель, Ролан лежит, закрыв глаза. Одну руку закинул за голову, а другая свесилась и болтается, как мокрая верёвка. В темноте скрипят доски, плещется вода. В дальнем конце кубрика у выхода, дробно храпит здоровенный моряк.
Ролан распахнул глаза, вцепился в стену и завертел головой. Пытаясь понять, что разбудило и почему, сердце гремит, как барабан. Кровь вскипает, переполняет мышцы и горячими волнами бьёт в мозг.
Плеск!
Плеск волн об доски перестал быть ритмичным, он двоится! Совсем рядом, волны бьются об другое судно! Ролан свесил ногу, потянулся к полу... На палубе раздался крик, загремела рында. Моряки повскакивали и, выхватывая ножи, бросились на выход.
В левый борт мощно ударило, затрещало дерево, а Ролана кубарем выкинуло из гамака. Покатило по полу и бросило в стену. Парень кое-как извернулся, вскочил на ноги и вновь упал. Крики снаружи нарастают, к ним добавился характерный влажный стук.
Выхватив меч и цепляясь за стену, Ролан взбежал по лестнице и застыл в проходе на палубу. Левый борт покорёжен и в свете факелов виден оббитый сталью нос чужого корабля. Последний зацеплен десятками тросов с крюками-кошками... На Ролана прыгнул коротышка с длинным ножом, выскочивший из темноты. Меч взмыл над головой и уткнулся в потолок. Дворф захохотал, радуясь лёгкой победе, ткнул в живот.
Ролан перехватил запястье, острие застыло в волоске от пресса, зверски вывернул, до хруста. Рывком вздёрнул дворфа и, как мокрой тряпкой, хлестанул по стене. Вырвал меч из потолка, выбежал на палубу, отбросив искорёженное тело.
Бой идёт яростный, в полумраке мечутся силуэты, кто-то истошно вопит. Мимо прополз залитый кровью матрос, зажимающий вспоротое бедро. Уткнулся лбом в доски и застыл. Ролан влетел в гущу боя, увернулся от тычка в бок и едва сдержался рубануть наотмашь. Неуклюже ткнул в ответ, остриё меча вошло под подбородок. Пират захрипел, упал под ноги товарищам.
На капитана насело сразу трое дворфов, мужчина пятится скалясь, пока не упёрся задом в борт. Ролан обрушился на них со спины, первого проткнул, оставшиеся было бросились на него, но одного перехватил капитан. Дворф только булькнул, когда узкий нож вошёл в грудь. Третий истерично топнул, попятился и бросился бежать. Ролан проводил взглядом, рывком высвобождая меч.
Пират перемахнул на корабль, зычно гаркнул и остальные последовали за ним. Гогоча и показывая людям неприличные жесты. Капитан сипло выругался, вскинул правую руку, левой хлопнул по бицепсу и согнул, сжимая кулак.
Ролан озадаченно огляделся, окончательно сбитый с толку. Пиратский корабль скрылся в темноте, а на палубе остались пять мёртвых дворфов и шесть человек. К мачте привалился юнга, мальчишка тяжело дышит, зажимает рану на рёбрах. С кончика носа срываются не то слёзы, не то бусины пота. Лицо серое, с опасно заострившимися чертами. Невидяще огляделся, судорожно втянул воздух и безвольно сполз на пол. Ролан шагнул к нему и остановился. Мальчишка не дышит. Пламя факела отражается в тусклых глазах, как на стеклянных шариках.
Глава 24
Капитан сплюнул за борт, держа факел над головой, оглянулся на мертвецов. Тела уложены у мачты и накрыты тканью. На бежевой поверхности ярко проступают пятна крови. Ролан сидит на борту, мрачно глядя на них. Ветер хлопочет парусом над головой, треплет волосы.
— Что с ними делать?
Убитых пиратов оттащили к носу и набросали в кучу, как мусор. Двое матросов перевязывают раненных, прокладывают раны целебными травами и мазями.
— Надо хоронить в море. — Мрачно сказал капитан.
— Мы можем причалить к берегу и захоронить, как подобает. — Предложил Ролан.
— Нет. — Капитан мотнул головой и сплюнул. — Эти твари наверняка поджидают там. Излюбленная тактика карланов. Налететь ночью, а если не получится перебить, отступить и ждать.
— Почему они это делают? — Спросил Ролан, переводя взгляд на сапоги, торчащие из-под ткани.
Совсем маленькие, с новыми, нестёртыми подошвами. Вон торчит нитка, след небрежного сапожника. Юнга купил во время фрахтовки в южной провинции.
— Потому что они твари. — Процедил капитан. — Нелюди ненавидят людей, это у них в крови. Со дня сотворения мира.
— Разве?
В памяти всплыла попойка с караванщиками, улыбающиеся лица дворфов, орков и эльфов. Кажется с одним бородатым он братался и горланил песню, не зная слов.
— Да.
По взмаху руки матросы начали заворачивать мертвецов в отдельные лоскуты ткани. Тщательно, связывая руки и ноги, а между слоями прокладывая камни, для утяжеления. Первым за борт отправили юнгу. Тело скрылось во тьме с продирающим всплеском. Ролан отвернулся.
Он видел смерть много раз и часто был её причиной. Однако, здесь всё было неправильно, омерзительно. Даже не потому, что юнга был молод. Нелогичны были сами действия пиратов. Убийство ради убийства. Это не правильно. Обязана быть причина, но Ролан никак не мог придумать таковую.
— Слишком тепло и сыро, тела начнут смердеть ещё до полудня. — Выдохнул капитан, скрипя зубами. — Была бы зима, можно было бы передать мертвецов семьям.
— А пиратов тоже хоронить будешь?
— Просто выкинем.
Дворфов раздели догола и выкинули за борт. Мертвецы погрузились в воду и всплыли, покачиваясь на волнах за удаляющимся кораблём. На радость чайкам.
Раненых отвели в кубрик, а палубу наспех затёрли. Ролан остался сидеть и думать, наблюдая, как разгорается горизонт. В лучах рассвета подметил идущий параллельным курсом корабль, но тот отклонился и быстро скрылся из виду.
***
Следующий день прошёл в молчании, а ночью на палубе утроили охрану. Ролан сидел обнажив меч и до рези вглядываясь в кромешный мрак. В тайне, даже от самого себя, алча нападения. Пусть пираты решатся! Он перепрыгнет на их корабль, прежде чем первый крюк вопьётся в борт... Пальцы мелко задрожали от предчувствия резни, которую устроит.
«Почему я так зол?»
Мысль сверкнула в мозгу и застряла, проткнув затылок. Ролан опустил взгляд на руку с мечом. Пальцы белы от напряжения, мышцы дрожат, а предплечье обвила сетка вздувшихся вен.
«Проклятье! Я даже не знаю, как зовут этих людей! Почему я злюсь?!»
Внутренний голос молчит. Ответа нет. Ролан шумно выдохнул через стиснутые зубы и спрятал меч в ножны. Привалился к борту и поднял взгляд к небу. Среди черноты сверкают звёздные реки, переливаются холодными цветами. Луны прикрыты одиноким облаком.
Завтра он будет в столице и начнёт поиски способа решить проблему.
***
Дворф идёт по узким коридорам подземного дворца. В нишах скопилась извечная тьма, из которой выступают гранитные бюсты героев прошлого. Голубоватый свет кристальных светильников, придаёт каменным ликам мрачное величие. Отражается от наверший боевых молотов, слишком тяжёлых, чтобы ими мог владеть хоть кто-то кроме истинного дворфа.
