– Карим, там идут мои враги, – пробормотал Трикс. – Если они меня увидят – будет беда!
Карим немедленно пересел, заслоняя Трикса, и с самым невинным видом уставился на чужаков. То ли они были увлечены разговором, то ли никак не ожидали увидеть среди самаршанских мальчишек своего заклятого врага, то ли Карим удачно его заслонил – но Гризы и Гавар прошли мимо. До Трикса донесся обрывок их разговора:
– …не может быть. Эвикейт – повелитель жизни и смерти, он сильнее любого мага! – говорил Сатор. И помимо понятной по отношению к предводителю витамантов подобострастности, в его голосе слышалась и вполне искренняя убежденность.
– Нет магов, равных Эвикейту, – холодным голосом отвечал Гавар. – Но Прозрачный Бог – больше, чем маг.
– Не хочешь же ты сказать, почтенный Гавар, что он – ха-ха – и в самом деле бог? – с легкой вежливой иронией спросил Сатор.
– Не хочу, – кивнул Гавар. – Но приходится…
Он вдруг остановился с легким металлическим скрежетом. Застыл с поднятой в шаге ногой. Воскликнул:
– Проклятый мальчишка! Это проклятый мальчишка!
Трикс, подглядывающий за ними краем глаза, оцепенел от ужаса.
– Трикс? – спросил Сатор понимающе. – А с чего ты его вспомнил?
Проклятый мальчишка, начисто позабыв, что он могучий маг, однажды победивший Гавара в поединке, приготовился дать деру.
– Колено! – простонал Гавар. – Стукни мне по колену! Броня проржавела, сустав плохо гнется…
– Понимаю, – сказал Сатор и с явным удовольствием засадил по колену Гавара носком сапога. Нога витаманта со скрипом согнулась.
– Если бы ты знал, как грустно и одиноко было мне брести по дну океана! – удаляясь, рассказывал Гавар. – Ил… водоросли… затонувшие корабли… кракены… А хуже всего – креветки! Они сидели на мне целыми стадами! Я ненавижу креветок!
«Зато креветки любят тухлое мясо», – злорадно подумал расслабившийся Трикс.
Его враги дошли до башни самаршанских колдунов и Гавар постучал в дверь бронированной рукавицей. Дверь плавно открылась – похоже, их ждали…
– Пронесло… – пробормотал Трикс. – Спасибо, Карим. Понял, как они меня ненавидят?
– Откуда же я пойму? – удивился Карим. – Я по-вашему не разговариваю, умею только считать до десяти и знаю несколько слов. «Хароший пэрсик, сладкый-сладкый!», «Чудный элексир, будеш как малчик савсем!» и «Эй, красавица, суда ходы, у меня самый лучший пудра!»
Трикс непонимающе уставился на Карима.
– Как это – не разговариваешь? Мы же с тобой разговариваем!
– Так это ты по-нашему говоришь! – убежденно сказал Карим.
– Я никогда не учился самаршанскому, – признался Трикс.
– Может, ты гений, о великий волшебник? – предположил Карим.
– Ну… – смутился Трикс. – Я, конечно, неглупый… да. Но только не по языкам. По языкам я не очень гений.
Карим вдруг засмеялся:
– Великий волшебник, мне все понятно! Ведь ты разговаривал с драконами!
– Ну и что?
– Драконы – могучие волшебники. Но сами они очень слабы в языках. Поэтому драконы не учат чужие языки, а волшебством заставляют понимать язык своих собеседников. Дракон говорил с тобой по-самаршански?
Трикс пожал плечами.
– По-самаршански, – уверенно сказал Карим. – У них вроде бы есть и свой язык, но при людях они на нем редко разговаривают и никого ему не учат. Драконы и научили тебя самаршанскому.
– Могли бы и предупредить, – пробормотал Трикс. Его и раньше немного удивляло, что он понимает всех окружающих. Ладно, Куркум Васаб – он торговец и знает языки. Но с чего бы простые охранники, жена Васаба и все остальные в совершенстве знали язык королевства? – Пойдем отсюда, Карим. Вдруг мои враги быстро выйдут…
– А ты их сожги волшебным огнем! – предложил Карим. – Они чужестранцы, никто против не будет. Великий Визирь говорит, что если один чужестранец убивает другого – то это их личное дело.
– Нет, Карим, – вздохнул Трикс. – Убивать я их не хочу. К тому же один из них и без того мертв…
У Карима от страха расширились глаза и он поспешно вскочил.
– Пошли, великий волшебник! Я мертвецов… не люблю.
Они быстрым шагом двинулись прочь. Триксу, конечно, очень хотелось узнать, что делает Гавар в башне колдунов и зачем вообще явился в Самаршан. Но идти вслед за витамантом в башню казалось не самой лучшей идеей.
– Теперь домой, да? – огорченно сказал Карим, когда они удалились на приличное расстояние.
– Да нет, давай еще что-нибудь посмотрим, – предложил Трикс. – Вон в том здании что?
Впереди и впрямь было красивое здание из розового песчаника – приземистое, но с довольно изящной колоннадой и покрытыми барельефами стенами. Резьба изображала в большинстве своем военные сцены, а также отважных воинов, ведущих нескончаемые вереницы пленных и бесконечные подводы с трофеями. В здание то и дело входили и выходили обратно люди.
– Это… ну… – Карим вдруг смутился. – Как сказать…
– Музей?
– Не совсем. – Карим от огорчения опустил голову и неловко затоптался в пыли босыми ногами. – Это рынок такой.
– Так пошли зайдем на рынок! – сказал Трикс.
– Это рынок рабов, – тихо ответил Карим. – Не надо тебе туда ходить.
– Почему? – возмутился Трикс. – Что, меня могут принять за раба?
– Нет, – вздохнул Карим. – Я ведь с тобой, я всем объясню, что ты не раб, а уважаемый гость… Но там могут продавать рабов, понимаешь?
– Странно было бы, если бы там продавали персики, – все еще не мог понять Трикс.
– Там… твоих продавать могут. Из королевства. – Карим сказал это едва слышно и пристыженно замолчал.
Трикс остолбенел. Он, конечно, помнил слова Васаба про рынок рабов. И вообще знал, что в Самаршане рабство в ходу, тогда как в королевстве оно было отменено еще дедом нынешнего короля, Маркелем Бережливым, а окончательно искоренено его отцом, Маркелем Великодушным. Некоторые старикикрестьяне, впрочем, до сих пор вздыхали и говорили, что во времена рабства благородные господа куда лучше относились к простому люду и ценили его – ведь к своему имуществу всегда относишься бережнее. Но вот как раз старики из благородных господ хоть и тосковали по добрым старым традициям, но честно признавались – со свободного человека всегда можно содрать две, а то и три шкуры, а с раба – всего одну.
– Рабство отвратительно по своей сути, аморально по своей жестокости и неэффективно экономически! – твердо сказал Трикс.
– Совершенно согласен! – поддержал его Карим. – Так мы не пойдем туда?
Трикс, плотно сжав губы, посмотрел на розовое здание. Оно уже не казалось ему таким симпатичным.
– Почему же, – мрачно сказал он. – Наоборот, мы туда немедленно отправимся!
