Ревенкрофт тем временем широко раскрыл пасть и приготовился впиться зубами в шею Весельчака.
– Я же предупреждал! – выкрикнул Заффа, раскупоривая одну из бутылочек с волшебным снадобьем. – Богиня, ну почему он такой упрямый?
Голос компаньона на миг вырвал Борланда из плена серого тумана. Весельчак понял, что позволил опасности подобраться слишком близко. Но он по-прежнему не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Вспомнив, что у него на шее висит Пентакль Света, Борланд решил прибегнуть к магии.
– Иллодиримэ… – с трудом ворочая языком, выговорил он.
Тотчас вокруг него и вампира вспыхнула в воздухе стая разноцветных огней. Ревенкрофт зашипел и подался назад. В отличие от дневного света, волшебные искры эльфов причиняли ему боль.
К Борланду вернулось привычное восприятие окружающей действительности. Он снова видел перед собой искаженную яростью морду вампира. В следующий миг в поле зрения появилась фигура Заффы. Торговец взмахнул рукой, и капли ослабляющего зелья выплеснулись на голову Ревенкрофта. Кровосос взвыл. Борланд бросился на вампира, выставив перед собой кинжал. Но то, что произошло вслед за этим, заставило его открыть рот от изумления. Ревенкрофт подпрыгнул и завис в воздухе. С ним происходила очередная трансформация. На глазах у Весельчака и Заффы вампир превратился… в гигантскую летучую мышь! Чего, если верить Заффе, не могло случиться в принципе.
Тварь издала пронзительный вопль и унеслась прочь. Проводив Ревенкрофта взглядом, Борланд повернулся к Заффе.
– А ты говорил, они этого не умеют, – укоризненно произнес он.
– Слушай, скажи спасибо, что жив остал–ся! – не выдержал бородач. – Никто и никог–да не видел таких превращений. Теперь мы с тобой можем внести свой вклад в науку о вампирах.
– Да уж, – почесал Борланд в затылке. – Первое задание мы провалили. Единствен–ный плюс – этого задания нам никто не давал.
– Надо сказать жрецу, чтобы он молчал о нашем визите в храм, – рассудительно произнес Заффа. – Если герцог узнает, что мы упустили вампира, у него могут возникнуть вопросы. Весьма неприятные вопросы, сударь «придворный маг».
– Кстати, ты уже определился с ответом? – полюбопытствовал Борланд.
– Да. Я согласен. Если за тобой не приглядывать, ты непременно вляпаешься в ка–кое-нибудь дерьмо.
– Отлично,– сказал Весельчак, пристегнул на место ножны и поплелся к лестнице. – Хорошо хоть, в храме ничего не сломали.
Перед тем как вместе с Лой отправиться в Билану, хранитель Даргор решил обратить–ся за помощью к одному из сильнейших вол–шебников Схарны – ректору расположенной в Эльнадоре Академии, архимагу мессиру Дорнблатту. Подойдя к зеркалу, Даргор провел ритуал вызова. Ждать ему почти не пришлось – в отличие от слонявшегося по лесу Эрталиона, Дорнблатт находился в своем ка–бинете и практически сразу же вышел на связь.
– Мое почтение, мессир ректор, – скло–нил голову Даргор.
– Даргор? – вместо приветствия сказал Дорнблатт. – А где же Эрлангус?
– Учителя больше нет, – печально произ–нес хранитель.
– Как? Что случилось? – забеспокоился старый маг.
– Эрлангус и Тайрис были убиты два дня на–зад. Убийца – какой-то эльф, маг поистине чудовищной силы. Сейчас он скрывается в Билане, и хранители спокойствия считают своим долгом поскорее найти его. Но мы не можем сейчас заниматься этим, поскольку должны продолжить дело нашего Учителя. Нам нужна ваша помощь, мессир. Нужна сила магов Совета и Академии.
– А, так ты говоришь о походе в Заболев–шую Землю, к Черным руинам? – Дорнблатт почему-то выглядел раздражен–ным. – Пустая трата времени, на мой взгляд. Мы присматриваем за оболтусами, что ютят–ся там. Ни на что мало-мальски опасное они не способны.
– Учитель считал иначе! – горячо возра–зил Даргор. – То, что происходит там, на раз–валинах святилища дзергов, способствует исполнению их пророчества. Чернокнижни–ки давно стремятся к достижению этой цели. В своих видениях Эрлангус полу–чал знаки, свидетельствующие о том, что ро–ковой час близок.
– Роковой час? Детские побасенки о воз–вращении дзергов? – Дорнблатт рассмеял–ся. – Верить в это – еще глупее, чем в то, что чернокнижники могут угрожать спокойст–вию Схарны! Эти трактаты накарябаны са–мими прислужниками Мрака, чтобы хоть как-то оправдать свое жалкое существова–ние. Смотри сам – мы, белые маги, не нуждаемся ни в каких целях, на достижение кото–рых нужно потратить жизнь. Мы просто живем и делаем свое дело, и так продолжается уже много столетий кряду. А все почему? Да потому что в последней из Волшебных войн Свет одержал окончательную победу!
– Я на вашем месте не был бы столь кате–горичен… – начал хранитель, но Дорнблатт резко оборвал его:
– Ты никогда не будешь на моем месте, Даргор! Я имею право судить о вещах, о ко–торых ты и понятия не имеешь. Сколько тебе лет, хранитель?
– Тридцать пять, – ответил Даргор. – Да, я молод, но это еще не значит…
– Значит! Ты не просто молод, Даргор, ты, можно сказать, еще щенок. Вот мне – триста пятьдесят три года, – едва ли не с ликовани–ем сказал ректор Академии. – В десять раз больше, чем тебе. Даже твой наставник Эрлангус был намного младше меня. Мне жаль его, конечно, но я не перестану утверждать: Эрлангус ошибался, направо и налево рассказывая об опасности, которая якобы таится в Чер–ных руинах. Я не склонен придавать значе–ния досужим домыслам отщепенцев.
– Учитель Эрлангус не был отщепенцем! – воскликнул Даргор. – Он был членом Совета магов Схарны.
– Эрлангус почти не принимал участия в делах Совета, – отмахнулся Дорнблатт. – Он крайне редко появлялся на наших встречах. И совсем уж ничего не делал в главном на–правлении нашей работы. Пальцем о палец не ударил для дела создания универсальной магической системы. Эрлангус хотел независи–мости и получил ее. И вот к чему это приве–ло – уважаемый маг сложил голову в самом начале своего нелепого похода.
– Я так понимаю, что Дом хранителей спокойствия не получит никакой помощи от Академии и Совета? – уточнил Даргор.
– Я даже не стану созывать Совет! – отре–зал ректор. – Хранители вольны делать все, что захотят, в преследовании своей призрач–ной цели. Мешать вам мы не станем. Но и по–могать – тоже. А теперь извини, Даргор, но я слишком занят, чтобы продолжать эту бес–полезную беседу.
– Старый остолоп, – сквозь зубы проце–дил хранитель, когда зеркало обрело свой первозданный вид. – Занзара, ну почему ру–ководящие посты почти всегда достаются упрямцам и самодурам?
– Почему же «почти»? – вошла в комнату Лой.– Всегда, и только им. Даже если чело–век и не является таковым поначалу, власть постепенно развращает его и делает безуча–стным к проблемам окружающих. Даже к тем проблемам, решать которые он обязан.
