Расчёты Степана оказались верны. Со временем колдунов, черных ведьм и просто плохих людей в мире значительно поубавилось. Случалось даже так, что люди специально приходили к Зеркалам, чтоб получить прощение.
Но, к сожалению, искоренить зло полностью невозможно. Всегда находиться такие личности, которые считают себя умнее всех. Вот и в те времена нашлись трое умников, которые решили, что если разбить зеркало, то вся его сила перейдёт к ним. И три Зеркала были уничтожены. Но их сила перешла отнюдь не людям, а сконцентрировалась в последнем, четвертом зеркале.
И именно к этому зеркалу вы, мальчики, сегодня и отправитесь.
Шелер на некоторое время замолчал, чтоб перевести дух. Грендж спала, Фойл бесцельно слонялся по спортивной площадке, а все остальные напряженно замерли, ожидая продолжения рассказа.
И Шелер продолжил:
– Последнее, четвёртое Зеркало обрело могучую силу. А Степан, чтоб уберечь хотя бы его, решил, что лучше всего допускать к зеркалу только детей. У ребёнка не хватит сил разбить Зеркало. Да и человек, в детстве получивший прощение, в будущем уже никогда не встанет на сторону колдунов. А для пущей надёжности, Степан сделал так, что Зеркало никогда не стояло на месте. С тех пор оно постоянно перемещается по всему Балстину. И чтоб его найти, нужно пройти через четырёх оракулов стихий. Стихий огня, воды, воздуха и земли. Трое из оракулов тоже находятся в пути, и лишь один стоит на месте. Он находится недалеко от Остана, и с него начнётся ваше путешествие.
Шелер многозначительно взглянул на Фло с Шаком и продолжил:
– Первый оракул расскажет вам, как отыскать второй. Второй поведает про третий, третий – про четвёртый, а уж последний – четвертый укажет вам путь к самому Зеркалу. И лишь пройдя все четыре оракула по порядку, вы сможете отыскать Зеркало Прощения.
Вот такую хитрую головоломку придумал этот Степан!
Шелер развёл руками, тем самым, давая понять, что он закончил свой рассказ.
Несколько минут стояла полная тишина, а затем Шак, подняв руку как на уроке, и спросил:
– А что будет, если мы промахнёмся мимо одного из оракулов?
Этот вопрос вызвал среди учителей тихий шепот и добрые смешки. Даже густая борода Шелера расползлась в улыбке, и он покачал головой:
– Этого никогда не случится, если вы в точности будете выполнять указания оракулов. Но если вы вдруг не сможете отыскать один из них, то для вас это может очень плохо кончиться.
Шелер осторожно глянул на родителей Фло и Шака. Им вряд ли могло понравиться то, что они только что услышали. Гио лишь кивнул головой, опустив взгляд, а Кшенжара с Паванжеттой испуганно ахнули, прижав ладони к щекам.
– Ну что ж, – торопливо проговорил Шелер. – Это всё, что я хотел сказать. Пришла пора прощаться.
Прощание было не долгим. Гио всё хлопал сына по спине, давая последние напутствия. При этом он отчаянно пытался скрыть слёзы, но дрожь в голосе всё равно чувствовалась:
– Будь мужчиной, сынок! Я на тебя надеюсь! Не ввязывайся в авантюры, но смело сражайся, если это потребуется! И, пожалуйста, помни, что мы самые любящие родители на свете!
Кшенжара кивала головой, соглашаясь со словами мужа. И, в отличие от Гио, не скрывала слёз. Сквозь плачь она смогла проговорить лишь одно:
– Пожалуйста, возвращайся!
– Я вернусь, мама – проговорил Фло, крепко обнимая мать. Он понимал, что видит своих родных последний раз. Впереди долгая разлука, и не известно, когда он снова сможет вот так обнять маму. От этого на душе становилось так тоскливо, что хотелось завыть волком. – Обязательно вернусь!
Даже Грендж, которую разбудил всхлипывания матери, ревела, протягивая к брату свои маленькие пухлые ручонки, быстро сжимая и разжимая кулачки. И Фло нежно поцеловал её в мокрую от слёз щечку.
– Слушайся маму, – выдавил он из себя. Губы его дрогнули, но Фло всё же не дал слезам прорваться наружу. Он не сказал больше ничего, потому что чувствовал – стоит произнести ему еще хоть слово, и он сам расплачется не хуже Грендж.
Шак в это время слушал свою мать, которая, всплескивая руками, щебетала своим тоненьким голоском:
– Обязательно чисти зубы хотя бы по утрам, если будет возможность! Не кушай всякую гадость! Потеплее одевайся на ночь, и не вздумай изучать всяких драконов! Некоторые из них бывают очень злыми! А встретишь незнакомых людей – не разговаривай с ними!
Наклонившись поближе к уху сына, Паванжетта еле слышно прошептала:
– И самое главное – поменьше общайся с этим хулиганом! Он тебя ничему доброму не научит!
– Что ж мы, всю дорогу молчать будем? – удивился Шак и добавил:
– Не переживай ты так! Всё хорошо!
– Не хорошо! – взвизгнула Паванжетта. – Всё совсем не хорошо! Я боюсь за тебя!
Шак вздохнул, и попытался обнять свою необъятную маму за талию.
– Не гуляй под дождём! – не унималась та. – А то простудишься, заболеешь! И врачей там не найдёшь! Одни колдуны! С ними, кстати, тоже не связывался!
Шелер достал из рукава часы, взглянул на них и проговорил:
– Пора!
Из толпы учителей вышел карлик Люк, и подошел к своему автомобилю с желтой надписью: "Академия Шелера". Заняв место водителя, он принялся терпеливо ждать.
Фло и Шак ещё раз обнялись со своими родителями, и подошли к Шелеру.
– Фо, – вдруг вскрикнула Грендж, и протянула свою сопилу. – На!
Фло улыбнулся и покачал головой:
– Спасибо, Гренджик, не надо. Мне некогда будет играть.
– На, Фо, – не унималась Грендж, вырываясь из рук матери. Она твёрдо решила одарить любимого брата подарком на прощание.
– Мне нельзя, – покачал головой Фло.
Но Шелер вдруг сказал:
– Возьми.
Все удивлённо уставились на директора. Уж не решил ли он пошутить, чтоб поднять всем настроение. Но Шелер был вполне серьёзен.
– Зачем она мне? – спросил Фло.
Шелер пожал плечами:
– Сестра хочет тебе сделать подарок. Не отказывай ей.
Фло в недоумении покачал головой, и принял из рук сестры сопилу. Взглянув в её стеклянные глаза-пуговки, он улыбнулся, вспомнив, как совсем недавно Грендж, сидя на полу кухни, колотила свою любимую игрушку головой об пол. От этих воспоминаний улыбка медленно исчезла с лица Фло, и ему стало грустно. Он вдруг понял, что может больше никогда не увидеть этих забавных выходок сестры.
"Увижу. Обязательно увижу", – успокоил себя Фло, и поблагодарил Грендж:
– Спасибо. Я привезу её обратно!
Грендж забавно прищурила глаза и энергично замахала рукой.
– Досиданя, Фо!
Фло лишь молча кивнул головой, и первым направился к автомобилю. Сопилу он крепко прижимал к груди, а по щекам ручьями текли слёзы.
Сидя в машине, Фло с Шаком с тоской наблюдали за тем, как толпа родителей и учителей на заднем дворе Академии медленно превращались в маленькую точку. Но вскоре гигантская, упревшая руки в бока, статуя Остана, скрыла их из виду.
