— Маскак! — вдруг встрепенулся Кангасск, страшно злой оттого, что у него нет с собой лука. — Проклятая тварь! Дайте же что-нибудь!
Астрах, державший в руках заряженный арбалет, от неожиданности опешил, потому Кан просто его отобрал и заметался, ища мелькнувшую в кустах тварь.
Поздно… Кангасск ругнулся вполголоса.
— Кажется, я упустил лазутчика… — сказал он виновато.
— Ничего страшного, — успокоила его Влада. Серег кивнул и снял с пояса кошель, туго набитый чем-то. Владислава продолжила: — Пока идем спокойно. Думаю, на нас нападут, когда дорога начнет обходить холм, и лес останется с одной стороны. Еще один урок вам, ребята, — сказала она торговцам, — ходите только с большим обозом и не жалейте денег, когда надо будет скинуться на охрану. — И Серегу: — А твои маскаки уже по Кулдагану рассекают, ты знал?
— Нет, — буркнул Инквизитор и развязал кошель. Хитроумный узел распался мигом, стоило ему лишь потянуть за нужную ниточку.
— Так, ребята, — обратилась Влада к торговцам, — и тебя, Кан, это тоже касается. Когда буза начнется, просто стойте у нас за спиной. Ну постреливайте, если хотите. «Ура» не кричать и вперед не бежать. Все ясно?..
Воинственное гиканье послышалось сразу, едва над лесом возвысился красный глинистый холм. Живо напомнив Кулдаган, на верхушке выстроились мелкие маскаки с пращами. Те же, что поздоровше и пожирнее, вместе с разбониками-людьми рванули вниз с холма, размахивая факелами и всевозможным холодным оружием. Надо признаться, при бледном свете луны такое нападение выглядело страшно, хотя нападающих было не так много: легкую добычу почуяли, иначе б вообще выбраться не осмелились. Но, как ни крути, психическая атака получалась мощная. Бедным путникам полагалось застыть от ужаса и, побросав мечи и арбалеты, разбежаться в разные стороны или принять смерть в неравном бою. Однако ж юнцы (а то, что все здесь были юнцы безусые, разведка доложила точно) и не думали куда-то убегать. Обе арбалетных стрелы сорвались в ночь как по команде. И даже попали в цель (потому что нечего бегать с факелами!). А Серег и Влада сработали в два приема…
…Кангасск, мучившийся оттого, что ничего стрелкового ему не досталось (арбалетов было только два, а лук уже давно, наверное, уплыл по Фэрвиде в Гиледу), а потому он вынужден стоять и ждать, когда кто-нибудь подбежит на расстояние клинка, заметил, как на мгновение усилился ветер. Точно кто-то собрал его в узкую трубу. Ветер всколыхнул плащ Влады — и долей секунды позже по первым рядам нападавших ударила страшной силы невидимая волна. Их смяло и отбросило, разом навалив целый курган из живых и невредимых(!), но жутко чертыхающихся разбойников. Похоже, на людей это произвело неизгладимое впечатление, потому что, едва поднявшись, они бросились наутек, не оглядываясь. Маскакам же урок не впрок пошел: с холма полетели камни, а здоровяки, разозлившись еще больше, вновь ринулись в бой. Арбалетные стрелы их уже тем более не пугали.
Тогда сделал ход Серег: он перевернул вверх дном тот самый кошель, который развязал еще в лесу, — и прямо на ладонь ему посыпались фигурные лезвия, острые, как бритвы, — это даже в темноте было видно: достаточно оценить, как блестел на отточенных остриях лунный свет. Кангасск невольно вздрогнул, представив, как острые железки вопьются в незащищенную ладонь… но они лишь повисли над ней: какая-то неведомая сила не давала им упасть. Именно так: они просто висели, медленно и плавно поворачиваясь, над ладонью Серого Инквизитора.
И тогда он взмахнул рукой. Так, будто сеял зерно на поле. Или разбрасывал песок в Кулдагане… И множество искрящихся лезвий полетело прямо в толпу, которая тут же взорвалась воплями боли и заметалась в агонии, общей для всех: маленькие ножи били в глаза, и если они находили цель, выжить не мог никто. Рухнули на бегу здоровенные маскаки с дубинами и топорами, попадала мелочь на холме… Безмолвие наступило тотчас. На поле (а точнее на склоне) боя остались только люди, испуганные и ошеломленные. Они больше не нападали, но и уходить не собирались. Просто стояли и смотрели на караванщиков.
— Я их знаю, — вздохнул Серег. — Дурная деревня: раньше чуть неурожай — сразу разбойничать. Хотя, вроде, притихли последнюю сотню лет… Хотел бы я знать, кто надоумил их на этот раз.
— Почему ты не убил их, а только маскаков? — взволнованно спросил Кангасск. У него бешено стучало сердце: бой, длившийся от силы минуту, растянулся для него в вечность… как медленно жестокая волна опрокидывала нападавших… как неотвратимо и не торопясь летели к своим целям острые ножи…
— Потому что они люди, — ответил Серег. Ответил спокойно и честно, так что Кана кольнула совесть за все, что он до этого про него думал. И за свою кровожадность заодно.
— А как… — начал было Кангасск.
— Простое направляющее заклятье, — заранее ответил Серег и тут же забыл про парня, обратившись к Владе: — Смотри-ка, не уходят! В другое время бежали б так, что только пятки бы сверкали!
— Ждут они кого-то… — сказала Влада, вглядываясь в темноту. — И, похоже, очень уверены в себе…
Настал момент — и по рядам разбойников пронесся испуганный шепот. Они расступились, пропуская кого-то вперед.
Темная фигура приближалась медленно и плавно, словно крадущийся хищник. В темноте, как раскаленные угли, горели два красных глаза. Даже в лунном свете существо это оставалось черным силуэтом. Когда оно остановилось шагах в десяти от Кана, непонятно как оказавшегося впереди всех, он услышал жуткое, леденящее кровь то ли шипение, то ли посапывание…
Кангасск почувствовал, как в груди разрастается безумный ужас. У него перехватило дыхание, и, даже если б он захотел, он уже не смог бы убежать, потому что скованное этим ужасом тело отказывалось повиноваться. И он, бледный, точно мраморное изваяние, стоял и смотрел в эти красные, нечеловечьи глаза… и не мог оторвать от них взгляда…
Существо, продолжая шептать-посапывать, подняло длинную тонкую руку, и над ней вспыхнул зеленый огонек, высветив безупречное, вполне человечье лицо. Затем в зеленом сиянии маг (а это маг был, несомненно) появился весь.
Он был высок, худощав и нечеловечески красив. Кангасск много читал о существах, похожих на человека лицом и статью. Их черты могут быть безупречны, прекрасны. Но по ним всегда видно, что они не люди…
— Глупые человечки! — величественно произнес маг и обвел всех взглядом, особо остановившись на Кангасске, отчего тот задрожал крупной дрожью… — Молите о пощаде, и я дарую вам жизнь. Вы будете верными и добрыми слугами мне, Немаану Великому и Мудрому…
