— Ты что, в щелку подглядывала? Тогда и про то знаешь, как Призрак его из-под удара вытащил, рискуя головой?
— Никуда я не подглядывала, но знаю. С ним-то хоть все в порядке?
— Подрежет опаленные волосы и будет лучше прежнего! — фыркнул Ворх. — На новый плащ ему сбережений хватит.
— А что с кровососами?
— Ты, может быть, слышала, что при замыкании правильного круга из определенного количества зеркал открывается Коридор Бесконечности? Так вот, именно туда их и отправили — в долгое путешествие…
— И куда же они попадут в конце концов?
— Кто знает, — философски отозвался волк. — Скорее всего никакого конца и нет вовсе. Ничьих мемуаров по этому поводу в истории не обнаружено, не зря ведь называется Коридор Бесконечности. Только лучше к его началу не подходить — затянет, поэтому сейчас вход в твою бывшую спальню заблокирован магами так основательно, что его проще заложить камнями наглухо и сделать вид, что никаких дверей здесь отродясь не было…
Я невольно передернула плечами, вставая.
— Как я выгляжу?
Гороховый шут в звериной шкуре молча закатил глаза и рухнул на ковер, откинув хвост и задрав кверху все четыре лапы.
— Значит, можно и на люди показаться, — заключила я, обходя жертву моей красоты. — Идем обедать или как?
— Никаких «или каков»!
Серый хищник успел выскочить в дверь еще раньше меня. Ожидавшая в коридоре надха окинула меня взглядом, одобрительно фыркнула и плавно зашагала рядом. По дороге я вспомнила, о чем хотела спросить:
— Ворх, ты можешь перевести мне пару выражений с древнего языка?
— Смотря каких. — Трусивший впереди серый хищник притормозил и обернулся. — Если что-нибудь заумно-философское, то я, пожалуй, пас.
— Да нет, вряд ли…
Волк внимательно выслушал мою версию первого слова.
— Только и всего? — небрежно махнул он хвостом. — В буквальном толковании — «сердце»… Что-то не так?
Видимо, его смутила повышенная озадаченность, отразившаяся на моем лице.
— Ты уверен?
— Да я один из немногих, кто способен эти древние тексты не только читать в оригинале, но еще и понимать! — Мои сомнения, казалось, уязвили собеседника до самой глубины волчьей души. — А ты-то уверена, что ничего не переврала?
Я почесала нос, напрягла память и все-таки смогла воспроизвести более точную версию.
— Так это же совсем другое дело! — Волк прищурился на меня одновременно подозрительно и насмешливо. — Где ты откопала подобное выражение?!
— Так, случайно попалось на сенсоры…
— И в чьем бы это, интересно, исполнении? Ой, только не надо делать вид, что сейчас покраснеешь!
— Да с чего бы вдруг?! В книге вычитала! — буркнула я, от всей души надеясь, что Ворх все-таки не вспомнит, чем закончились их с принцем неоднократные попытки обучить меня здешней древней письменности.
— Я решил было, что ты между делом штудируешь знахарские справочники, а вашу светлость, оказывается — кто бы мог подумать! — интересует любовная лирика поэтов прошлых тысячелетий! Традиционно твое выражение переводится как «мое сердечко» или «слеза души» в зависимости от стиля и рифмы. А второе? — Волк уже сидел передо мной, заинтересованно поводя ушами.
— Что второе?
— Ты же сказала — пару выражений.
— Ах да… Кажется, «этейи», насколько помню. — Я старательно воспроизвела услышанное, сделав ударение на последнем слоге. — Или что-то вроде того.
— «Ненаглядная», — вздохнул заколдованный соратник, мечтательно глядя куда-то вдаль сквозь меня затуманившимися глазами.
— Что, припомнил, как давно самому не приходилось говорить кому-нибудь подобные вещи? — сочувственно спросила я, присаживаясь рядом с ним на корточки.
— Проницательная ты наша! — фыркнул хищник, надевая на свою серую физиомордию привычное насмешливо-ехидное выражение. — Хотя… права как никогда, черт подери!
— Кто бы сомневался! — Я, шутя, потаскала его за острое мохнатое ухо. — Ничего, серенький, мы свое возьмем — перевернется и на нашей улице грузовик с пряниками! Осталось-то всего ничего: дойти да победить!
— В самом деле! — совершенно серьезно поддакнул Ворх, снова устремляясь вперед бодрой трусцой. — Только давай для начала хотя бы до обеденной залы дойдем, а то не миновать нам голодной смерти в расцвете лет…
— И тогда все пророчество на фиг! — с готовностью подхватила я. Давая выход нахлынувшей вдруг волне беспричинной, казалось бы, радости, я припустила вслед за ним, дернула за кончик пушистого хвоста и прибавила ходу, крикнув на бегу: — Догоняй!..
Часть вторая
СРАЖЕНИЕ И ЗАВЕРШЕНИЕ
Огромное ущелье с множеством причудливо изломанных ответвлений напоминало гигантский муравейник в разгар трудовых будней: все видимое и невидимое пространство было заполнено деловито снующими существами. Отряд, основательно разросшийся за время долгого путешествия по родному краю, прибыл к заранее условленному месту сбора чуть раньше срока, но нас уже поджидали наиболее расторопные союзники. Остальные подтянулись позже, и почти весь день — последний перед решающим сражением — ушел на то, чтобы приветствовать пополнение, помочь им обустроиться и наскоро переговорить с вождями и предводителями…
Особенно бурной была встреча с Громом. На радостях чешуйчатый друг едва не устроил обвал одновременно с пожаром, но потом немного утихомирился, сгреб меня и Дина под крылья, долго вылизывал нам лица по очереди, начав с моего, а запоздавший Ворх был от всей души вывалян в ближайшем сугробе — и персонально, и вместе с нами… Только после того, как эмоции немного улеглись, нас повели знакомиться с крылатыми добровольцами. У меня захватило дух, когда с вершины довольно высокого утеса открылся дивный вид на поросший лесом распадок, в котором расположились на отдых разномастные драконы общим числом не менее полусотни. Крылатые соратники, заметив нашу группку, единым выдохом запустили в ночное безлунное небо несколько десятков мощных струй разноцветного пламени…
Потом были обмен приветствиями с повелителем гордого племени Парящих Рысей и знакомство с каждым из двух сотен пушистых бойцов, лично им отобранных. А еще долгожданная встреча с многочисленной ордой разноклановых шушек и командой Стражей Перевалов, которые сообща успели поспособствовать заметному ослаблению войска противника. Нет, в открытый бой ввязываться не стали, попросту провели серию диверсий в здешних горах, надолго заперев среди безжизненных ущелий наемное подкрепление, а то и похоронив под обвалами десяток-другой больших отрядов.
