я хотела бы проверить, закончил ли мистер Бенно делать большие бамбуковые циновки уже. Кроме того, я хотела бы поговорить с ним о моем обучении, но, кажется, он сейчас сильно занят, да?
— Я понял. Очень хорошо, давайте начнем с урегулирования вопросов по вашей зимней работе. Он должен вскоре закончить свои дела.
Он повел нас к маленькому столику в магазине. Мы с Лютцем сели рядом друг с другом, а Марк уселся напротив нас.
— Пожалуйста, вот последние шпильки, которые мы должны были сделать зимой, — сказал Лютц, говоря гораздо более вежливым языком, чем обычно.
Он поставил сумку с шпильками. Марк достал их из сумки, чтобы пересчитать.
— Здесь двадцать четыре, — отрапортовал он. — Включая те, что вы принесли нам зимой, все вместе составит сто восемьдесят шесть, верно?
— Да, сэр, все так. — Лютц кивнула, убедившись, что окончательный подсчет Марка соответствует подсчету, который мы сделали сами на небольшой доске.
Каждая шпилька стоила пять средних медных монет. После этого, доля Лютца и моя были зачислены прямо в банк гильдии. Затем я вынула различные сумки, которые захватила с собой, чтобы облегчить распределение остальных частей денег, и начала складывать в них монеты.
Чтобы убедиться, что братья Лютца не забунтуют, мы разделим их долю поровну между ними тремя, исключив Лютца. Распределить ее было несложно: каждая из долей получилась по шесть крупных и по две средних медные монеты. Что касается моей семьи, то моя мама сделала восемьдесят три шпильки, а Тори — шестьдесят шесть, а сама я — тридцать семь. Так как эти цифры были слишком разные, то разделить доли было немного сложно. Моя мама получила одну маленькую серебряную, шесть больших медных и шесть средних медных монет. Доля Тори — одна маленькая серебряная, три больших медных и две средние медные монеты, а моя доля — это семь больших и четыре маленьких медных монеты.
— С таким количеством шпилек у нас должен накопиться уже такой запас, что мы сможем продержаться до следующей зимы, — сказал Марк. — А спрос на них уже довольно большой! Поскольку у нас есть такой большой выбор цветов, наши клиенты наслаждаются, подбирая себе что-то.
Я улыбнулась, представляя родителей и ребенка, выбирающих шпильку вместе.
— Ах, действительно все так? Я рада, — сказала я. — А ведь я тоже сделала себе шпильку, знаешь ли!
— А как она выглядит?
Я захихикала. — Это будет секретом до дня церемонии.
Марк изогнул бровь. — О боже, — проговорил он. — Тогда, я буду с нетерпением ждать, чтобы увидеть ее в этот день. Итак, следующим вы хотели бы обсудить возобновление вашей бумажной работы, да?
— Да, правильно, — ответила я. — Фактически, мы не сможем возобновить работу, пока у Лютца не появилась еще возможность посетить лес и проверить состояние реки, но с приходом весны, я думаю, что хотела бы начать ее делать как можно скорее.
Инвестиции Бенно будут продолжаться только до начала лета, когда состоится наша церемония крещения. Поэтому я хотела бы как можно скорее возобновить всю нашу работу.
Марк слегка кивнул. — Очень хорошо. Я спрошу в мастерской о вашем заказе. Если я не ошибаюсь, вы заказали две бамбуковых циновки размером с контрактный лист?
— Да, сэр, большое вам спасибо.
Я заметила нескольких торговцев, выходящих из задней комнаты, как будто бы переговоры, проходящие там, закончились примерно сразу же после того, как мы закончили нашу дискуссию здесь.
— Пойду сообщу хозяину о вашем присутствии. Пожалуйста, подождите минутку.
После того, как он на мгновение исчез в задней комнате, он вернулся, чтобы провести нас. Поскольку мы в первый раз встречаемся с Бенно этой весной, я быстро соединила левую ладонь с правым кулаком перед моей грудью, произнося приветствие, которое я запомнила.
— Мистер Бенно, приятно снова вас видеть. Благословится таяние снега. Ох, эм… пусть богиня весны, эм, окажет большую милость… хах?
Пока я изо всех сил пыталась вспомнить то, что я услышала всего минуту назад, без помощи блокнота, Лютц посмотрел на меня в изумлении. Он шагнул передо мной, прижимая левую ладонь к правому кулаку перед грудью.
— Мистер Бенно, да благословится таяние снега. Пусть богиня весны принесет вам великую милость.
— Ага, да, именно так! Благословится таяние снега. Пусть богиня весны принесет вам великую милость.
Благодаря тому, что Лютц освежил мою память, я все же правильно поприветствовала. Бенно, явно стараясь не смеяться, ответил нам на приветствие.
— Ах, да благословится таяние снега. Пусть богиня весны принесет вам великую милость… Я должен сказать — ответил он, посмеиваясь, — что это было очень небрежное приветствие. Постарайтесь выучить его более тщательнее.
Он постучал пальцем по столу, как бы приглашая нас с Лютцем сесть. Мы так и слелали, а потом заговорили о весеннем приветствии.
— Мы только что узнали от Марка про это приветствие, знаете ли. Этого каждый из нас не слышал, пока рос, поэтому сказали бы что-то вроде: "очень хорошо для вашего первого раза", ну пожалуйста!
— …Ой, вот как? Тогда, хорошая работа, Лютц. Итак, вы хотели поговорить о своем обучении?
Бенно похвалил только Лютца, который полностью запомнил приветствие. Я ненадолго надулась, прежде чем приступить к сегодняшнему главному вопросу.
— Я не буду учиться здесь после крещения, — заговорила я.
— А? …Стой. Почему ты такое говоришь? Это потому, что я не похвалил тебя сейчас? Ну, ты неправильно сказала, но ты все же пыталась?
Непонимающе он сильно потер свои виски и выдавил из себя немного похвалы за мое приветствие.
— Дело не в этом! Это не имеет к этому никакого отношения.
— Если не это, то что тогда?
— Эм, ну, я немного слаба, понимаете?
— Поразительно, но да.
Его наречие вонзилось мне прямо в сердце.
— Ухх… вы волновались ранее о том, смогу ли я должным образом выполнять свою работу здесь, не так ли? Если бы у вас был ученик, который всегда будет брать выходные из-за его плохого здоровья и ему поручалась бы легкая работа, к которой не прикладывал бы силы, тогда, задумайтесь об этом, не стало бы это яблоком раздора
