Огненный столб потемнел, опал, раскололся на части…
— Смотрите!!! — вдруг закричал кто-то. Октавио позволил себе отвлечься и завертел головой, гадая, какие еще напасти приготовила для них Пустыня.
С юга приближался всадник — всем хороший всадник, только каким-то чудодейственным способом сумевший договориться со сфинксом. Потом — гораздо позже, — Октавио понял свою ошибку, но пока…
Гораздо важнее было то, что принц Роскар никогда не тратил время на лишнюю подготовку. Его высочество редко позволяло себе думать над диспозицией, тактикой и направлением удара — он вообще считал себя человеком действия, а размышлять предоставлял алхимикам, брату или сестре; но Судьба распорядилась так, что в двадцать первый день месяца Барса именно такой стиль ведения боя имел больше всего шансов завершиться победой.
Столб пламени начал гаснуть, выпуская на свободу огромное, донельзя уродливое создание, с плоской головой тролля, а выпирающими клыками и гребнями похожее на дракона; существо успело повернуть голову, принюхиваясь и присматриваясь к атакующим его людям…
Роскар спрыгнул ему на плечи, одновременно вгоняя клинок в глазницу; полулев-полуорел поддержал своего временного хозяина, упав на увенчанную гребнями голову твари и вонзив в нее когти.
На этот раз закричали все — раненый демон, люди, животные, Громдевур, перепуганный за судьбу Рыжика Виг, черный посох Кадика ибн-Самума, плюющийся молниями и призывающий руку хозяина, Далхаддин, мэтр Фледегран, Пугтакль…
— Смотрите! — схватил Октавио за плечо Лотринаэн. Он указывал на серебристую точку, еле различимую на фоне серой свинцовой тучи. — Уходим, пока не поздно!..
Тут демон изрыгнул столб пламени, от которого атакующие шарахнулись в разные стороны, и почти сразу же покачнулся — его грудь пронзило каменное копье, подготовленное магами. От камня сразу же заструились зеленовато-черные карза-нейсс, оплетая лавовую плоть монстра, сжимая его шею, связывая лапы… Вой и гул слились в невыразимую дисгармонию, от которой, казалось, тряслась почва под ногами.
— Уходим! — снова закричал полуэльф. Глаза Лота позеленели, выдавая бурные эмоции, и Громдевур едва удержался, чтобы не выдать ответную агрессию. Остановился только из-за того, что успел выучить характер волшебника — тот, при всех своих недостатках, отнюдь не паникёр, значит, надо хотя бы посмотреть, какую опасность он так настойчиво советует избегать.
Октавио повернулся в сторону гор и увидел.
Абу-Кват, одновременно с вышеописанными событиями
— Где оно?! Где оно?! Где мое сокровище?!! Покопать не дали, так и сокровище спрятали?! Где оно?! Где?!!! — вопила Напа, бегая кругами по сокровищнице царя Тиглатпалассара.
Беспокойство уважаемой гномки было понятно — камера, устроенная на вершине Абу-Кват, была большая, прочная, уютная, закрытая от ветров, но — увы! — пустая… Не считать же за содержимое нагромождение древних наполовину сгнивших от времени балок? Или проржавевших инструментов?
— Где мое сокровище?! — вопила Напа.
Фриолар, тоже ожидавший великолепное зрелище, подобное тому, что наблюдал ранее в гробнице Эпхацантона, перехватил бунтующую гномку за шиворот и потребовал успокоиться.
— Успокоиться? Сейчас? Когда меня нагло обокрали? Скажи, кто украл сокровище Тиглатпалассара, и я разнесу его на клочки! Нарежу из него лапшу! Порву, как Ньюфун — шуттберийскую капусту!..
— Напа, ну-ка прекрати! Разве ты не знаешь, что в древних гробницах специально делали ловушки, чтоб отпугнуть грабителей? Сядь, надо подумать, где тут собака зарыта…
— Мне собака не нужна, мне б сокровище… — шмыгнула Напа, покорно усаживаясь у стеночки.
Фриолар прошелся по рукотворной пещере, вслушиваясь в гулкий звук шагов и присматриваясь ко всему, что можно было счесть подсказкой. Он ощупал обтесанные каменные стены, попробовал сдвинуть огромный рычаг, уходящий глубоко в стену…
— Дорогая Фиона! — Напа, чтобы успокоиться, снова принялась сочинять письмо подруге. Делала она это громко, шаря глазками в поисках какого-нибудь намека, где ж держал царь Тиглатпалассар свою посмертную заначку. — Дорогая Фиона, ты не поверишь, но гиджапентиец оказался жлобом и спрятал свое золото. Или его украл Симон Пункер. Эх, доберусь я до его костей — отдам ученикам некромантов на опыты! Будет знать, как грабить честных гномов-охренологов!
— Напа, а как ты думаешь, не может ли быть в этом помещении какого-нибудь потайного хода? Фальшивого пола или двигающейся стены?
Гномка подскочила и принялась выстукивать киркой всё, что казалось ей подозрительным.
Самым подозрительным предметом, если, конечно, он заслуживал такого наименования, был шар из воды, свободно плавающий между полом и потолком в центре помещения. Вода была абсолютно прозрачной, ничем не пахла — хотя ни Фри-Фри, ни Напа не обладали эльфийским чутьем, чтобы утверждать отсутствие запаха с пеной у рта. Мягкий шар тихо переливался, как бы перетекал, чуть заметно двигаясь в направлении алхимиков. Напа слышала, что подобные магические штучки — только, конечно, солиднее и надежнее, — иногда использовались для того, чтобы отполировать изнутри какие-нибудь вырезанные из твердого камня гигантские чаши или, допустим, желоба акведуков, а потому удивления не выказала. Фриолар, после года на службе у мэтра Вига, не удивился бы и тому, что водяной шар вдруг начал мяукать и трепетать крылышками.
— Сокровища обязательно отыщутся, — уверила гномка алхимика. Она поплевала на ладошки и взялась за рычаг. — Надо только как следует постра-аа-аа…
Гора вздрогнула. Глухой звук удара — где-то внутри, в каменной толще, заставил стены завибрировать.
— Это не я! — закричала Напа, демонстративно показывая, что ничего не успела сделать.
В ответ на нее с потолка посыпался пыль, щебень и каменные плиты.
Царство мёртвых. У стен Золотого Города
— Привет, — раздался в темноте едва различимый шепот. — Ты не представляешь, как я рад нашей встрече!
Далия отпрыгнула в сторону, огласив подземелье оглушительным воплем.
— Тише, тише, — проговорил неизвестно откуда взявшийся мужчина. Мэтресса нахмурилась — что-то в этой голодной, жилистой, сальной физиономии показалось ей знакомым… — Зачем так кричать? Всё равно ведь никто не услышит…
Запаниковав, мэтресса Далия схватилась за сумочку — может, там найдется какое-нибудь оружие? Или… где-то здесь было… как же…
— Что-то потеряла, а, красавица? — издеваясь, предположил пелаверинец. Он наставил на Далию арбалет и, улыбаясь, объяснил: — Увидел, как твоя ненормальная гномка забыла его в колодце, и подобрал — чего зря хорошая вещь пропадать будет. Что, боишься?
