— Думаю, минут через тридцать. У меня есть сотовый Коляна.
Ободренная, Светиными обещаниями, Лена вернулась к столику и на оставшиеся деньги, купила себе кофе, потягивая его в ожидание назначенного времени. Горячий кофе потихоньку остывал. Откуда-то доносилась мелодия модного хита, перекрывающего неумолчный ровный шум вокзальной толчеи, которую время от времени прерывал мелодичный сигнал и приятный голос, объявлявшим прибытие на назначенный путь очередной электрички. Эльф с беспокойством смотрел на нее, но помалкивал. Болтая ложечкой в кофе, Лена думала о том как ей выбраться из того переплета в который попала, и как избежать неприятностей с милицией. Ее соблазняла идея, наплевать на все и скрыться на даче у Любаши и пусть Крузенштерн сам разбирается с Шакером. В конце концов, это не ее война.
Однако нужно было подумать о предстоящем разговоре с Батаевым, если конечно, ему суждено было состояться. Допустим, встреча их состоится, сумеет ли она убедить его в том, что именно Шакер убийца его людей и направить его жажду мести и желание поквитаться за своих ребят на мага. Как она докажет, что их убил Шакер? А ведь Батаев обязательно потребует доказательств. Что у нее есть, кроме одних слов? Крузенштерна, что ли предъявлять? Хорошо если Казначей после того, как выслушает, не пристрелил ее сразу, приняв за спятившую. Доказательства. Эльф? Она внимательно оглядела его: он ничем не отличался от обычных людей. Указать на его странные уши? А Батаев скажет, что это обыкновенное уродство и чего доброго, отхватит их ножом, что бы парень с ними не мучился. Лена вздохнула: чем дальше, тем меньше ей нравилась собственная идея идти за помощью к Казначею. Все так непредсказуемо и вряд ли она повлияет на события, а вдруг они обернуться слишком неожиданным образом. Кто она и кто Батаев? Он раздавит ее как мошку и забудет о ее существовании в следующую же минуту. Ладно, она — но ведь рискует и Крузенштерн с его и без того нелегкой миссией? Не облегчит ли она своим поступком жизнь Шакеру? Надо сейчас же, не мешкая, позвонить Свете и дать отбой.
— Как бы худо не складывались дела, но Шакер не должен уйти с книгой, — вдруг, произнес эльф.
— А если они складываются хуже некуда? — невесело усмехнулась Лена.
— Что ты решила делать?
Лена постаралась доходчивее объяснить эльфу, с чем им придется столкнуться в ближайшее время.
— Нам предстоит визит к очень могущественному и опасному человеку и неизвестно чем он может завершиться для нас обоих.
— Думаешь, этот человек опаснее Шакера? — недоверчиво посмотрел на нее Крузенштерн.
— С той лишь разницей, что обходится без всякого колдовства. Поэтому очень прошу, что бы ни случилось — молчи.
— Я подумаю — отозвался эльф, глядя в сторону.
— Крузенштерн! — требовательно посмотрела на него Лена.
— Хорошо. Я буду молчать. Но лучше бы, я сам пошел к этому могущественному человеку и поговорил с ним, а ты дождалась бы меня, где нибудь в безопасном месте.
— Это даже не обсуждается.
Лицо эльфа приняло упрямое выражение, и похоже, опять назревала ссора. Неожиданно он сменил тему.
— И вы слушаете это? — презрительно поджал он губы. Лена не сразу сообразила, о чем идет речь, потому что уже приготовилась, было спорить и возражать ему. Она прислушалась, пытаясь понять о чем он говорит. Из музыкального центра, стоящего за прилавком кафе монотонно повторялся примитивный припев модного хита, имеющим в своем тексте минимум слов и три ноты. Эта модная песенка кроме раздражения и неловкости не вызывала больше никаких чувств.
— Кто не хочет, не слушает, — пожала плечами Лена. — Эта сгодиться для вокзала, но есть и другая музыка.
— Есть, — согласился эльф. — Вот послушай.
Он прикоснулся пальцем к ее виску, и она услышала негромкий, нежный напев, такой чистый и щемящий, что ей захотелось плакать. Все окружающие звуки перестали для нее существовать.
— Что это? — Лена подняла на Крузенштерна блестевшие от набежавших слез глаза. — Откуда?
— Это то, что я слышу вот здесь, — он прижал ладонь к груди. — Это началось с той поры, как мы покинули лес.
Музыка захватывала ее все больше, пока вдруг резко не оборвалась, вернув Лену к шуму вокзала и, слава богу, что вместо бьющего своим ритмом по нервам хита, звучала другая песня. Крузенштерн прислушался.
«Прощай, это значит, что мы никогда
Это значит, что нечем дышать
Это значит веками не спать
Стала слишком широкой кровать для меня одного.
Прощай!
Будет долго твой запах витать
И твой смех, отражаясь от стен
На бокалах звенеть и дрожать
В зеркалах нашу жизнь отражать,
Продолжать, отражать
И бессонными ночами боль накатит как прибой
Унесет река печали за собой.
Прощай!
Я не верил, что такая будет боль.
Прощай, во Вселенной стало меньше на одну любовь!»
Лена и Крузенштерн посмотрели друг на друга и отвели глаза, подумав об одном и том же: они расстанутся и это произойдет не сегодня — завтра. Она не ожидала, что от одной мысли о расставании с ним испытает боль.
— Я отойду. Ладно? — тихо проговорила она.
Лене хотелось побыть одной, собраться с духом, обрести душевное равновесие и хоть какую-то уверенность в том, что она все делает правильно. Еще оставалось время, чтобы зайти в туалет, умыться и насколько это, возможно, почистить блузку и джинсы.
В назначенное время Лена подошла к телефонам-автоматам. Все три будки, как назло, оказались заняты. Минут через пять, одна из них освободилась. Света, до которой Лена дозвонилась сразу же, сообщила, что Коля подъедет за ней туда, куда она скажет. Они договорились, что Лена будет ждать его у пригородных касс, под табло. Напоследок, дав подробное описание импортным шмоткам Коли по которым Лена узнает его, Света попросила ее быть поосторожней и обязательно, после встречи с Батаевым, позвонит ей. С тем они распрощались.
Вернувшись обратно, Лена растерянно заозиралась. Эльфа у столика не было. Решив, что он попросту отлучился, Лена все больше беспокоясь, ждала, сколько позволяло отпущенное, до встречи с Колей, время, но оно уходило, а эльф все не появлялся. Так и не дождавшись его Лена, поспешила к табло, не представляя где теперь искать потерявшегося эльфа.
Среди отъезжающих, внимательно изучающих расписание электричек, она сразу же приметила Колю. Как и говорила Света, на нем были льняные брюки и яркая гавайская рубаха. Но Лена узнала бы его и без подробного описания подруги. Это был тот самый парень которого они с Ангелиной Ивановной видели из окна библиотеки. Стоя под табло, парень со скучающим видом разглядывал спешащих мимо прохожих, как и тех, кто читал расписание электричек. Оглядевшись в последний раз, в надежде увидеть среди людского потока светловолосую голову эльфа, она пошла к нему.
— Здравствуйте, Коля.
Цепко оглядев девушку с ног до головы, он кивнул:
— А ты Лена. Точно. Я тебя в библиотеке видел, когда за Светкой заезжал. Ну, пошли, что-ли…
В стороне, у тротуара, там где, стоянка была запрещена, стоял знакомый Лене серебристый «опель».
— По всему видать попала ты в переплет, подруга, — усмехнулся Коля, открывая перед ней дверцу машины.
— Почему вы так решили? — беспокойно оглядываясь, рассеяно спросила Лена.
— Ты бомжа — бомжой, — веселился Коля, после чего философски заметил: — Значит, фишка тебе так выпала. Тут не угадаешь. Верно, я говорю?
Лена собралась, было попросить его вернуться с ней к столику кафе, возле которого ее наверное уже давно ждал растерянный Крузенштерн, как Коля резко сменив тон, агрессивно сказал:
— А ну отвали от тачки! Нечего отираться возле нее, мудила!
Перепуганная Лена, тут же отступила от машины, не понимая, чего он вдруг разъярился на нее. Неужели за то, что ее вид, не соответствовал празднично-серебристому «опелю»? Отступая от разгневанного парня, она на кого-то натолкнулась позади и обернувшись, чтобы извиниться, с облегчением вздохнула.
— Где ты был? Еще немного и я бы уехала без тебя, — негромко выговорила она Крузенштерну, как ни в чем, ни бывало, разглядывавшего Колю и его «опель».
— Э-э нет, подруга, мы так не договаривались, — возмутился Коля, подняв ладони на уровне груди, как это делали итальянские мафиози в боевиках. — У нас был уговор, что к боссу я везу только тебя. Тебя я знаю, а это чмо вижу впервые. Не-е, его я не повезу. Может у него пушка под свитером, почем я знаю? Пусть проваливает.
— Ладно, — кивнула Лена, испытывая облегчение от того что теперь не надо ехать ни к какому Казначею и все решилось само собой. — Я тоже не еду.
Колиному возмущению не было предела.
— Ты че, совсем охренела? Ты встречи с боссом просила? Просила. Я с боссом о тебе говорил? Говорил. Вы, дуры, кашу заварили, а теперь мне ее расхлебывать? Так, что ли? Поздно метаться, подруга. Так что сама в машину по быстрому лезешь или мне самому твою жопу туда затолкать? — и он решительно двинулся к Лене. До того молча стоявший за ее спиной Крузенштерн, вынул руки из карманов джинсов и шагнул ему на встречу. Коля похожий на разъяренного быка, увидевшего матадора, остановился, готовый тут же наброситься на него.
