— У вас знак Атай, но вы не знаете кто такие атайцы? — Моррис хмыкнул, вложив в своё хмыканье сразу три эмоции: удивление, недоверие и иронию.
— Я про знак Атай слышала только от вас. Если вы о моём шраме на пояснице, так я всегда думала, что это я в детстве обо что-то поранилась, — Яна положила аптечку в рюкзак.
— Знак у тебя с детства?
— Да.
Медицинские процедуры были закончены. Яна осталась довольна тем, как справилась с обязанностями медсестры, хоть до этого ни разу ничем подобным заниматься не приходилось. Но рана, и правда, оказалась не очень серьёзной.
— Расскажите, про этих ваших атайцев, — Яна снова повторила просьбу и села на траву рядом с Моррисом.
— Расскажи, — поправил он, и вдруг притянул её к себе, прижав к здоровому плечу.
Какая наглость! Яна попыталась высвободиться, но он не дал.
— Замёрзнешь. А история длинная. И сама же велела мне посидеть спокойно.
Его плечо, и правда, было заманчиво тёплым. Вот демон он и есть демон. Зачем быть таким соблазнительно согревающим? Яна смирилась — будет греться об викинга. Ночь сегодня такая. На фоне того, что они целовались с азартом умалишённых, посидеть рядышком не так уж и зазорно.
— Атайцы — небольшое шаманское племя, — начал рассказывать Моррис. — Они живут высоко в горах. Гораздо выше, чем дамарийцы. Воздух там настолько разрежен, что обычному человеку трудно дышать.
Высокогорный народ. В земном мире тоже есть похожие народности. Яна как-то смотрела передачу о телескопах, установленных в Андах на высокогорном плато. Так вот, хоть их сконструировали и собрали европейцы, но обслуживать телескопы могут только представители местного народа, привыкшие к нехватке кислорода. А европейцам там кислородная маска нужна.
— Атайцы и дамарийцы сильно похожи, можно принять за один народ, но сходство только внешнее. Атайцы нелюдимы. Они почти никогда не показываются на землях дамарийцев. У них другой быт, обычаи, ритуалы, магия.
— В них нет дамарийский сущности?
— Нет. Согласно легенде, когда-то давно, много столетий назад, был единый народ — дамарийцы. Теперь никто не знает почему, но у небольшой группы шаманов переродилась магия. Они ушли жить высоко в горы и дали начало новому роду, а потом и новой народности — атайцам. Перерождённая магия оказалась очень сильной. Атайцы избавились от дамарийский сущности и дамарийского проклятия. Им не нужны огненные ритуалы усмирения демонов.
Интересно, почему у них переродилась магия. А ещё больше интересно, почему у Яны-то на спине их знак. Какое отношение она могла иметь к высокогорному народу с сильной перерождённой магией? Может, когда она потерялась в лесу в двухлетнем возрасте, то попала к атайцам? Там и получила свой знак Атай? Но что это значит? Зачем они оставили на ней пометку? В голову пришла совершенно бредовая идея — атайцы поставили знак, чтобы не перепутать Яну и Вивьен. Два неотличимых двойника стали вполне отличимы. Однако идею пришлось отбросить, потому что Яна не смогла придумать, зачем это атайцам было нужно.
— А что известно об их магии?
— Почти ничего. Они скрытный народ. Никогда не идут на контакт. Никогда не рады чужакам. Но пришло время наведаться к ним, — Моррис покосился на своё раненое плечо. — Назрел разговор.
— Я с вами, — выпалила Яна. У неё это само собой вырвалось.
— С тобой, — поправил Моррис.
Хорошо. После того, как они целовались с исступлением одержимых, обращение на "вы" не спасёт.
— С тобой.
— Нет.
— Почему?
— Атайцы не только скрытны, но воинственны и недружелюбны, — Моррис снова многозначительно покосился на своё пораненное плечо. — Экскурсия к ним небезопасна.
— Но это же не прихоть, — горячо возразила Яна. — Я подозреваю, что они сыграли большую роль в моей судьбе. Я должна знать, что со мной случилось в детстве.
— Расскажи всё, что помнишь, — он прижал её к себе плотнее, вынудив опереться на его грудь и пристроить голову на плечо.
Яне было слишком уютно в кольце его рук, чтобы противиться его просьбе. В конце концов, ей давно хотелось с кем-то поделиться, кому-то открыться. И разве викинг не самый подходящий кандидат после того, как они целовались с таким упоением, что земля уходила из-под ног? Может, завтра на свежую голову Яна пожалеет обо всём, что произошло — и об этих хмельных поцелуях, и о своей откровенности. Но это завтра. Сегодня такая авантюрная ночь, такое звёздное небо над головой, такой пьянящий горный воздух…
— Я помню, как бежала по лесу. Одна. Деревья казались высоченными, выше неба. Я думаю, это происходило где-то здесь, неподалёку. Мне было страшно. Но в руке я сжимала кулон — защитный артефакт. И это меня успокаивало…
— Я-на…
Она ощутила, как губы Морриса легко коснулись макушки. Это был целомудренный поцелуй, будто адресованный той маленькой растерянной девочке, которая заблудилась в лесу.
— Что было дальше, не помню. Зато помню людей в звериных шкурах и высокое пламя — это следующий фрагмент. Теперь-то я понимаю, что была у дамарийцев и видела их огненный ритуал. Хотя в памяти сохранилось мало подробностей.
— С той стороны ты дважды попадала сюда, — задумчиво произнёс Моррис. — Один раз в детстве. Один сейчас. Я-на — одна сплошная тайна, — тембр его голоса сменился с задумчивого на ироничный. — Мне повезло с невестой.
Последнее слово возмутило Яну. Она не невеста! То, что позволила поцелуи, не значит, что согласилась на брак. Брак — это серьёзная тема. Сама по себе серьёзная, не говоря уже о том, насколько её усложняет вопрос об амайо. И кстати, насчёт путешествий Яны с одной стороны на другую, Моррис, скорее всего, ошибается. Она родилась здесь, но в детстве попала на ту сторону, то есть в земной мир, а теперь снова вернулась сюда. И всё это она собиралась ему рассказать, но не успела.
— Нужно идти к Зулу, пока мерцает Красная звезда, — Моррис аккуратно отстранил Яну и поднялся. — Скоро звезда зайдёт, тогда колдунья не пустит к себе. А следующее мерцание только через восемь дней.
Какие у колдуньи редкие часы приёма, однако. Яна тоже поднялась. Напроситься, что ли, к Зулу вместе с Моррисом? Вряд ли он согласится вести к дамарийский колдунье девушку, не имеющую никакого отношения к дамарийцам, но как интересно было бы познакомиться с Зулу, послушать, что скажет, и может даже, задать ей пару вопросов. Яна успела бы до возвращения Этьена. Ещё и часа не прошло, как он ушёл. За это время кузен в лучшем случае успел добраться до плато, где стоят шатры дамарийцев. Обратная дорога займёт не меньше.
Яна усиленно соображала, какой бы неоспоримый аргумент привести Моррису, чтобы он взял её с собой.
— Идём, — он протянул ей руку. — Не упрямься. Я не могу оставить тебя одну ночью в лесу.
Это была самая лёгкая победа в жизни Яны. Ничего не пришлось делать. Авантюрная ночь продолжала себя оправдывать — нежданно-негаданно Яне выпала возможность познакомиться с дамарийской колдуньей!
Глава 24. Спрашивай!
Моррис вёл Яну через лес, держа за руку. Её ладонь просто утонула в его тёплой крепкой пятерне. Уютно. Ещё ни разу Яна не гуляла с мужчиной по лесу глубокой ночью под звёздным небом, взявшись за руки. И всё это можно было бы назвать беспросветно романтичным, если бы Яна не знала, что вцепились в неё не из романтических побуждений, а чтобы не сбежала. Моррис же не знает, что она и не собирается никуда сбегать, а наоборот, жаждет пообщаться с Зулу.
— Может, ты слышала недобрые сплетни о колдунье, будто она пьёт людские души? — Моррис усмехнулся. — Это глупые выдумки. Она умеет читать души, но не причиняет вреда.
Яна не боялась Зулу, хотя чисто теоретически допускала, что поскольку она не дамарийка, её ждёт не очень тёплый приём.
