Эти шаги тоже были знакомы Аурантису, хотя он уже давно и не надеялся увидеть обладателя этой походки.
— Прикрой дверь, — не оборачиваясь сказал Аурантис, выводя последние строчки записи в свитке.
Этот документ отправится за море, в один из малых Кругов на территории Блескума.
Когда массивные створки мягко захлопнулись, архимаг наконец-то закончил письмо и отложил в сторону металлическое перо тонкой работы. Пусть чернила подсохнут.
— Ты не слишком торопился, — заметил Аурантис, поворачиваясь к своему последнему оставшемуся в живых ученику.
Осиор выглядел так же, как и в их последнюю встречу. Высокий, подтянутый, с едва заметной блуждающей смешинкой в глазах, за которой скрывался блеск стали. Многие обманывались этой напускной веселостью, а потом, узрев другую сторону Осиора, считали его лжецом и притворщиком. Только Аурантис знал, что под вторым, стальным взглядом Трибунального Истигатора прячется озорной мальчишка, которого не смогли убить ни ужасы войны, ни бесконечная охота за преступниками. Изменилось только одно — на лице Осиора добавилось новых морщин. Еще едва заметные, эти тонкие борозды свидетельствовали о том, что время безжалостно идет вперед.
— У меня возникли некоторые сложности в пути, учитель, — ответил Осиор, слегка склонив голову.
Одет гость был, мягко говоря, обычно: простые, но крепкие сапоги, все в пыли от длительного пешего перехода, темные штаны, повидавшая многое куртка, от чего фибула с трезубцем под горлом Осиора выглядела совсем дико и неуместно.
— До меня дошли обрывочные слухи, — начал Аурантис, наливая вина в два бокала из горного хрусталя, — что в проливе между Лаолисой и Дагерией что-то стряслось. Какая-то стычка, но без подробностей.
— Да, какая-то стычка, — подтвердил Осиор, принимая бокал из рук своего наставника, — я могу говорить откровенно, учитель?
Вопрос был задан столь многозначительно, что Аурантис даже немного растерялся. Осиор намекает, что их могут подслушивать? Их, Оранжевого Архимага Круга и Шестого Трибунального Истигатора? Но видя, что говорить Осиор пока не собирается, Аурантис все же вскинул руки и наложил на комнату третью печать Ур-Лагу-Эонх. Обычно ее использовали как маскирующий барьер, но было у него и еще одно забавное свойство. При соприкосновении со щитом даже мельчайшие частички замирали на месте, полностью гася любой звук. Воистину, не зря говорится, что пустая болтовня — лишь сотрясание воздуха.
— Что случилось? — строго спросил Аурантис, усаживаясь в одно из двух кресел для приема гостей.
— Нас пытались потопить, учитель, — сказал Осиор, усаживаясь напротив.
— Это я знаю, — раздраженно махнул рукой Аурантис, чуть не расплескав при этом вино, — почему ты требуешь, чтобы я в своем собственном кабинете накладывал такие…
— Там было четыре гурензийских рыкача, — перебил учителя Осиор, — полные штурмовые команды. На каждом минимум пять поясных магов. С амулетами. Сильными амулетами, учитель.
От этих слов седые брови Аурантиса взлетели вверх. Два десятка магов на четырех судах, пытались отправить к праотцам его ученика, Трибунального Истигатора?
— И как ты выкарабкался? Добрался до берега вплавь? — без всякого намека на шутку спросил Аурантис.
— Мы их потопили.
— Всех? — удивился архимаг.
Он знал предел возможностей Осиора. В свои лучшие годы, когда он еще не сжег поисковые каналы, Осиор бы, наверное, и смог сотворить такое. Направленные заклинания, печати призыва, блуждающие щиты… Но без синих рун бой с четырьмя кораблями, да когда на борту столько магов… Без шансов.
— Всех, — кивнул Осиор. — Один корабль я потопил с помощью Морского Ужаса, второй поджог.
В этом месте истигатор притих, будто подбирая слова.
— А еще два? — едва сдерживая любопытство, спросил Аурантис.
— Мой ученик, Рей. Он потопил еще два корабля, — ответил Осиор.
— Ты показал ему фиолетовые руны?! — возмутился архимаг. — Осиор, ты же знаешь, что это…
— Нет, последним двум рядам я его не обучал, — покачал головой истигатор, — я уважаю Устав, учитель.
— Тогда как же?
— Дикий щит Ур. Он буквально разорвал щитами сразу два подошедших на абордаж рыкача, — сказал Осиор, поднимая ладонь, — р-р-раз, и все, одним магическим ударом. Они даже ничего понять не успели.
— Режущие щиты?! Но погоди, ведь это…
— Ага, искусство винефиков, я знаю, — кивнул головой Осиор.
— И где мальчик этому научился?
— Со мной был винефик, очевидно. Белая дикая. Она мальчика и научила.
— С тобой на борту оказался келандский охотник на магов?! — не поверил своим ушам Аурантис. — И ты еще жив?!
— Скажу больше, она приехала со мной в Шамоград и завтра же займется мальчишкой по полной программе, — ответил Осиор, потягивая вино и глядя куда-то в сторону.
— Так! Подожди! Я всегда знал, что ты легко заводишь новые знакомства, лицо у тебя такое, доброе, но чтобы винефик?! Осиор, друг мой, ты в своем уме?! — воскликнул Аурантис.
Вести о том, что с его учеником путешествовал келандский охотник на магов, обескураживал. Осиор не мог скрыть от белого винефика свою силу и статус — у тех буквально нюх на магию, особенно, у белых диких. А за голову Осиора винефик могла бы не просто набить себе на руке новое кольцо — полностью закрыть чернилами все предплечье до локтя.
— Это долгая история… — начал Осиор.
— Я сегодня совершенно свободен, — парировал Аурантис. — По крайней мере для таких историй. Выкладывай, во что ты влез в очередной раз, Осиор.
Истигатор только покачал головой, пригубил вина и начал рассказ — с того момента, как он прибыл в Нипс и Рей с Граном вскрыли его сумку. Дальше — о странной магической буре, о том, как к нему привели Рея, о Раконе, об учебе парня, о рабах на рынке и кибашамцах…
— Уже через несколько месяцев мальчик накладывал печати Ис? Трехдюймовые? — удивился Аурантис.
— Скажу больше, учитель. Я пытался нащупать его предел, ну, когда он станет терять сознание или просто не сможет колдовать… Не получилось. Парень буквально двухжильный и творит, если требуется, такое, что тянет минимум на синий пояс.
— Ты сейчас серьезно? Синий пояс меньше, чем через год с инициации? — уточнил архимаг.
Это было невиданно. Если бы он не знал Осиора лично, то бросил бы ему вызов за столь наглую ложь. Но его ученик всегда был с ним кристально честен и если Осиор говорил, что у паренька уровень поясного мага Поиска, значит, так оно и есть.
— Меня больше тревожит несколько совпадений, учитель, — продолжил Осиор. — Та самая буря, из-за которой я оказался в Нипсе. Я провел большую работу, сделал измерения, записи. Она совершенно аномальна, если рассматривать ее как самостоятельное явление.
— Ты думаешь, кто-то из архимагов занимался серьезной магией в забытой самой судьбой Лаолисе? В этом, как ты говорил? В Нипсе?
Осиор чуть утих, размышляя. По лицу истигатора было видно, что он сам не до конца уверен в полученных выводах, но поделиться идеей ему очень хотелось.
— Когда я только начал обучать Рея, то спросил, как давно у него открылись способности к магии. Ему же четырнадцать, ну, он сам говорит, что четырнадцать. Но мне кажется, что, может, на год меньше, уж очень он низкий. Рос же на улице, там перепутать, сколько тебе лет — раз плюнуть… Особенно, живя с малых ногтей самостоятельно. Так вот. Вопрос в том, что буря разразилась как раз после столь поздней инициации мальчика как мага. При этом он исправно ходил каждый сезон отбора на городскую площадь …
— Ты считаешь, что твой ученик и магическая буря как-то связаны между собой? — уточнил Аурантис.
— Я не берусь утверждать… — нерешительно протянул Осиор, — это лишь догадка. Но мне кажется, что инициация мальчика и стала причиной шторма, что обрушился на порт Нипс.
В кабинете повисла тишина. Осиор прокручивал в голове события последнего года, находя все больше и больше странностей, которыми он планировал поделиться с Аурантисом, архимаг же пытался принять слова своего ученика. Мнения о том, что момент инициации и «включения» нового мага в общий силовой поток вызывает возмущения в пространстве, ходили давно, но вот чтобы настолько явно…
