Тот снова и снова набрасывался на поверженного тюна, топча его копытами и кусая за морду. Грудь чудовища представляла собой огромную окровавленную рану. Земля вокруг его тела была залита густой темной кровью.
Паг пронзительно крикнул:
- Стоять!
Но ему пришлось повторить эту команду несколько раз, прежде чем жеребец замер рядом с телом убитого им тюна. Он недовольно покосился на своего нового хозяина. Уши его были прижаты к голове, он дрожал всем телом и то и дело свирепо всхрапывал.
Паг стал гладить его по спине и бокам, и животное мало-помалу успокоилось. Дрожь унялась, уши коня встали торчком.
Лишь теперь Паг осознал, что во дворе уже несколько минут назад воцарилась тишина. Лори верхом на своей кобыле поскакал за разбежавшимися лошадьми. Паг оставил жеребца и подошел к Кейтале, которая сидела на траве под деревом рядом с Алмореллой и еще несколькими невольницами.
Паг опустился на землю рядом с ней.
- Как ты себя чувствуешь?
Девушка слабо улыбнулась.
- Теперь вполне сносно. Но знаешь, когда он замахнулся на меня своей ужасной дубиной, я уже готова была проститься с жизнью. Это было так страшно! - Она содрогнулась всем телом.
- Не бойся, дорогая! Он мертв. А всех остальных, похоже, прогнали солдаты.
Рабыни одна за другой стали возвращаться в дом. Последней ушла Алморелла, с улыбкой кивнув Пагу.
- Я так боялась, что ты погибнешь, - прошептала Кейтала.
- А я боялся за тебя. Когда я увидел, что эта тварь занесла палицу над твоей головой, я чуть с ума не сошел от горя и ужаса.
Всхлипнув, Кейтала приникла к его груди.
- Я не смогла бы жить без тебя, Паг!
Обнявшись, они несколько минут сидели молча. Кейтала осторожно высвободилась из его объятий и прошептала:
- Мне надо идти, дорогой! Не то Септием станет разыскивать меня по всему двору! Они учинили в доме такой разгром! Если бы ты только видел это!
Она стала подниматься, не сводя с него сиявших любовью глаз. Паг встал рядом с ней и взял ее за руку.
- Я люблю тебя, Кейтала. Прежде я не понимал этого.
Она улыбнулась и провела пальцами по его щеке.
- Я тоже люблю тебя, Паг. Но я знала об этом с нашей первой встречи.
Их разговор прервало появление Камацу и Хокану. Вскоре из-за угла дома на взмыленном жеребце выехал Касами.
Поклонившись отцу, всадник устало проговорил:
- Они отступили. Я приказал воинам укрепить северные сторожевые посты. Тюны наверняка истребили солдат одного из пограничных гарнизонов, иначе им не удалось бы прорваться сюда.
Старик кивнул и направился к дому. Навстречу ему выбежали старший советник и несколько доверенных слуг. Они наперебой стали сетовать на ущерб, причиненный нежданными пришельцами ценной мебели и утвари особняка. Прервав их жалобы нетерпеливым жестом, Камацу прошел в свои покои.
Кейтала шепнула:
- Мы поговорим позднее! - и заторопилась ко ВХОДУ в дом.
Паг подошел к Касами и Лори, разглядывавшим трупы тюнов.
- Кто они, собственно, такие? - спросил менестрель.
- Тюны, - ответил Касами. - Их стада кочуют по северной тундре, которая отделена от наших земель высокими горами. У каждого из перевалов мы установили сторожевые посты. Но тюны жаждут вернуться в эти теплые края. Земля, которой теперь владеем мы, когда-то принадлежала им. Порой они нападают на гарнизоны и устраивают на нас набеги, подобные сегодняшнему.Он указал на талисман, свисавший с шеи одного из убитых чудовищ. - Это был так называемый Кровавый Набег. Смотрите, все они - молодые самцы. Потерпев поражение в весенних турнирах за право обладания самками, они были изгнаны из своего стада более сильными соперниками. Каждому из них после этого оставалось только прорваться на юг и убить хотя бы одного из цурани. Лишь это дало бы ему право вернуться в стадо. А в доказательство своей доблести они должны привезти головы убитых. Мои воины настигнут и уничтожат тех из них, кто спасся бегством. Ведь вожак все равно не позволит им вернуться в стадо.
Лори с опаской взглянул на убитых чудовищ.
- И часто такое случается?
- Каждый год, - с мрачной улыбкой ответил Касами. - Обычно сторожевым отрядам удается отбить их атаки, но на сей раз орда нападавших оказалась очень уж многочисленной. Многие, судя по всему, уже вернулись к своим с головами наших воинов в передних лапах!
- Сколько же их было? - спросил Паг.
- Они наверняка перебили и членов двух патрульных отрядов, выехавших в дозор прошлой ночью. Выходит, что мы потеряли от шестидесяти до ста человек. Но тюнов было гораздо больше. Сотни две или три.
К ним подошел Хокану и с поклоном спросил:
- Дозволено ли мне будет возглавить отряд, который отправится к северным рубежам наших владений?
Касами кивнул, и юноша поспешил к солдатским баракам. - А что с лошадьми? - встревожился Касами.
Лори молча указал на маленький табун, собравшийся возле серого жеребца, который неподвижно стоял там, где его оставил Паг.
Сын хозяина поместья благодарно улыбнулся:
- Спасибо вам, что не дали им погибнуть! Это стало бы большой потерей для нас с отцом.
Сочтя, что настал благоприятный момент для решительного разговора с молодым господином, Паг обратился к Касами:
- Я хотел бы попросить вашего отца дозволить мне жениться на Кейтале.
Глаза Касами сузились, и он недовольно произнес:
- Послушай, ведь мы с тобой уже обсуждали этот вопрос. Мне казалось, что ты прекрасно понял меня, но вы, дикари, слишком толстокожи, чтобы улавливать скрытое значение слов. Что ж, я выскажусь яснее: ты можешь просить его об атом, но получишь отказ!
- Но почему... - начал было Паг.
Касами прервал его возражения нетерпеливым жестом.
- Как вы любите торопиться, варвары! На все есть свои причины, Паг. Ты о них не знаешь, но поверь, что они существуют.
Глаза Пага блеснули гневом. Он набрал в грудь воздуха, чтобы разразиться возмущенной речью, но Касами предостерегающе поднял руку и сказал ему на королевском наречии:
- Если ты, обращаясь ко мне, произнесешь хоть одно резкое слово, любой из находящихся поблизости воинов снесет твою голову с плеч.
Паг закусил губу и поклонился.
- Как прикажете, господин.
Видя, что на глаза раба-мидкемянина навернулись слезы, Касами мягко повторил:
- Поверь, у нас с отцом есть причины отказать тебе в этой просьбе.
В словах его звучали сочувствие и дружеская теплота. Паг вскинул голову. Касами смотрел на него с участием и мягкой укоризной, как старший товарищ. Но это длилось лишь мгновение.
Внезапно выражение узких глаз Касами снова сделалось властным и надменным. Он опять был господином, повелевавшим своими невольниками.
