Не надо было быть магом или обладать большим жизненным опытом, чтобы понять, что девушка совершенно искренне говорит то, что думает. Меня захлестнула волна нежности к этой малышке. В нашем мире, если судить по росту, я бы ей дал не больше двенадцати лет.
— Успокойся, — сказал я, приглаживая гриву ее волос. — Все не так плохо, как ты думаешь.
От моей ласки она на мгновение застыла, а потом схватила своими руками мои и зашептала горячо и сбивчиво:
— Ты не бросай меня, ладно? Не надо на мне жениться. Я понимаю, ты не можешь, у тебя свои планы. Но ведь капельку тепла ты мне можешь подарить? Я ведь не прошу многого. Только быть рядом с тобой и хоть иногда получать твои ласки! Разве я так уж некрасива?
— Я никогда не встречал такой красивой девушки, — сказал я совершенную правду. — И клянусь чем угодно, что ты мне не безразлична!
Я начал целовать соленое от слез лицо, вспыхнувшие радостью глаза, приоткрытые губы. Потом я подхватил ее на руки и понес в свою комнату. Что было дальше — никого не касается, это было только наше. Могу лишь сказать, что мне еще никогда не было так хорошо, и я совершенно уверен, что могу сказать то же самое и о моей любимой.
Утром я проснулся из-за того, что Алина громко сопела носом мне в ухо. Девушка обхватила меня руками, видимо, чтобы не убежал, а для страховки еще забросила сверху ногу. Так я и лежал, боясь шевельнуться, чтобы не разбудить это маленькое чудо, пока к нам в комнату не заглянула Клара.
— Вот ты где! — сказала она проснувшейся от хлопка двери девушке. — Я, конечно, за вас рада, давно надо было так, но Гену сейчас на занятия, а завтрака нет. А это, помимо всего остального, тоже одна из обязанностей жены.
Алина, как была голая, вскочила с кровати, ничуть не стесняясь Клары, быстро натянула платье и помчалась на кухню.
— И как это понимать? — спросила Клара. — Просто решили поразвлечься, или это нечто большее?
— Второе, — ответил я. — Мы любим друг друга. Вы можете поговорить с родителями Алины по поводу разрыва помолвки с Ласом, и о нашей свадьбе?
— А куда я денусь? — пожала плечами Клара. — А еще раз услышу «вы», получишь подзатыльник.
«Вот так и рушатся грандиозные планы, — думал я, идя на занятие. — Что бы ни случилось, я ее тут одну не оставлю. А если мне не пойдут навстречу и не позволят ее забрать с собой, то пусть катятся ко всем чертям! Тоже здесь останусь!»
Сегодня у мастера появился новый ученик. Вообще-то, у него занималось двенадцать человек, причем, все дворяне. Поначалу реакцией на мое появление были недоумение и насмешки. Потом, когда учитель стал гонять меня, как каторжника, насмешки сменились безразличием. Я словно перестал для них существовать. Все были крепкими мужчинами в возрасте от семнадцати до двадцати пяти лет, и их реакция на задохлика была понятна. Но время шло, я усердно занимался и потихоньку различия в нашем внешнем виде стали сглаживаться. Сначала я начал удостаиваться от некоторых учеников приветствия по утрам, а в день, когда учитель дал мне в руки меч, ко мне подошли сразу двое познакомиться. Сейчас я уже знал их всех, как и они меня. Новенький, в отличие от всех нас, был мальчишкой. Его в виде исключения всем представили на первом же занятии. Новый ученик оказался племянником королевского наместника Ником Сажем, двенадцатилетним сыном графа Сажа. Судя по списку, попавшему в мои руки от Маркуса, это был древний и влиятельный род. В один из коротких перерывов, которые в течение занятия устраивал учитель, Ник подошел ко мне, наверное, как к самому младшему из всех.
— Привет! — сказал он. — Меня вам представили, а как зовут тебя?
Мне очень не хотелось знакомиться с родственником наместника и заявлять о себе раньше времени, но он не оставил мне выбора.
— Меня зовут Ген Делафер, сын барона.
— Я такого рода не помню, — сказал мальчишка. — Да и небольшой акцент еще чувствуется. Ты иностранец?
— А ты что, все их запоминал? — удивился я. — Я, когда читал список, запоминать баронов даже не пытался, уж очень их много.
— Такой я запомнил бы только из-за необычности.
— Ты прав, я сам из Коларии.
— Издалека, — удивился Ник. — К нам от вас редко когда приезжают. А каким ветром принесло тебя, если не секрет?
— Какой там секрет, — махнул я рукой. — Соседи сговорились и втроем напали на отца. Я хотел вместе со всеми стоять на стенах, но отец сунул мне за пазуху кошель с золотом и выпихнул в подземный ход, закрыв дверь на засов.
— Значит, теперь ты барон?
— Толку от титула, который никто не может подтвердить. Да и имения нет. Замок разрушен, земли захвачены. Хорошо еще, что один из ваших магов знал отца и определил, что я не вру.
— Погоди, как ты сказал? Делафер? А книгу со сказками не ты написал?
— Я, а что, понравилась?
— Еще бы! Я вообще ничего лучше не читал! Мне ее дядя подарил совсем недавно. Сказал, что ее написал, должно быть, мудрец. Вот он удивится, когда узнает, что ее писатель учится махать мечом у старого Лонара!
— Какой же я идиот! — дошла до меня мысль о том, что я наделал. — Рано или поздно, мои книги попадут в другие королевства, и по надписи на обложке любой из посланников сразу установит мое имя. Негров сюда присылать не будут, а кто из европейцев или жителей Штатов не читал той же Золушки? Желание заработать сыграло со мной дурную шутку. Если среди заброшенных ребят отыщется кто-то не слишком разборчивый в средствах, вывести меня из игры ему будет несложно. Стрела или арбалетный болт, или просто удар ножом в бок в переулке от случайного прохожего. Эти мысли выбили меня из колеи, из-за чего я получил от учителя несколько довольно болезненных ударов деревянным мечом по пальцам.
— Ген, — окликнул он меня. — Не спи. Завтра начнешь тренироваться с другими в учебных поединках. А еще дней через шесть-семь возьмешь в руки настоящий меч.
Познакомившись с настоящим писателем, да еще написавшим такую замечательную во всех отношениях книгу, Ник прилип ко мне, как банный лист. Его, в отличие от меня, не изматывали развивающими тело упражнениями, для своего возраста и роста он и так был неплохо развит.
Он быстро вытянул из меня адрес Клары, а когда узнал, что я накоротке знаком с магом Маркусом, пришел в совершенный восторг.
— Это же самый сильный игрок в Игру королей! — восторженно кричал он, размахивая руками. — Слушай, познакомь меня с ним. Ну чего тебе стоит?
— Граф, — с показной издевкой сказал я. — Где ваши манеры? Разве можно себя так вести?
— Да ну, тебя! — рассмеялся мальчишка. — Ты сейчас слово в слово повторяешь то, что я постоянно слышал от статс-дамы Ольмы Кошт, когда последний год болтался в королевском дворце в Арлане.
