- Никакой особой силой эти монеты не обладали! Я просто использовал энергию Пагмаса. И лишь просил его для пущего правдоподобия время от времени нагревать некоторые из монет, что вполне удалось. Нет, уважаемый мастер, медяшки понадобились совершенно для другого. Они должны были убедить ламу Го, что единственный способ довести Состязание до конца - это попросить всех магов приостановить действие своих заклинаний.
Винкас прищелкнул пальцами, и его глаза слегка расширились.
- И ты подтолкнул его к этому решению еще много недель назад, когда натравил на него попугаев, одержимых материнским инстинктом? Ты сам рассказывал мне об этом в нашу прошлую встречу здесь, у моста… И это ты прислал ему анонимное письмо, где предупреждал о заколдованных монетах!
- Виновен, ваша честь! - Курт-Кирстану ухмыльнулся. - И все равно я думаю, что он не поверил бы этому письму, если бы к тому времени до него не дошли слухи о деньгах, зараженных враждебной магией.
- Но зачем тебе было нужно, чтобы маги приостановили действие своих персональных заклинаний?
- Чтобы перепрограммировать Пагмас, мне необходимо было сначала остановить его, а затем загрузить снова. Я не мог сделать этого, пока столько людей пользовались его возможностями, зависели от него. Ну а после того как Пагмас стал невосприимчив к клиентским запросам, я использовал его, чтобы аналогичным образом перепрограммировать остальные Станции.
Винкас нахмурился.
- Тогда зачем ты утопил все Энергетические Станции, если, как ты говоришь, сделал их недоступными для пользования? - При этих его словах Кирстану слегка покраснел, и Винкас спросил себя, к чему бы это?..
- Ну… видите ли… откровенно говоря, перепрограммировать управляющий узел Энергетической Станции может любой, кто обладает соответствующими знаниями. А из-за одной моей небольшой оплошности такие знания может доставить людям Стернз и его многочисленные копии.
Винкас глубокомысленно кивнул.
- Кажется, я начинаю понимать… Должно быть, ты использовал магию Глина Тана, чтобы остановить и снова загрузить Пагмас. Я угадал?
- Вы правы, мастер. Мне пришлось лишь немного изменить концовку его выступления. Пагмас и ему подобные прекрасно защищены от несанкционированного отключения: специальные программы не позволяют неавторизованному персоналу вмешиваться в работу программного обеспечения. Три года я провел в Новом Израиле, изучая так называемые «компьютерные вирусы», прежде чем мне удалось разработать собственную программу, способную преодолеть защиту Пагмаса. - Последние слова Курт-Кирстану произнес довольно-таки самодовольным тоном, но тотчас спохватился. - Конечно, - смиренно добавил он, - даже имея такую программу, я не мог обойтись без сложной наведенной иллюзии, создать которую мне было не под силу. Ведь я, в конце концов, всего лишь полумаг…
- Тогда откуда ты знал, что выступление Тана тебе подойдет? - спросил Винкас. - Впрочем, я, кажется, понимаю… Я слышал, что он приглашал тебя на предварительный просмотр.
Курт-Кирстану кивнул.
- Видите, дорогой мастер, я не оставил на волю случая ни одной мелочи. Кстати, как вы думаете, кто вообще натолкнул Глина Тана на мысль выступить на празднике с «Рапсодией Идей»?
- Ох-х…
- Позвольте задать вам личный вопрос, мастер… Мне бы очень хотелось, чтобы вы ненадолго забыли о том праведном гневе, который испытываете в отношении моей персоны, и честно сказали, как на самом деле вы относитесь к тому, что я сделал?
Прежде чем ответить, Винкас пристально всмотрелся в лицо своего собеседника, ожидавшего его ответа с нескрываемым волнением, и почувствовал жалость, происхождение которой он и сам не мог объяснить. Возможно, все дело было в том, что полумаг в итоге оказался совсем не таким непробиваемым, каким выглядел.
- Честно и откровенно, мастер, - повторил Курт-Кирстану. - Пожалуйста.
- Ну хорошо, - вздохнул Винкас. - Боюсь только, что мои чувства могут показаться тебе такими же неожиданными и странными, какими они кажутся мне. Мне, как ты знаешь, уже довольно много лет, и кое-какого опыта я за это время набрался. Пожалуй, не будет слишком нескромным с моей стороны утверждать, что я неплохо знаю жизнь, и вот что я тебе скажу: часто бывает так, что человек должен просто начать все сначала, как бы трудно и больно ему ни было. А потом проходит какое-то время, и он понимает: дело обернулось куда лучше, чем могло бы.
- Огромное вам спасибо за эти слова, мастер! Вы и не представляете, какое облегчение я испытал. Но я вижу, мой друг, что вы едва стоите на ногах. Должно быть, сегодня вы прошли немалый путь. Позвольте, я помогу вам сесть.
- Спасибо.
Они оба уселись на траву, и Винкас, кряхтя, вытянул вперед больную ногу.
- Сдается мне, - проговорил он, осторожно массируя колено, - что одну вещь ты все-таки отпустил на волю случая. Я имею в виду нашу встречу, когда ты передал мне эти деньги. Ведь я мог пойти в Зен-Лу другой дорогой… или вовсе остаться дома. Кроме того, я не понимаю, почему ты сам не пустил свои медяки в обращение, пока находился в Зен-Лу.
Курт-Кирстану ухмыльнулся.
- Я хотел, чтобы никто не сомневался в происхождении этих денег. Чтобы все точно знали: они получены от меня. Кроме того, для моих целей мне было необходимо покинуть город, прежде чем Та-ката закончил бы украшать дома к празднику. Что касается нашей с вами «случайной» встречи… - Тут он хихикнул. - Вы и не представляете, как тщательно она была подготовлена.
- Ах вот как! Почему же ты выбрал именно меня?
- Только вы с вашей сообразительностью могли догадаться, что монеты с подвохом, и только вы поверили бы моим словам, когда я заявил, что должен вернуть вам старый долг. Нет, дорогой мастер, наша встреча была вовсе не случайной! Кстати, вы не задумывались, откуда у вашей праправнучки Алинды появился такой внезапный и сильный интерес к сувенирам с Фестиваля?
Винкас замер.
- До сих пор я считал, - тихо проговорил он, - что ей просто понравилось, как выглядит Золотой Тор. Ведь я выигрываю его не в первый раз.
- Боюсь, мой дорогой мастер, что Золотой Тор, который показал ей я, был намного больше и блестел намного ярче, чем настоящий.
- Мне это не нравится, молодой человек. И мне горько думать, что вы пытались манипулировать мною при помощи моих праправнуков.
- Я смиренно прошу прощения за то, что вынужденно вмешался в ваши семейные дела, но поверьте - это было вызвано необходимостью. И та холодность по отношению ко мне, которую я чувствую сейчас, служит мне строгим наказанием. Я… позвольте мне хотя бы отчасти компенсировать причиненный ущерб.
- Это как же?
- Разрешите осмотреть вашу больную ногу. Винкас заколебался.
