Оба Альсарениных брата и старик переглянулись.
— Неужто отсрочка? — пробормотал старик.
— Не отсрочка, — покачал головой старший брат, — Но до полудня они провозятся. Трибуны соберут очень быстро, все это добро в готовом виде в сарае сложено, возле кузни. Только помост придется выстроить. И два столба с перекладиной.
Они сидели рядом, Альсины братья, и еще рядом сидел старик, и еще ближе — колдун. У меня голова закружилась, я словно оказался на перекрестье всех ветров — северного, западного, южного и восточного. На мгновение я выпал, а потом услышал, как старик, южный ветер, говорит:
— Ну-с, господа, мы тут собрались в весьма неожиданном составе. Мы надеялись, что со слов Летери вы догадаетесь, что произошло, и сориентируетесь… Но, признаюсь, вас, м-м…
Он замялся. В нем не было ни мощи, ни напора. Только тепло, слабое, но несомненное, дыхание тех краев, где изначальна благодать.
И Маленький Человек, северный ветер, подхватил:
— Вас, господин Эдаваргон, мы лицезреть не ожидали. Однако, ваше прибытие доказывает, что вам есть что с нами обсудить. Посему выкладывайте.
Сдержанный вздох, беззвучный поток разреженного воздуха, несущий тонкие ледяные лезвия на крылах своих, и сам жестоко израненный, иссеченый теми же лезвиями… Я видел полотнища немыслимой белизны и спектральную синеву, такую синюю, что она казалась черной… Пугающая страсть спокойствия, неистовость вечной мерзлоты, стихия безмолвия, жуть и восторг. Пропасть, мальчик, как этот неукротимый звездный ветер не свел тебя с ума?
— Со своей стороны мы тоже подготовили некий план, — сказал западный ветер, старший брат, — Но это только на крайний случай. Рейгреду он не нравится. Да и нам с отцом Дилментиром — тоже.
Он повернулся ко мне и вытащил из-за пазухи какой-то серый пушистый сверток.
— Возьми, Мотылек. Передашь Альсарене. У нас в комнате лежала, я и подумал, сестре приятно было бы получить что-нибудь, напоминающее о доме.
Я принял сверток — руки наши встретились на мгновение. Контакт распахнул двери, раздвинул горизонты — и западный ветер провел по щеке моей сухой горячей ладонью, стирая пот и пыль долгого пути.
И я замер потрясенно. Теперь оставался лишь контакт взглядов, а глаза у западного ветра были густо-голубые, цвета цикория. Я, наконец, увидел, как он изменился, старший брат. Я помнил его — смятенного, усталого, испуганного, такого же, как и любой другой обитатель Треверргара. Но теперь слепок памяти не ложился на новый силуэт. Что-то в нем прояснилось, очистилось, отфильтровалось… осели муть и сор… Нет, ощущение это не было похоже на ощущение ветра… скорее, камень, нагретый солнцем камень, даже ночью лучащий свой плотный сдержанный жар. Его присутствие не смущало, напротив, находиться рядом было приятно и безопасно. Ощущение устойчивости, когда почва не ходит ходуном под ногами… вот, правильно — почва. Земля, а не камень, земля, полная силы, полная жизни, дарящая, обещающая. В нем не было и следа той сияющей пропасти, что терзала Маленького Человека, но была глубина и наполненность, внутреннее постоянство. Надежность. Надежда. Некая точка отсчета. Печка, от которой пляшут. Дом. Убежище. Корни. Где-то на окраинах, на периферии, я ловил болезненные обрывы, сломы… Но их уже затягивало, и я знал, что они поднимутся и воспрянут, как поднимается примятая трава.
Я первый опустил глаза и посмотрел на сверток, лежащий у меня на коленях. Это же подарок Ирги, пуховая шаль, которую Альса так любила! Воспоминания о доме? Нет, мой друг, это гораздо, гораздо больше.
— Ладно, — кивнул, прерывая паузу, колдун — мглистый, изменчивый ветер с востока, — Тогда в общих чертах. Мы с Иргиаро решили так…
Мы отрабатывали "веер вариантов" на работу в одну команду. План выемки пришелся им по нраву, со своей стороны они брались обеспечить панику и отвлечение "хватов" на время, необходимое Иргиаро, чтобы произвести выемку. Мы прокачивали основные варианты, добирали дополнительные, а я все никак не мог отделаться от странного ощущения. Словно время дернулось вспять, и я — в Каорене, и Эдаро сказал: "Пробуй работать в команде, наследник. Оно не лишним будет." Эти трое… Дьявол меня раздери, они — тройка, сработанная в лучших традициях каоренской школы, им не надо разговаривать друг с другом, достаточно взгляда, движения бровей…
"Маленький, старенький, незаметный"!.. Хотя… да, Ведущий здесь — не он. И не умница-Паучонок. Вот так так, парень. Не ожидал, признаться. Где же все это было раньше, гвардеец ты мой? Неужели так крепко спало? Ты держишь их, Эрвел Треверр. И будешь держать. И не только их. Сущие, какие задатки! Над такими, как ты, парень, в Каорене трясутся, пылинки сдувают, гоняют втрое против обычных рекрутов, все соки выжимают, чтобы разбудить Держащего…
Что ж, значит, все верно. Ты сможешь взять под руку крестьях Мерлутских земель, ты будешь им защитой от старого Паука, и от всех прочих, кто решит указать гиротам их место… Старому Пауку не сломать тебя, ты слишком силен. И ты — не один, эти двое за тебя костьми лягут.
Как ты собрал тройку, парень, как чисто ты их собрал, как работает Паучонок, как здорово тянет не играющий капеллан! Интересно, а они чувствуют в тебе стержень? Иргиаро вон — чувствует, но он все-таки эмпат…
Хорошо, что я не убил тебя. Пожалуй, только сейчас я это до конца понимаю… Ха, а вот сам ты не понимаешь, что с тобой приключилось. Не осознаешь, что стержень тройки — ты. Не чуешь, как на твоей поддержке, на твоем заделе, работает твоя команда… Я скажу тебе об этом, Эрвел Треверр. Заодно объясню, что ответить крестьянам, когда они спросят про Камень и про Слово братства…
— Хорошо. С паникой — прокачали. Выберете вариант по обстоятельствам. Иргиаро следит за отцом Дилментиром, мы четверо — за Иргиаро.
— Четверо? — приподнял бровь Паучонок.
— Собаки? — спросил Эрвел.
Я кивнул:
— Они самые. Теперь еще одно дело. Это касается дальнейшего.
Он чуть нахмурился.
— Крестьяне, — сказал я. — Они — гироты, со всеми гиротскими достоинствами, плавно переходящими в недостатки. Они обижены. Озлоблены. Достаточно слабой искры, чтобы вспыхнуло.
Он кивнул, продолжая хмуриться. Думаешь, я угрожаю? Паучонок хотел что-то сказать, но "старенький и тихий" взглядом одернул.
Иллюстрация к Игровке: пусть сперва доскажет.
Правильно, отец Дилментир.
— Так вот, ты легко можешь привести ситуацию в норму. Даже больше. Тебе нужно принять хотя бы внешние рамки гиротского Канона. Стать их хозяином не по воле короля, но по обоюдному договору — между тобой и ними.
