Старшим у дракониров был худосочный кайриэнец, а Уно всегда недолюбливал этих типов. Слова им не скажи, все хмурятся. Вот и этот высокомерно восседал на своей лошади и даже глазом не моргнул при новом залпе драконов.
Но уж раз сама Престол Амерлин связалась с подобными людьми, да ещё и с шончан в придачу, то ему даже растреклято жаловаться не стоит. Им важен каждый меч, который удалось привлечь на свою сторону, включая кайриэнцев и драных шончан.
— Ну что, нравятся наши драконы, капитан? — крикнул их вожак, Талманес, обращаясь к Уно. Капитан. Уно растреклято повысили. Теперь под его началом были созданные из новобранцев отряды пикинёров Башни и лёгкой кавалерии.
Да он вообще не должен был никем треклято командовать! Ему и простым солдатом было хорошо! Но его выучка и боевой опыт сейчас были позарез необходимы всем, по крайней мере, так выразилась королева Илэйн. Так что теперь он — растреклятый офицер, и у него в подчинении и конники, и пехота — ни больше, ни меньше! Ладно, уж если нужда заставит, он знает, с какой стороны взяться за пику, хотя ему привычнее сражаться в седле.
Его люди были готовы защищать подступы к вершине холма, если враг сумеет подняться по склону. Пока что его сдерживали расположенные прямо перед драконирами лучники, но скоро их отведут, и в треклятый бой придётся вступить растреклятым строевым частям. Шаранцы внизу разомкнули ряды, позволяя штурмовать склон основной массе троллоков.
Нужно выдвинуть пикинёров вперёд, навстречу наступающим троллокам — когда те полезут наверх, пики будут как нельзя кстати. Добавить немного треклятой кавалерии на флангах и поддержку от растреклятых лучников, посылающих стрелы сквозь открытые прямо в небе Врата — и тогда они смогут продержаться здесь не день и не два. Может, даже пару-тройку недель. А уж когда всё же придётся уступить превосходящим силам противника, они будут пятиться шаг за шагом, цепляясь за каждую пядь земли.
По прикидкам Уно никаких шансов выжить в этой битве у него не было. Удивляло даже то, что он сподобился дожить до этого дня. Ведь ещё этот треклятый Масима мог бы запросто снести ему голову, не говоря уже об этих шончан у Фалме или троллоках не тут, так там. Он даже похудеть пытался, чтобы быть как можно отвратительнее на вкус, когда твари запихнут его в один из своих растреклятых котлов.
Драконы снова выстрелили, пробив огромные бреши в орде наступающих троллоков. Уно заткнул руками уши.
— Предупреждай, когда это делаешь, треклятый кусок, торчащий из козьей…
Остальную часть тирады заглушил следующий залп.
Троллоки внизу подлетели в воздух — драконы выбили почву у них из-под ног. Эти яйца взрывались, вылетая из тех проклятых труб. А от чего ещё, кроме Единой Силы, может взрываться металл? Уно был уверен, что ни о чём подобном растреклятски даже знать не желает.
Талманес подъехал к краю плато, чтобы оценить нанесённый урон. К нему присоединилась тарабонка — та, что придумала это оружие. Она оглянулась, заметила Уно и что-то ему протянула. Маленькие кусочки воска. Тарабонка постучала себя пальцем по уху, и начала, жестикулируя, переговариваться с Талманесом. Может тот и командовал солдатами, но за оружие отвечала женщина. Именно она говорила солдатам, где разместить драконов для боя.
Уно хмыкнул, но сунул воск в карман. Кулаку троллоков почти в сотню рыл удалось продраться сквозь залп, и у него больше не было времени возиться с ушами. Уно схватил пику, направил её и подал сигнал своим людям, чтобы они проделали то же. Солдаты носили белые цвета Башни, даже на Уно был надет белый табард.
Он проорал приказы и, встав в боковую стойку у вершины холма, взял пику наизготовку, приподняв её тупой конец. Одна рука удерживает древко на уровне груди, направляя и придавая силу удару, вторая, ладонью вниз, сжимает его на расстоянии длины руки от пятки оружия, она нанесёт удар, едва троллоки окажутся в зоне досягаемости. За спиной Уно выстроились несколько шеренг пикинёров, готовых вступить в бой после того как первая сделает свой выпад.
— Ровнее держите пики, растреклятые овцепасы! — ревел Уно. — Ровнее!
Троллоки вскарабкались на холм, врезавшись в частокол пик. Твари из первых рядов, размахивая своим оружием, пытались отбить направленные на них острия в сторону, но солдаты Уно подались вперёд, пронзая пиками нападавших, многих тварей даже вдвоём. Уно крякнул, направляя свою пику и вонзая её в горло троллока.
— Первая шеренга, назад! — крикнул он, выдёргивая пику из туши убитого троллока. Его команда поступила так же, высвобождая оружие и оставляя трупы скатываться вниз по склону.
Первая шеренга пикинёров отступила, одновременно с этим вторая прошла между их рядов вперёд, вонзая пики в рычащих троллоков. Так каждая шеренга менялась местами с передовой, пока несколько минут спустя вся группа троллоков не была уничтожена.
— Молодцы, — сказал Уно, поднимая пику, с наконечника которой слетели капельки ядовитой троллочьей крови. — Молодцы.
Он оглянулся на дракониров, которые загоняли в трубы новые яйца. Уно торопливо вытащил воск из кармана. Да, они могли бы удержать эту драную позицию. Запросто могли бы удержать. Всё что им нужно…
Крик сверху заставил Уно прервать своё занятие. Рядом с ним что-то упало на землю. Это оказался свинцовый шар с привязанными к нему лентами, который кинули с неба.
— Растреклятые козлы шончанские! — выкрикнул Уно, глядя в небо и грозя кулаком. — Едва не треснули меня прямо по темечку, вы, пожиратели дохлых червей! — Ракен полетел дальше, и его седок, скорее всего, не услышал ни слова из произнесённой Уно тирады. Драные шончане. Он склонился, вынимая письмо из шара. Там значилось:
«Отступить вниз по юго-западному склону Высот».
— Ну, вы меня треклято наповал убили, — пробормотал Уно. — Как копытом спящему по башке. Эй, Аллин, дурак бестолковый, а ну, прочти это!
Темноволосый андорец по имени Аллин носил бородку, подбритую на щеках. Уно это всегда казалось растреклято нелепым.
— Отступать? — удивился Аллин. — Сейчас?
— Да у них последние мозги повысыпались, — заявил Уно.
А рядом к Талманесу с тарабонкой явилась женщина-порученец, судя по скривившейся физиономии тарабонки, доставившая точно такое же распоряжение. Отступать.
— Коутону треклято виднее, что делать, — покачав головой, сказал Уно. Ему до сих пор было не понятно, как это Коутона поставили хоть чем-то командовать. Он хорошо помнил этого мальчонку, вечно огрызающегося на окружающих и зыркающего по сторонам запавшими глазёнками. Полудохлый, ущербный какой-то. Уно покачал головой.
