— Спроси Ре Му, спроси Наакалей, спроси тех, кто считал, что мы слепы и не подготовлены к опасностям. Легионы Уйгура вышли с востока, а наш флот из Майякса. А я, воспользовавшись своим правом, плыл с Тейтом в авангарде.
— Каким правом?
Че удивился.
— Как — каким? Разве ты не мой меченый брат? Ре Му сказал, что ты уже на службе в Красной стране — значит, и я должен идти туда. Я думаю, мы поставили рекорд. Смотри, — он показал красные волдыри на ладонях, — даже офицеры садились в свою очередь на весла, когда было нужно. Тейт командовал, а я, по сравнению с его опытом в таких рейдах, был всего лишь первогодком-меченосцем. Он знает это побережье лучше любого странника. Однажды его преследовало сторожевое судно, от командира которого он не сумел откупиться, и вот Тейт случайно натолкнулся на секрет. Это был узкий проход в утесах, такой небольшой, что Нельзя было и думать, что он приведет к чему-то путному. Но там оказалась полоска мели и пещера, а за ней туннель, видимо, прорубленный в незапамятные времена. Туннель шел под городом к нижним помещениям Храма Пламени.
Мы высадились там ночью. Один отряд остался ждать флот, чтобы провести людей. Тейт клялся, что сыны Тени так надеются на свои стены и каналы, что будут уже частично побеждены, когда мы появимся в самом центре. И я думаю, он был прав.
На заре мы захватили Красную Мантию, и он, кажется, принял нас за духов убитых им Солнцерожденных, потому что откровенно сказал нам, что Мегос собирается вызвать Преданного Тьме и хорошенько накормить его. Природа этого чудовища такова, что он может в этом случае привести из своего мира других чудовищ своей породы, и перед таким оружием мы не устоим. Мы думали, что это случится в храме Баала. И стали пробиваться туда. Только позднее мы увидели, что происходит здесь, и поняли свою ошибку. В стенах действовали легионы Уйгура и с ними те атланты, которым никогда не нравилось правление жрецов Великого Мрака. Сопротивляющиеся выбивали участок За участком, а в это время через храмовый проход шло все больше людей…
— А это? — Рей указал на кристалл.
— Изделие Наакалей, но у них всего несколько штук таких кристаллов. Этот был послан мне как раз перед тем, как я вошел в проход. Нас предупреждали, что мы должны очень близко подойти к чудовищу, и только тогда пользоваться этим оружием. Но, Рей, мы видели дважды, как это создание зло отступало, а ведь ты был прикован и безоружен!
— Я клялся, что никто не сможет сделать такого, а он сделал! — вмешался Уранос. — Он отогнал этот ужас своей волей и не допускал его.
— Нет, — сказал Рей, все еще поглаживая браслет: это прикосновение связывало его с этим местом и временем, придавало происходящему реальность, — я сделал то, что было в меня вложено: я вызвал Пламя…
— Пламя? — спросил Че.
— Белое Пламя, — повторил Рей, снова впадая в странное состояние отрешенности.
— Неумирающее Пламя, — сказал Че. — Но… но это не для человека, потому что человек не может смотреть на него! Истинно, щит матери-страны поднялся над тобой в этот день!
— Когда-то это Пламя горело в святилище алтаря в этом городе, — сказал Уранос.
— Но этого никогда не будет снова, — ответил Че.
— Что ты хочешь сказать? — спросил атлант.
— Ре Му приказал: после того, как город будет взят, полностью разрушить его, чтобы и имя его не сохранилось в людской памяти. Потому что здесь открыли ворота между двумя противостоящими мирами, чтобы Преданный Тьме и его род родили тут свободно. А эти два мира никогда не будут родственными.
ДВА МИРА… НИКОГДА НЕ БУДУТ РОДСТВЕННЫМИ. Эти слова задержались в сознании Рея.
— А народ? — быстро спросил Уранос. — Что будет с жителями этого города?
— Те, кто несет зло, должны пожать его плоды и расплатиться за него. Остальное будут высланы в глубь страны. А флот Атлантиды исчезнет с морей мира.
— Равнины внутри страны богаты, там царят спокойствие и мир, — заметил Уранос. — Может быть, величие снова придет к нам.
— Говорят, что так написано, — печально согласился Че. — Потому что с течением времени мать-страна падет. Впоследствии Атлантида будет править сушей и морем, как Хронос мечтал сделать сейчас, но это будет в далеком будущем.
— И это время тоже пройдет…
Че кивнул.
— Это тоже пройдет.
— А что придет потом?
— Поднимутся новые страны, и среди них твоя, Рей.
— Долгое время, очень долгое, — сказал Рей. — Много стран, много правителей. Вавилон и Крит, Египет, Греция, Рим и многие другие. Даже в мое время мир находится не под одним управлением, он все еще разделен на множество стран и наций, и все они время от времени воюют.
— Война против Баала и Тени кончена навсегда. — Че встал и снова пошел к лестнице.
— Теперь, пожалуй, можно идти, — сказал он, вернувшись. — В храм.
Рей попытался сесть, но это оказалось невозможным, и он в конце концов закрыл глаза, в то время как его каким-то образом спускали по лестнице. Дважды им пришлось отбивать небольшие атаки, пока они дошли до разрушенного храма. Боль снова вернулась к Рею. Каждый шаг людей, несших его на импровизированных носилках, отдавался в его груди. Но наконец они пришли под разбитую крышу, и один из Наакалей поспешил к ним. Рея опустили на ложе из множества циновок и представили на осмотр мурийскому жрецу.
— Как он? — спросил Че.
— Поправится. Иди теперь к своим обязанностям, сын мой, Твой брат по мечу в безопасности.
Рей глубоко вздохнул.
— Да, это больно, — кивнул жрец. — Но такие раны, из какого источника должны быть хорошо очищены…
— Я знаю тебя, — тихо сказал Рей. — Ты ждал в коридоре со светом до того… до того…
— До того, как ты отправился в это путешествие, — закончил за него жрец. — Да, это правда.
— Воля…
— Не моя, — ответил жрец. — А теперь отдыхай в мире. В нужное время ты поймешь. Спи… — это был приказ, и палец коснулся лба Рея, как бы ставя печать на этот приказ. И Рей уснул.
— Все установлено. — Бартон посмотрел на покрытый снегом склон, ведущий к кургану. — Но это лоскутная работа. Мы не можем ничего обещать, надеюсь, вы это понимаете.
— Вы повторяли это так часто, что мы вынуждены понять, — проворчал Харгрейв. — Что делаем дальше?
— Теперь мы повысим напряжение энергии и будем держать ее наготове пять интервалов, — ответил Фордхейм. — Начинаем с часа, затем уменьшаем. В последний раз она продержится примерно пять минут. Мы составили график попыток на дальнейшее. Если поисковый луч сможет привести Осборна, то Осборн найдет дверь открытой все семь дней — по пять минут. После этого нам придется перезаряжаться некоторое время — может быть, — месяц. Это уж как повезет.
