Как раз одну из таких бесед вели в этот вечер новые соседи Дабса. Сам он очень устал и, растянувшись на постели, лишь изредка вставлял ленивые фразы, да отвечал на вопросы. В основном говорил Кейк, он в красках рассказывал о своей жизни в деревне. Парень был учеником гончара, наверное, потому и не имел достаточно крепкой мускулатуры. За что его изгнали односельчане, он предпочел не озвучивать, хотя Дабс понял все и без слов. Похоже, парень своровал что-то у своего хозяина — он уже несколько раз упомянул о бедственном положении своей семьи и скупости учителя. Хотя, может, дело было и не в этом… Но в таких вопросах чутье редко подводило Дарси.
Рассказ о том, как гончар добавил козьего дерьма в заготовку кувшина, предназначенного недругу, вызвал взрыв хохота. Даже Дабс не сдержался. Рассказывать Кейк умел неплохо. А продолжение о том, что получателю горшка все время казалось, что молоко в нем прокисшее, окончательно развеселило слушателей, так что на них начали шикать с соседних коек.
Дабс улыбнулся. Его мысли свободно плыли, он думал о том, сколько всего произошло за последние несколько дней. А еще о должности. Эта тема не давала ему покоя, постоянно вклиниваясь в стройный поток сознания. Если поначалу возможность стать начальником вызывала лишь негативную реакцию, то теперь Дабс воспринимал все совершенно иным образом… Шарх, да он хотел стать надзирателем! Он понял это после последнего разговора с Торчем. Каким-то образом назначение стало восприниматься им уже как нечто само собой разумеющееся, и когда Дабс понял, что это вовсе не так, когда должность начала ускользать прямо из рук… Он вдруг страстно захотел получить свою добычу. Точнее не так: он не был готов уступить ее другому счастливчику. Мысль о том, что кто-то еще из бригады получит заветное место, обжигала Дабса, словно раскаленный нож. И дело тут было вовсе не в том, что простой парень внезапно превратился в корыстного властолюбца. Просто Дабс поочередно примерил роль надзирателя на каждого носильщика и пришел к выводу, что ни один из них не годился на роль управляющего так же хорошо, как он сам. Кто-то был слишком мстителен, кто-то слишком алчен, глуп, а кто-то просто опасен. Не то, чтобы у Дарси не было минусов, но он хотя бы четко знал, какие ошибки не следует совершать надзирателю, и никогда не относился к окружающим, как к дерьму. Впрочем, все это было очень, очень странно!. Основательно поразмыслив, Дарси принял для себя такую формулировку: «он готов стать надзирателем». Именно «готов», а не «хочет». Такая позиция почему-то прекрасно очищала совесть и успокаивала нервы. Готов… Да, он готов двигаться дальше. И что бы там ни задумал Торч, все обязательно будет хорошо.
Дабс прислушался к очередной шутке Кейка, улыбнулся и закрыл глаза. Все просто обязано быть хорошо!
— Стройся, ребятки, побыстрее! Эй, там, во втором ряду, вы что, шарховы дети, не знаете, как надо строиться, вашу душу? — громкий голос Торчеса привел толпу носильщиков в движение, но, так как на данный момент почти половина бригады состояла из новеньких, эффект от команд надзирателя был не особо впечатляющим. Строй разваливался, словно старый покосившийся забор, кто-то пытался втиснуться между уже выстроившимися товарищами, кто-то организовал третий ряд. Наконец, все нашли себе место и застыли в ожидании дальнейших команд надзирателя.
— Так-то лучше! Бестолочи мои… Не судите строго, новички еще… — мужчина, перед которым оправдывался Торч, понимающе кивнул головой. Дабс видел этого человека впервые — в этом не могло быть никаких сомнений, потому что вряд ли можно было забыть обладателя столь экзотической внешности.
Незнакомец обладал редким собранием колец, причем красовались они не только у него на пальцах, но и в ушах, в носу, а также в левой брови. Левую щеку мужчины украшал шрам, а на подбородке торчала куцая, но длинная бородка интересной формы: светлые волосы причудливо загибались на концах, как будто их специально подкручивали. Во рту сверкали и тускло поблескивали вставные зубы, изготовленные из разных металлов. Взгляд у мужчины был кислым, словно он только что съел какую-то дрянь, но что-то в его повадках выдавало опытного дельца. Незнакомец был среднего роста и средней же комплекции, подтянутый, но с наметившимся брюшком. Не старый, около сорока, или чуть больше. Одет ценитель колец был в короткие сапоги, свободные шаровары и такую же свободную рубаху. Поверх накинута толстая кожаная куртка, укрепленная дополнительными нашивками на груди и плечах. Но больше всего запоминалось в этом человеке то, что он держал в руках — небольшой тряпичный мешок, содержимое которого невозможно было не узнать. Монеты (причем Дарси был уверен, что золотые) наполняли кошель, и, судя по его размеру, можно было утверждать, что внутри находится не меньше двадцати полновесных гриффитов. Целое состояние!
Возле богатого незнакомца застыл рослый воитель в поношенном доспехе. Лицо мужчины было наполовину скрыто шлемом, но, судя по сурово сжатым губам, охранник серьезно относился к своим обязанностям. Над стальным наплечником возвышалась рукоять меча, обернутая истертой кожей. И по напряженной позе человека было видно, что он готов без лишних рассуждений пустить оружие в ход.
— Итак, о ком же мы говорили, почтенный? — голос у незнакомца с металлическими зубами был неожиданно приятным, хоть и с небольшой хрипотцой.
— О, да вот он! — У Дабса едва не отвалилась челюсть. Палец Торча, такой же толстый и короткий, как и его обладатель, указывал на Дарси.
Похоже, незнакомец тоже удивился.
— Этот? Кажется, мы толковали о настоящем великане, или я что-то не то услышал?!
— Нет, вы не поняли, за ним…
Дарси обернулся, хотя заранее знал, кого он там увидит. Прямо за ним, во втором ряду, сверкая своей простецкой улыбкой, стоял Баф.
— Ну, что ж, уже лучше…
— Подождите, вы просто еще его не рассмотрели. Баф, подойди-ка сюда, дружок!
Дарси впал в какой-то ступор. Он медленно отошел в сторону, пропуская здоровяка-приятеля. Медленно развернулся. В его голове неторопливо крутились события этого дня, как будто он пытался найти в них хоть какое-то логичное объяснение происходящему. Но тщетно.
Утро начиналось как обычно. Подъем, завтрак, разбор инструментов. И лишь когда бригада уже заканчивала делиться на четверки, Торч вдруг увидел кого-то на улице и поспешил на встречу. И вот сейчас все носильщики выстроились посреди небольшого двора, в окружении брошенных в спешке болтушек и телег. Необычная ситуация… Необычные гости… И Дабс никак не мог понять, что же могло понадобиться этой парочке от его друга.
Он встретился взглядом с Грюнером. Бородач выглядел не менее ошарашенным. Дарси перевел взгляд на огромную спину Бафа, на Торча и странного незнакомца с мешком денег, и словно сквозь пелену услышал продолжение разговора:
— Хорош.
— Да, недалекий, но очень сильный.
— Значит, два гриффита…
— Три.
— Почтенный, у меня все в порядке со слухом, и я уверен, что слышал именно два.
— Да, но ведь вы тогда не видели этого гиганта так, как сейчас. Посмотрите, какие мускулы. Он будет работать за двоих!
— Да, и именно поэтому я готов выложить два золотых за этого парня! И то, потому, что я нахожусь в бедственном положении и вынужден согласиться на ваши грабительские расценки. Будь я в ином положении, я бы не дал вам и одного золотого, почтенный.
— Торчес! — С Дарси внезапно спала сковывавшая его пелена, и он сделал пару шагов вперед, чем заметно удивил торгующихся.
— Что за… А ну, вернись в строй! — Торч даже растерялся от неожиданности.
— Господин надзиратель! Мне необходимо с вами поговорить!
— Шарх! Да что ты…
Коротышка набычился, словно собирался боднуть нарушителя, застыл на мгновение, явно пытаясь сдержать гнев, а затем обернулся к незнакомцу:
— Секунду.
Когда Торч приблизился к Дарси, его лицо было пунцовым, а глаза метали молнии. Толстяк понизил голос до тихого шепота, но в нем все равно ощутимо звенела ярость.
