повернувшись пошла.
Когда мы стали подходить к спортивной площадке, Таня, я уже понял, что точно она, отодвинулась от меня подальше. Во всю стараясь сделать вид, что мы не вместе. Вот детский сад, ей богу.
На площадке было пока немного народа, но и они стали останавливаться и смотреть в нашу сторону. Так, маховик запущен. Усугубим.
— Танечка, ты куда отходишь? Идём вместе.
На меня посмотрели глаза полные испуга. Она тут же отвернулась и ускорила шаг. Что и требовалось ожидать. Уже скрывшись от посторонних взоров, она немного расслабилась.
— Ну зачем ты так?
— Как так?
— Ну. Позвал меня при всех.
— А чего такого?
— Ну-у — небольшая пауза — ты же директорский.
— И что это должно означать? Я что теперь не человек?
— Ты вон как вчера девок с лавки шуганул, только пятки сверкали.
Во дают. Как интересно всё переворачивается с ног на голову. Девки эти побежали потенциальной сопернице космы дёргать, а тут выходит, что я их шуганул. Вот это фантазия у людей.
— Поэтому ты решила Алёнку бросить под танк?
— Какой танк?
— Это выражение такое. Решила подставить её передо мной.
— Ничего я не решила.
— Не решила, но заставила подойти ко мне.
В ответ молчание. Ничего помолчи. Пусть медленно, но до тебя должно дойти, что с подругами так не стоит поступать.
— А ещё Федька, что хотел вас мячиком сбить, сразу сбежал и по кустам прятался.
— Чего это он так?
— Он как узнал, что ты директорский, чуть в штаны не наложил.
Вот уже проступила улыбка. Оттаял ребёнок. Теперь начнём выяснять обстановку.
— Так из-за чего Алёнку гулять не пускают?
— Ейному отцу пришлось к Вам во двор идти. А они только недавно в посёлок приехали. А отец её должен в школе работать, там распределение какое-то. А начальником будет у него Степан Фиофилыч. А он к нему во двор сразу пошёл. А Степана Фиофилыча все уважают. А он сразу во двор к нему. Вот.
— Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь.
— Чего?
— Ничего. Всё ясно. Говорю. Спасибо за разъяснение.
Таня опять улыбнулась и задрала голову. Ну вот, совсем оттаяла, даже чувство собственной значимости приподнялось. Как же. Она объяснила и её поняли.
— А Алёнка сейчас дома с мамой, Отец ушёл куда-то. Мама у неё учительница музыки, но у нас в посёлке для неё работы нет. Поэтому она устраивается на птицефабрику, будет за курами помёт убирать. А вот моя мама в сельсовете работает, секреты охраняет. У неё очень важная работа.
— Это как охраняет? Сторожем что ли?
— Да ты чего? Каким сторожем? За секретами следит.
— Это как?
— Она СЕКРЕТАРЬ, вот.
И подбородок Татьяны вздёрнулся ещё выше. А меня стал разбирать смех. Я чуть не захохотал во всё горло. Еле сдержался, даже пришлось отвернуться и прокашляться. Вот это ЧСВ у девочки. Похоже моё воспитание ни к чему не привело. Слишком далёкие намёки я делал. Как теперь поступить? И тут же подвернулся случай. Она посмотрела на цветы и сказала:
— А цветы у вас красивые. Мы каждый раз, когда мимо вашего дома проходим любуемся цветами. А большие парни всё мечтают забраться к вам и нарвать букетик для своих девок.
— И зачем? Сорвёт один, второй и нечем будет любоваться остальным. Цветы сажают не для того, чтобы их все подряд рвали.
— Ну ты же сорвал.
— А вот меня ты вынудила. Это твоя вина.
Девочка резко остановилась и от удивления распахнула глаза.
— Как моя? Я не просила.
— Так ты же подтолкнула свою подругу, заметь, ПОДРУГУ, к тому поступку. Из-за тебя её отец был вынужден приходить незваным к своему будущему начальнику. Из-за тебя её теперь не выпускают на улицу. И именно из-за тебя я теперь вынужден идти и выпрашивать прощение для неё. Выпрашивать прощения у человека, которого ты почему-то оценила очень низко.
Она опустила голову и стала потихоньку хлюпать носом.
— Я. Я не хотела, я не думала.
Я подошёл ближе, приобнял её рукой с цветами, и они оказались возле самого лица.
— Вот видишь, что происходит, когда мы не думаем. Я надеюсь ты осознала к каким последствиям привела твоя шалость?
Она кивнула головой и оказалась носом в цветах. Вдохнула их аромат, тут же отпрянула, и чихнула в сторону. Потом посмотрела на меня и вместе рассмеялись.
— Цветы очень сильно пахнут и у меня в носу защекотало.
— Да я всё понял, не волнуйся.
— А ты оказывается добрый.
— Это с чего ты так решила? Вроде только отчитывал тебя.
— Ты не волнуйся, — затараторила она — я всё-всё поняла. Я правда больше так не буду делать. Просто ты так ругаешься, что всё становится понятно и ни капельки на тебя не обидно. Вот.
— Это хорошо.
— А можно я не пойду с тобой к ним в квартиру? Мне стыдно.
Смотреть на эту мордашку было забавно. Такая буря эмоций. А по энергетике преобладает смущение. Похоже ей действительно стыдно. Может мне всё-таки удалось достучаться до совести этого человечка? Да при этом ещё и не обидеть.
— Ладно. Ты доведи меня до дверей, а там как знаешь. Договорились?
— Договорились.
Остаток пути мы преодолели молча. Тут, возле дома, снова были люди и они, наверное, смущали Татьяну. Подойдя к двери, она, также молча, снова вдохнула аромат цветов и помчалась вниз по лестнице.
Ну что же, рыцарь пришёл вызволять принцессу из заточения. Начнём своё сражение с обхаживания и усмирения дракона. Сейчас в роли дракона у нас выступает мама Алёны. Вдохнув поглубже, я постарался сделать доброе лицо, с чуть заметной улыбкой и попытался выставить перед собой волну нежности и тепла. Не знаю, как получилось, но самому на душе стало спокойно и тепло.
На стук открыла довольно стройная женщина лет 25-ти. Со светлыми, струящимися волосами и очень миловидным лицом. Ну совершенно не типичная для сельской местности. Глаза встретились и пошла инфа. Ей пообещали, как построится новая школа она будет там учителем музыки, но пока придётся работать на птицефабрике. Так как муж вынужден перенимать дела у нынешнего директора школы в качестве завуча. Ей это не нравится, но деваться некуда. И ещё какая-то тревога, кажется за дочь. Похоже, выходку дочери, женщине описали в весьма мрачных тонах. Что же, будем исправлять. Чего там ей наговорили?
— Вам кого?
Тут в коридор выскочила Алёнка и прикрыв рот ладошками в изумлении уставилась на меня. Ну похоже я по адресу попал. А они схожи между собой. Вот значит какой будет Алёна,
