– Я Шаннор, старейшина рода из колена Этара, людей дорвагского языка, – медленно заговорил он. – Говорите, чужеземцы! В нынешние опасные времена нам поневоле приходится быть осторожными, а по оживлённому когда-то тракту ныне никто, кроме ночных воров, не ездит.
Фолко глядел в пронзительные по-молодому глаза старейшины и понимал, что наступил тот редкий случай в их странствиях, когда нет нужды врать и выдавать себя незнамо за кого. Похоже, нечто подобное чувствовал и Торин. Он откашлялся и степенно, как и положено уважающему себя гному, заговорил:
– Почтенный Шаннор, старейшина рода из колена Этара, и ты, почтенный Ратбор, воевода рода, мы назвали при всех ненастоящие наши имена. Позвольте же нам сохранить их в тайне, ибо мы идём по следу нашего общего, как я понял, врага.
Старейшина и воевода даже привстали, впившись взглядами в их лица.
– Мы видели последние минуты вашего боя с чёрными арбалетчиками Ангмара, – говорил Торин, – мы идём по их следу и следу их предводителя уже год. Мы сражались в великой битве далеко на Западе, в Арноре, где дружины людей Запада вкупе с ополчениями верных слову гномов разгромили этого самозваного короля, именуемого то Вождём, то Эарнилом, то Хозяином, а то ещё – Олмером. Мы узнали, что он собирает остатки всех, кто служил Тьме, что он хочет расправиться с эльфами и покончить с наследием Великого короля, вновь ввергнуть Средиземье в пучину кровавых войн. Нам удалось настигнуть остатки воинства этого Олмера, мы преследуем их, чтобы улучить момент и… покончить с этой угрозой, уничтожив саму её причину. Мы видим, что вы также вступили в бой с ними. Так помогите же нам или, по крайней мере, не препятствуйте.
– Я верю вам, – медленно произнёс Шаннор, – ваши глаза не трепещут. Я скажу вам, что произошло у нас. Мы издревле живём вблизи большой дороги, далеко ходим, многое слышим и со многими говорим. Вы, наверное, не знаете, что к северу от лесов обитают злобные басканы…
– Прошу прощения, – довольно вежливо перебил старейшину Малыш, – знаем, и даже лучше, чем хотелось бы. Мы насилу отбились от их засады! Пришлось кое-кого из них мечом да стрелой успокоить!
– Вот как? – поднял брови Шаннор, а Ратбор даже подался вперёд, и кулаки его могучих рук сжались.
– Опять они за старое, – сдвинув брови, произнёс воевода, а затем что-то быстро и горячо заговорил, обращаясь к старейшине, на своём языке, но старик остановил его.
– Обсудим это после, – намеренно сказал он на всеобщем языке. – Я не думаю, что наших гостей волнуют наши счёты с басканами. Дело в том, что, сталкиваясь с ними, мы узнали, что они снова подчинились кому-то, кто дал им надежду, пообещав плодородные и свободные земли в награду за верную службу. А потом по лесам и рекам, от моря до гряды прокатилась весть, что сбивается ватага поискать добычи на закате, и кое-кто из басканов пошёл. Не миновали эти посулы и нас. Несколько наших молодцов, прельстившись, стыдно сказать, награбленным, отправились вслед за этим Вождём, и тогда же мы услышали ещё одно его имя: Трегг. Я видел его – три или четыре года назад, когда он только сколачивал своё воинство. А потом мы узнали, что он хитростью и коварством захватил области, что за Грядой, и готовит поход на Запад. Он засылал к племенам дорвагского языка послов, одного я видел – горбатый, страшно сильный! Они звали всех с собой. Но мы – люди вольные, нам чужого не нужно. А те парни, что соблазнились и дом бросили, проступок свой кровью смыли – ни один не вернулся… Воинство Трегга – или Олмера – прошло здесь четыре дня назад. Их было много, и с ними шли такие, каких мы отродясь не видывали. Люди – и нелюди, аж страх берёт. Они потребовали пропуска и кормов и всё время звали с собой, толковали что-то об эльфах, о том, что с ними нужно покончить… Сила Вождя возросла, да как-то не по-людски тоже. Всем вроде хорош – высок, строен, вид величественный, а у нас народ при виде его стал холодным потом обливаться да потихоньку-полегоньку – по кустам да по погребам расползся. Звал он, звал, да только мы теперь учёные… Тогда-то он и распорядился оставить здесь отряд своих арбалетчиков. И тогда мы решили – хватит. Хочешь воевать – воюй, но сторожей на нашей земле мы ставить никому не позволим! Учинить ссору с его отрядом было делом нетрудным. Сперва они загнали нас за частокол, попытались штурмовать, но тут-то Ратбор и вывел всех наших. Остальное вы видели.
– Вы хотите в одиночку справиться с Олмером? – спросил Торин, с восхищением глядя на старейшину, мужества и отваги которого не подточили годы. – Он силён, куда сильнее, чем вы можете думать, глядя на те немногочисленные отряды, что он сумел вывести после разгрома. Он прельстил даже хазгов – слышали про таких? – и вновь хочет собрать под своей рукой сильную рать.
– В одиночку с Олмером не справиться, – спокойно подтвердил Шаннор. – Не так-то просто собрать все дружины дорвагского языка – для этого нужно крепко обидеть нас всех. Никто и никогда не пытался ставить у нас свои отряды, даже Айбор. Лишь когда наши стычки с басканами начинали грозить большой войной, сюда высылали пограничную стражу из других мест… Конечно, если Трегг вздумает мстить нам, ему это станет очень дорого; но если он сделает вид, что ничего не случилось, то наши копья останутся висеть на стенах. В поход на него мы не пойдём, своих забот хватает.
– Но ведь он может начать ужасную войну?! – воскликнул Торин.
– Пусть воюет, – холодно обронил Шаннор. – Нам вмешиваться в это не пристало. Конечно, если он нападёт на Айбор, тогда другое дело. Но он никогда этого не сделает!
– Почему же? – жадно спросил Фолко.
– Потому что в Айборе его скорее всего поддержат, – грустно покачал головой старейшина. – Там любят смелых и сильных, которые умеют указать путь дружинам, водить и расставлять полки. Купеческий город всегда нуждается в воинах, даже если у них нечиста совесть. Это мы, дорваги, сидим на своей отчине и дедине, это нам хватает пустых земель к северу и востоку, это мы порой встречаемся – втайне, конечно, с эльфами… Мы не стремимся властвовать над другими, мы хотим удержать своё, а если и расширить его, то отвоёвывая у пустынь, а не у своих соседей. Таких мало в Айборе. Истерлинги-пахари, что живут по Карнену и по берегам моря, точат зубы на чёрные земли степей, их братья-кочевники… тем просто абы пограбить кого не своего да нахватать пленников, чтобы работали. Уж не говорю про басканов!
– Вы первые на нашем долгом пути, кто не поддался на Олмерову ложь, – с отчаянием стиснул руки Торин. – Многих, многих он улестил, многие слепо пошли за ним. Он покорил не только хазгов и басканов, известных вам, он сбил с пути ещё немало западных племён, увлекая их давними обидами на Арнор или эльфов, теперь уже не разобраться, действительными или выдуманными.
