Хлопнули крылья. Ворон приземлился на обугленное бревно, хрипло каркнул. Пару минут старательно чистил перья, приводил себя в порядок. Затем наклонил голову, с любопытством осмотрелся… Пламя и сор, дым и пепел. На огрызках деревьев и камней пятна застывшей крови. Чуть поодаль обугленный человеческий скелет. Рядом пировали стервятники - большие толстые крысы. Пищали, отталкивали друг друга. Дрались за кусочки паленой плоти.
В облаке дыма промелькнуло бледное пятно. Чуткий слух падальщика различил скрип, слабый стон. Пернатый без колебаний спрыгнул с бревна. Спланировал на гору обломков, принялся разгребать мусор. Вскоре показалась грязная исцарапанная человеческая кисть. Крепкий клюв ударил подобно клинку. Прорвал кожу, выдрал кусок мяса. По запястью хлынула кровь, полилась на камни. И одновременно раздался глухой стон, покрывало мусора дрогнуло.
Ворон испуганно каркнул, отлетел в сторонку. Взвилось облако пепла. Обломки разошлись, человек приподнялся. Миру явился лик того, кто умудрился выжить в разрушенном городе. Высокий худой мужчина, высушенный и изможденный. Балахон испятнан кровью и гарью, изорван до невозможности. Щеки и лоб покрыты черной коркой. Из мелких царапин сочилось алое. И лишь глаза безумно сверкали в глубоких впадинах. Белки в густой сетке лопнувших капилляров. Зрачки широкие, невидящие.
Человек попытался встать. Но с глухим стоном упал, скатился по обломкам. Разбитые обожженные губы зашевелились, в горле заклокотало и забулькало.
- За что, Господи?…- прошептал Бьярни Торвальдсон.- Почему не защитил детей своих? Почему отдал на растерзание темным тварям?… Неужто грядет Суд? Кара за грехи наши… кара!…
Последнее слово служитель почти прокричал. Выгнулся дугой и вонзил скрюченные пальцы в покрывало холодного пепла. Но вскоре успокоился, кое-как поднялся на ноги. Спотыкаясь и пошатываясь, взобрался на груду обломков, огляделся.
Страшная картина открылась взору. Кучи обожженных камней, обугленные деревяшки. Из расщелин в земле летели искры, поднимались столбы зловонного дыма. Жаркое пламя глодало все, до чего могло дотянуться. Повсюду лежали трупы. Изорванные, обгоревшие, покрытые липкой грязью. Виднелись части тел, кровь… А среди обломков бродили невиданные существа. Демоны, какие-то твари, похожие на огромных насекомых. Беззвучно метались живые тени. Слышались шаги, резкое повизгивание, чавканье и хлюпанье. Поодаль, за устоявшей стеной крайнего к площади дома, плескалось озеро тьмы. Аспидная дымка с шипением разливалась вокруг, обволакивала камни. Обломки бледнели, исчезали без следа…
- Кара… - хрипло, но внятно произнес Бьярни. На лице отразилось страдание, в глазах блеснули золотистые искорки.- Конец мира близок. Господь поможет. Светозарный осенил благодатью, дал шанс…
Маг запнулся. Несколько минут стоял на вершине горы обломков. Колючий ветер безжалостно трепал обугленные лохмотья. Небо с немым изумлением взирало на выжившего в «проплешине» человека. Слышались потрескивание, глухие шаги, удары. За спиной чародея шумело море, из воды торчали мачты погибших кораблей. В камнях пробудилось пламя, лизнуло расколотое бревно. Вдалеке мелькнули тени, беззвучно ударили аспидные молнии. Взвыл ветер. Над обломками начала расплываться грязная серая мгла. Облако густого дыма обволокло чародея. Раздалось угрожающее шипение. Щупальца мрака попытались коснуться ног Бьярни. Лизнули одежду, впились в обувь… и с позором отступили. Бледное золотистое сияние окружило служителя. Ореол вспыхнул, налился чистым светом.
Торвальдсон, словно во сне, шагнул вперед, спустился по откосу. Но вдруг поскользнулся на покрытых коркой льда камнях, с грохотом скатился вниз. Острые осколки прорвали одежду, изрезали тело. Но Бьярни не обратил внимания на раны и кровь. Встал и, пошатываясь под порывами ветра, пошел дальше. На лице служителя застыло светлое, одухотворенное выражение. Создавалось впечатление, будто маг спит на ходу. Ветер трепал жидкие волосы, бросал в настоятеля пепел, мелкие камешки. Каждый шаг сопровождался глухими ударами и скрипами.
Сквозь серую пелену проступили очертания чудом уцелевшего дома. На куче мусора лежало обглоданное тело мужчины, через пару шагов - труп женщины. Служитель остановился, осенил павших солнечным знамением, отвернулся, начал взбираться на очередную гору обломков. Но на середине груды застыл, медленно оглянулся. Тела окутал золотистый свет. Вдруг раздался хлопок, полутьму пожрала яркая вспышка. А когда сияние погасло, трупы исчезли… Сила истекла самопроизвольно. Магу даже не пришлось читать молитвы. Но еще удивительней то, что через минуту Бьярни ощутил обратный ток энергии. Даже в молодости Торвальдсону не удавалось подобное. Мощь, вложенная в благословение, превышала всякие разумные пределы. И иначе как чудом назвать это было нельзя…
Глаза мага расширились, в зрачках появился фанатичный блеск. Бьярни задумчиво посмотрел на руки.
- Прах к праху, душа к свету,- истово шепнул служитель.- Спасибо, Господи, за дары твои! Я… я распоряжусь верно!…
…Последние серые отблески уходящего дня озаряли поле перед погибшим городом. Небо на западе тонуло в пелене плотных туч. Источало гнилостное зеленоватое сияние и отрыгивало черными молниями. Сыпался пушистый снег. В сумраке виднелись белоснежное поле, склоны ближайших холмов и лента дороги. У темной стены леса блистало множество огней. Уцелевшие жители грелись перед кострами. Терли озябшие руки, ежились и кривились. Многие кутались в легкую одежду. Иные старались двигаться, чтобы не околеть. Беда случилась неожиданно, кое-кто убегал практически голышом…
Остались в живых около пятидесяти измученных, напуганных до полусмерти людей. И самое страшное - среди беженцев почти не было детей. Трое-четверо подростков спаслись потому, что жили рядом с крепостной стеной. Остальными оказались мужчины и женщины разных возрастов. Мрачные, усталые, поникшие. Под кронами деревьев слышались стоны и рыдания. Когда отступил страх, беженцы неожиданно поняли: дома, родственники, дети остались в «проплешине».
Еще десяток человек бродили по полю перед городом. Искали тела погибших, волокли к лесу. Собирали сушняк, скидывали в огромную кучу. Мертвых нужно было похоронить, отправить к Светозарному. А завтра колонна выживших двинется к столице княжества. Незавидна участь беженцев. Одни сгинут по дороге. Другие не выдержат душевных мук и сами уйдут к Алару. Те же, кому все-таки удастся добраться до города, станут безродными бродягами, слугами, наймитами. Но сегодня будущее мало волновало людей. Каждого обуревал слепой безотчетный страх перед Тьмой. Портдолцы с радостью убежали бы прочь. Но сил не осталось. Да и здравый смысл заставлял оставаться подле гибнущего города. Вместе больше шансов на выживание…
