Гарри вздохнул и взъерошил свою непокорную шевелюру. Некрасиво, конечно, вышло со Снейпом, но декан просто не оставил ему иного выбора, поэтому на следующий же день после этого разговора Виви помог своему хозяину аппарировать в дом Долоховой. Однако Поттер всё‑таки написал своему декану небольшое благодарственное письмо с извинениями. Гарри очень надеялся, что зельевар не слишком сильно ненавидел его в то мгновение, когда обнаружил письмо и пустую спальню, но что ему мешало просто согласиться? В конце концов, Том прав, никто кроме Дурслей не может запрещать ему жить там, где он захочет, а Дурслям глубоко плевать. Мальчик осознавал, что повел себя не лучшим образом, все же Снейп был добр к нему и пытался защитить, но…честно? А не пошли бы они к дьяволу со своей опекой? Одиннадцать лет он был никому не нужен, так какого черта они все вдруг так обеспокоились его благополучием? Поняв, что вот уже несколько минут он бессмысленно таращится в одну точку, Гарри рассеянно моргнул и вернулся к своим делам.
Жизнь в доме Хельги была насыщенной, интересной и какой‑то совсем другой, словно Гарри вмиг переместился в иную реальность. Первые несколько дней они с Томом разбирали коробки с вещами и приводили в порядок обветшалые комнаты. Поскольку в магазинчике Хельги мальчики могли беспрепятственно использовать волшебство, и Арчер, и Поттер не расставались с волшебными палочками, практикуя несложную бытовую магию. Виви было велено заниматься готовкой и оставить уборку волшебникам, но излишне деятельный эльф просто не мог смириться с тем, что его хозяин все делает сам. Втайне ото всех трудолюбивое создание прибиралось то там, то здесь, стараясь оставить молодому господину как можно меньше работы. И когда, наконец, все комнаты были убраны, мебель отреставрирована и покрыта лаком, а полы натерты до блеска, Хельга решила, что магазин может начать работу.
По сути, говоря Снейпу, что Долохова продавала разнообразные волшебные вещицы, Гарри не врал. Лишь немного недоговаривал, потому что основной сферой деятельности Хельги была реставрация магических артефактов, и не всегда эти артефакты были светлыми и безвредными,…как и их хозяева. Сначала Гарри недоумевал, кому могут потребоваться такие услуги, ведь существует множество заклинаний, чтобы чинить разные вещи, но как оказалось, простым «Репаро» восстановить можно только не волшебный предмет. И чем могущественнее был артефакт, тем сложнее было его исправить.
Реставрация была длительным, дорогостоящим и трудоемким процессом, и, к удивлению друзей, практически сразу после открытия магазина к ним нагрянули самые разнообразные личности, которым необходима была помощь в восстановлении магических предметов. Владельцы соседних лавок часто скупали «всякий хлам», как отзывалась об этом Хельга, и приносили сомнительные или сломанные волшебные вещицы для оценки и ремонта, чтобы потом выставить их на продажу.
— А чему вы удивляетесь, глупые дети, — попыхивая трубкой, говорила Хельга, когда, закрыв магазин, они собирались на кухне за ужином, — рунные мастера…хорошие рунные мастера — это редкость в наши дни. Эти знания передаются по наследству и хранятся в секрете.
— Рунные мастера? — Том выглядел озадаченным.
— Название красивое, но бессмысленное, — согласилась Долохова, — мы редко работаем с рунами, просто когда‑то кто‑то обозвал так нашу профессию, и дурацкое словечко прилипло намертво.
Гарри нравилась эта новая жизнь, здесь он был просто обычным мальчишкой, в котором никто не видел легендарного Гарри Поттера и максимум что он мог услышать от покупателей это индифферентное: «Эй, парень, подойди ка сюда…». Для «маскировки» он носил на лбу повязку, что было довольно удобно, потому что с одной стороны, она приподнимала чёлку, которая постоянно лезла в глаза, а с другой скрывала треклятый шрам. Впрочем, большей частью в зале для посетителей работал Том, почему‑то Поттеру было не очень уютно в окружении разношерстных клиентов магазина. Вместо этого мальчик ассистировал Хельге, помогая ей со всякими мелочами, вроде рассортировки зелий и поддержания её мастерской в порядке. Часто Гарри наблюдал за работой старой ведьмы, гадая, как ей удается превращать разваливающийся мусор в удивительные устройства.
— Это все Плетельщики хитрецы, — посмеивалась Долохова, замечая искреннее любопытство мальчика, — они частенько помогали алхимикам, вплетая в их изобретения новые узоры. Каждый артефакт это уникальное сплетение нитей магии, иногда они запутаны и порваны, и требуется небывалое мастерство, чтобы восстановить все правильно, — при этих словах она обычно гордо расправляла плечи.
— Но ведь нити магии могут видеть только Плетельщики, как же вам это удается? — не унимался Гарри.
— В этом и кроется секрет мастерства, — Хельга замолчала, сосредоточенно водя палочкой над грудой сваленных на столе кусочков метала, разноцветных осколков и чего‑то отдаленно напоминающего шестеренки. — Иногда достаточно слышать звучание струн.
— Струн? — порой Поттер просто не понимал, о чем толкует эта женщина, Хельга бросила на него насмешливый взгляд.
— Это похоже на гитару, — сказала она, мальчик непонимающе моргнул. — Знаешь такой маггловский музыкальный инструмент?
— Хм…ну да…
— Гитара способна издавать звуки, которые в зависимости от её состояния и качества и мастерства музыканта могут быть как приятными так и не очень. Если правильно настроить этот инструмент, то можно извлечь из него удивительную по красоте музыку. Главное знать, как звучат струны. Работа с артефактами немного похожа на работу с расстроенной гитарой. Достаточно немного переборщить и струна лопнет, здесь нужен опыт, мастерство и…хороший слух.
— Вы слышите магию? — не поверил Гарри.
— Этому вполне можно научиться, — Хельга улыбнулась, видя его замешательство. — А теперь возьми вон ту коробку и разбери содержимое, где‑то там хранится такой маленький колокольчик, которого мне как раз не хватает.
Каждый день Гарри и Том узнавали что‑то новое о магии и природе волшебных артефактов. Хельга была умна и обладала невероятными познаниями в некоторых областях колдовства, хотя порой, уловить ход её мыслей было сложно. Она не любила объяснять и учить, поэтому просто рассказывала мальчикам то, что знает, не особо заботясь о том, поймут они её или нет. В итоге, как правило, все эти разговоры сопровождались эпитетами вроде: «глупые вы дети», «нелепые создания» и «неучи», что до чертиков злило Арчера, который не привык считать себя «нелепым, глупым неучем».
В свободное время друзья практиковались в разных заклинаниях и изучали книги Хельги. По крайней мере, те книги, что были написаны на английском. Ещё в молодости Долохова привезла из России впечатляющую коллекцию бесценных книг и от скуки перевела некоторые из них на английский. Остальные труды были написаны на русском языке, учить который у мальчиков не было ни малейшего желания.
