— Совершенно верно.
— Так как ты их заставил?
— Очень просто. Я расписался вместо них.
— Это невозможно, Гарри. Все подписи проверяются на подлинность специальными чарами.
— Невилл, я уже сотню раз тебе говорил …
— Что? Что ты знаешь всё? Извини, но я как-то не вижу связи…
— Нет, сейчас речь не об этом. Я имею в виду, что так называемое превосходство волшебников над магглами — настоящая глупость. Доказательство — как раз я, сидящий сейчас с вами. Я смог подделать подпись, не используя магию, а значит, с её помощью никто не сможет определить, что это фальшивка.
— Звучит очень просто…
— Так оно и есть.
— Но почему тогда никто до такого не додумался?
— Потому что люди отвыкли думать. Все гениальное просто. Полагаю, они слишком привыкли рассчитывать на магию…
— Не стоило этого делать, Гарри. У тебя могут быть проблемы.
— Знаю, Гермиона. Правила нужно чтить. Но понимаешь, когда ты круглый сирота, а твоя семья тебя ненавидит, это не настолько очевидно. Я хотел обратиться к крёстному, но, прочитав в свидетельстве о рождении, что это Сириус Блэк, как-то быстро передумал.
— Твой крёстный… — начала девушка, но Дафна быстро закрыла ей рот рукой.
— Спасибо, Дафна. Не знаю, Гермиона, откуда у тебя эта отвратительная привычка кричать обо всём на каждом углу, но в будущем это может сослужить всем нам плохую службу.
— Извини.
— Да, он мой крёстный. Это очень длинная история, и, к несчастью, я знаю лишь малую её часть. Все, кто мог знать правду, либо мертвы, либо, что ещё хуже, настолько крутые шишки, что никогда в жизни ничего мне не расскажут.
— Э-э, Гарри, я правильно понял: сейчас ты сказал, что быть крутой шишкой намного хуже, чем быть мёртвым?
— Да, а тебе есть, что к этому добавить, Невилл?
— Нет, я просто решил проверить, правильно ли тебя расслышал, и всё. И что, это твое правило номер один?
— Что?
— Ну, есть правило номер три: «я знаю всё». А я спросил, значит ли это, что правило номер один — «меньше магии — меньше шансов попасться».
— Нет, это правило номер два.
— И мы узнаем когда-нибудь правило номер один?
— На твоем месте я бы не был так уверен.
* * *
Тем же вечером крёстный Гарри решил напомнить всем о своём существовании и порезал портрет, ведущий в гостиную Гриффиндора.
Глава 18. Can't hide your true nature
*прим: Can't hide your true nature — Истинную сущность так просто не спрячешь
Ремус Люпин устало рухнул на кровать в своих личных апартаментах в Хогвартсе. Возможно, вернуться в школу в качестве преподавателя было не самой лучшей идеей. Оказалось, прятать свою истинную натуру в замке, который буквально кишел учениками, намного труднее, чем представлялось. Да ещё и старый друг, Сириус Блэк, решил объявиться, искромсав вчера портрет Полной Дамы. И всё это в ночь Хэллоуина.
И что ещё хуже: Гарри Поттер — человек, из-за которого он, по сути, и согласился на эту работу, умудрился в самом начале учебного года узнать о его «маленькой пушистой проблеме». Ремус помнил этот разговор в мельчайших деталях, будто это было вчера.
* * *
— Добрый день, профессор Люпин.
— Добрый день, Гарри. Вы что-то хотели?
— По правде говоря, да. Я хотел спросить, почему вы не дали мне сразиться с боггартом?
— Очень просто. Я думал, вашим самым ужасным страхом будет лорд Волдеморт, а это, знаете ли, не самое лучшее продолжение школьного урока, не так ли?
— Возможно. Но на самом деле, когда я стоял перед боггартом, то не думал ни о чём таком. И никак не мог решить, что же будет моим самым-самым большим страхом…
— Не знать свои страхи — это, по меньшей мере, необычно.
— Я и так сам по себе довольно необычен, да?
— Вы правы, Гарри. Сказать по правде, я был удивлен, что вы не попали в Гриффиндор, как ваши родители. Однако оценки говорят сами за себя — ваше место действительно в Рейвенкло. Хотя мне кажется, ваше поведение несколько отличается от принятого на этом факультете…
— Что dы имеете в виду?
— Я слышал, что вы мешаете своим однокурсникам учиться, делать домашние задания в гостиной… Я всегда был уверен, что где-где, а в Рейвенкло умеют уважать труд других…
Поттер вздохнул.
— Они такие скучные… Вот остальные рейвенкловцы умеют развлекаться… Одни играют в квиддич или в шахматы, другие гуляют вокруг Хогвартса со своими друзьями, а некоторые шести— и семикурсники активно используют шкаф для мётел для налаживания тесных связей… Эти же говорят, что у Гермионы оценки лучше, чем у них, а ведь она гриффиндорка, поэтому постоянно зубрят, чтобы её догнать … Я пытался им напомнить, что я — рейвенкловец и первый на курсе, но бесполезно: они не хотят ничего слушать. Это действительно очень печально.
— Получается, если они станут учиться для себя, а не из-за ущемлённой гордости, то вы оставите их в покое?
— Конечно, ведь если я бы не делал все задания заранее, мне тоже пришлось бы учиться … Но признайтесь, кто на меня донес? Флитвик, небось, да?
— Вообще-то МакГонагалл.
— Мог бы догадаться…
— Правильно я понимаю, что вы хотели ещё о чём-то спросить?
— Да. Хотел узнать, вы действительно надеетесь скрыть от всех, что вы — оборотень?
— Откуда?..
— Откуда я это узнал? Очень просто. В первый раз, когда я увидел вас в поезде, вы выглядели измождённым. Но тогда я не придал этому значения. И подумал, что, может, вас просто бросила подружка, когда вы ей сказали, что собираетесь целый год жить в Хогвартсе, а это ведь не так-то просто. Но увидев, во что превратился ваш боггарт, я начал что-то подозревать. Сравнил даты и обнаружил, что как раз за несколько дней до начала учебного года было полнолуние. Последним доказательством стали янтарного цвета овальные пятна на вашем столе. Или профессор Снейп готовит для вас Волчьелычное зелье, или перед сном вы пьете виски, чтобы заглушить мысли о бывшей подружке. Тогда, правда, остаётся вопрос, почему боггарт принял форму полной луны.
Люпин вздохнул.
— Вы могли бы просто сказать, что я прокололся на боггарте.
— Я мог ошибаться. Тогда бы мне пришлось немного замаскировать обвинения в ликантропии и настаивать на теории о подружке.
— Вы сомневались?
— Нисколько.
— Знаете, быть оборотнем действительно не так-то просто…
— Знаю, именно поэтому никому ничего не рассказал… Учитывая, что Сириус Блэк по-прежнему на свободе, вас могли объявить соучастником его побега. Приплели бы, что вы всё это время оставались друзьями, вот и решили помочь другу…
