Когда они покидали лавку купца, в походке Конана было куда больше уверенности и гордости, чем раньше. Право, ему приходилось попадать в ситуации куда хуже, чем эта, - испугать бандитов и произвести сильное впечатление на двух прекрасных женщин одним-единственным поступком, а заодно еще получить серебро, звенящее в кошельке. Да, на свете бывают куда худшие ситуации, чем эта.
Стражник, стоявший в карауле над южными воротами Опкофарда, не мог припомнить более странной компании, чем та, что прошла через его ворота в этот день. Сначала явился одинокий паломник, больше похожий на воришку, чем на истинно верующего. Затем пришла странная троица - мускулистый высокий варвар, держащий в руке белую шкуру зверя, и с ним две женщины, одна из которых, несомненно, была жрицей ТОГО-У-КОГО-НЕТ-ИМЕНИ. От одного лишь ее пронзительного взгляда стража обдало холодом, и он поспешил впустить всех троих в город - меньше всего ему хотелось, чтобы ТОТ-У-КОГО-НЕТ-ИМЕНИ одарил его своим гневом.
Затем, уже после захода солнца, прибыли шесть жрецов. Тьма была кромешная, но шестеро жрецов явно были слепыми, такчто это обстоятельство смутить их не могло. Однако ни один из них ни разу не оступился, и страж подумал, что ему вовсе не хотелось бы встретиться с этой компанией в уединенном месте. И наконец, когда он уже ждал смену, к воротам приблизилась одинокая фигура, закутанная в плащ с капюшоном.
- Кто там? - крикнул стражник.
- Меня зовут Мейло, я жрец-посвящениый из храма Суддах-Облатов.
Стражник знал этот монашеский Орден: они и раньше приходили сюда. Но у этого жреца на поясе висел меч, а Облаты прежде никогда не носили оружия. Впрочем, ему было недосуг разбираться в странных обычаях незначительного Ордена. Облатам разрешалось входить в город, а остальное его не касалось. Стражник махнул рукой солдату у ворот, и тяжелые железные двери вновь пронзительно заскрипели, открываясь для очередного путника.
- Я чувствую - то, что мы ищем, недалеко, - сказала Туэнн. - Нам нужно идти вот в этом направлении. - Она указала рукой вперед, в направлении извилистой улицы, петлявшей по грязному, нищему району города.
Луна, если она и светила, скрывалась за толстым слоем облаков, и единственным источником света на улице были чадящие факелы, укрепленные на солидном расстоянии друг от друга. Конан сказал:
- Скир знает нас всех в лицо, так что лучше всего попытаться застать его врасплох. Я думаю, что сейчас неплохо бы поужинать и подыскать место для ночлега, а на рассвете подняться пораньше.
- Хорошая мысль, - сказала Элаши. Она явно поразилась тому, что такая мысль могла прийти ему в голову.
Конан повернулся к ней, собираясь что-то сказать, но передумал. "Не обращай на это внимания, - посоветовал он сам себе. - Все это не имеет значения".
- Впереди, в одном квартале отсюда, есть постоялый двор, - сообщила Туэнн.
Конан впился глазами в темноту. Но как он ни напрягал глаза - куда более острые, чем у большинства людей, - различить он ничего не смог. Туэнн тихо усмехнулась, и это был первый смех, который услышали от нее Элаши к Конан.
- Я привыкла к темноте, - пояснила она. - У меня было слишком много времени, чтобы привыкнуть к этому.
Туэнн повела их вниз по узкой улице, и вскоре запах острой пищи защекотал ноздри Конана. Его рот наполнился слюной. Если не считать корешков, ему не удавалось поесть вот уже три дня. Мясо даир-волка было горьким и очень неприятным на вкус, как сказала им Туэнн, да и ужасный запах, поднимавшийся от освежеванного трупа волка, вполне убедил Конана, что мясо лучше оставить на костях.
Они подошли к гостинице - каменному зданию с деревянной дверью и ставнями и табличкой, висевшей у входа на двух цепях. На вывеске - неоструганной деревянной доске - была какая-то невнятная надпись и изображение гигантского паука; и название и рисунок были глубоко выжжены на дереве. Похоже, здесь любят пауков, подумал Конан. Слов, выжженных на вывеске под изображением паука, он не понял.
- Это заведение называется "Тарантул", - сказала Туэнн.
Элаши содрогнулись:
- Я знаю этих тварей: Это большой паук, размером с человеческую ладонь. Я видела их в пустыне.
- Ядовитый? - поинтересовался Конан.
- Нет. Не хуже, чем укус слепня, во всяком случае, так говорят у нас в племени. Но он мохнатый и на вид просто гнусный.
Конан быстро выбросил это из головы. То, что этот самый паук был мохнатым и гнусным, нисколько его не волновало. Яд... да, это другое дело.
- Скира нет внутри, - сказала Туэнн. - По крайней мере, Талисмана там нет, а я не думаю, что он выпустил бы его из рук хотя бы на секунду.
Конан кивнул:
- Тогда нам лучше войти внутрь и поесть.
Несколько факелов в металлических гнездах вдоль стен отбрасывали желтоватый дымный свет. Четверо мужчин и. двое женщин сидели и стояли в большом зале, закусывая, беседуя или просто греясь у очага, в котором весело трещали поленья. Было сравнительно чисто, пахло свежей соломой и вымытым деревянным полом. Туэнн подошла к деревянному столу, стоявшему у очага. Элаши и Конан последовали за ней. Посетители бросали ленивые взгляды на странноватую троицу, но никто не сказал ни слова, и никому, казалось, не было до них никакого дела. Через секунду к ним подошла хозяйка гостиницы, одетая в длинное шерстяное платье, поверх которого был накинут засаленный передник.
- Чем могу служить, незнакомцы?
- Вина, - ответил Конан, - и еды. Хлеб, мясо, что там у вас есть.
- Мяса, увы, нет, господин. Могу предложить острый зеленый сыр, черный хлеб и вина - столько, сколько вы сможете выпить.
Конан вздохнул: опять ему не удастся пожевать хороший кусок жареного мяса... Ну что ж, он давно уже научился обходиться тем, что было под рукой, и не жаловаться на судьбу.
- Ну хорошо, хозяйка, тащи сюда все, что у тебя есть.
Она вышла и через несколько минут вернулась с глиняным подносом, на котором лежали два больших каравая черного хлеба, большой кусок зеленого сыра и три вместительные оловянные кружки. Еще через минуту она поставила перед Конаном большой кувшин вина.
- Четыре медных монеты за все, - сказала она.
- У вас найдется комната для ночлега?
Хозяйка взглянула на Конана с лукавой и хитрой улыбкой.
- Одна комната для троих?
- Да.
- Ну да, ну да, я просто хотела убедиться... Еще четыре медных монеты.
- Как обмениваются медь и серебро в вашем городе? - спросил Конан.
Поколебавшись с секунду, трактирщица улыбнулась.
- Нет смысла обманывать мужчину, который способен позаботиться о двух женщинах одновременно, - сказала она. - Один к десяти.
