Владимир Андриенко - Сын фараона и жрец Анубиса

— Фараону известно, что после того как его великий передок и основатель династии Аменемхет I возложил на голову двойную корону, то он дал Египту законы и правила. До того наша страна состояла из множества княжеств, которые фараон собрал воедино.

Аменемхет IV вынужден был согласиться с этим утверждением.

— И что с того? Продолжай, Птахотеп.

— Князья тогда изъявили полную покорность фараону, но он оставил их наследными повелителями их княжеств, что стали снова именоваться номами. Совсем не так, как было во времена династии основанной великим фараоном Джосером* (*Джосер — фараон III династии Древнего царства, между тем как в повествовании речь идет о 12 династи фараонов во времена Среднего царства).

— И это известно мне. И что с того, Птахотеп? — Аменемхет не мог понять, к чему клонит чати.

— Владетели больших номов, — продолжил Птахотеп, — по-прежнему носят титулы «великих втастителей» у себя дома. У каждого из них свой собственный двор, собственные войска. И власть они свою передают по наследству своим детям. Фараоны Египта не могут вмешиваться в дела номового управления, если номархи не нарушают законов установленных великими Аменемхетом I.

— Но в номах имеется и земля фараона! Ты не забыл про это?

— Именно об этом я и пришел просить великого повелителя Верхнего и Нижнего Египта. Сейчас казна фараона вынуждена содержать в номах своих управителей и тратиться на чиновников, писцов, слуг, стражу. Эти расходы можно значительно сократить. Пусть номархи самостоятельно управляют номами и сами содержат чиновников. Это снимет с казны фараона большое бремя.

— Они станут полными хозяевами у себя? Это ты называешь большими обязанностями номархов? — вскричал Аменемхет.

— Это облегчит казну фараона, но, ни в коем случае, не умалит права фараона Верхнего и Нижнего Египта….

— Я не желаю сейчас обсуждать этот закон! — грубо прервал Птахотепа Аменемхет IV.

— Этот закон обессмертит имя фараона Аменемхета IV. И фараону стоит подумать про это.

— Я подумаю об этом после и посоветуюсь с моими приближенными.

Урах понял, что фараон желает намекнуть верховному чати, что он более не входит в число его доверенных советников. Он сделал знак Аменемхету и призвал его быть очень осторожным. Но фараон проигнорировал этот совет друга.

— Ты можешь идти, Птахотеп, верный слуга моего отца, — высокомерно произнес фараон.

— Я не могу уйти без ответа, великий владыка, — и не подумал уходить великий чати. — Моего ответа ждут номархи. Они пока просят повелителя решить это дело моими устами, но если повелитель откажется, то они могут потребовать сами!

— Потребовать?

— Именно так, великий повелитель. Номарх Заячьего нома Тутхотеп ждет меня с ответом в дворцовом саду. Если я передам ему столь грубый ответ моего фараона, то он передаст его остальным номархам. А они могут отказаться выказывать повиновение фараону. Неужели повелитель не помнит, что его еще ждет коронация? За номархами стоят жрецы их номов. Конечно, фараон рассчитывает на поддержку культа Амона-Ра, но номархов поддержат жрецы культов Себека, Геба, Нут…

— В стране Кемет престали почитать фараона? Здесь не признают более божественности фараона? С каких пор? — Аменемхет впал в ярость. — Мне угрожают?

— Такое бывало уже в истории страны Кемет, мой повелитель, — спокойно произнес Птахотеп. — Твой друг Урах хорошо понимает, о чем я говорю.

— Понимаю, — Урах был рад тому, что мог вмешаться в разговор. — И повелитель Верхнего и Нижнего Египта примет посланцев от номархов и постарается удовлетворить их просьбы, ибо долг фараона заботиться о счастье своих подданных.

— Значит, я могу сказать Тутхотепу, мой государь, что фараон решит дело положительно? — великий чати вопросительно посмотрел на фараона.

— Фараон решит это дело! — ответил за фараона Урах.

Птахотеп склонил голову и вышел из покоев фараона. Аменемет был в ярости и если бы мог, то приказал бы немедленно казнить Птахотепа и номарха Тутхотепа…

Принц Эвиб-Ра после того как они снова переместились в лабиринт, увидел что они уже в отделении посвященном богине Нейт, центр культа которой находился в древнем городе Саис в Западной Дельте. В центре стояла статуя этой богини.

— Как видишь, твой брат Аменемхет желает усиления власти фараона, как желаешь этого и ты, мой принц.

— Но делает он это как-то неумело.

— Что делать, если твой брат не так популярен как ты.

— Это доказывает, что он плохой фараон. Что же ты предлагаешь мне показать сейчас, Ра-Тауи?

— Стоит посмотреть на слабости архитектора Сенусертаха, на Птахотепа, великого чати твоего отца, на заговоры казначея Амени и его отца великого жреца бога Себека….

Сенусертах имел одну слабость — он любил молодых рабынь. И эта страсть сжигала его уже давно. Он часто покупал девушек, но они быстро надоедали ему. Поначалу, ему казалось, что его влекло к тем, кто моложе, но и юные красавицы из Сирии, Нубии, Палестины, Междуречья также все менее и менее возбуждали его страсть.

«Что делать? — думал он. — Старость нагнала меня. И мне придется с этим смириться. Скоро может и совсем придется отказаться от женщин. О боги! Отчего вы забираете у меня эту радость?»

И вот он встретил девушку по имени Неферт, и все поменялось за считанные дни. С ней он уже которую ночь чувствовал себя молодым. Он не уставал на поле любви, и ему хотелось эту женщину снова и снова.

— Ты так и не сказала мне кто ты, Неферт? — спросил старый архитектор, после того как они на время оторвались друг от друга.

— Я женщина, — ответила она.

— Это я вижу. Но кто ты? Свободная египтянка или рабыня знатного вельможи?

— Нет. Я не рабыня. Но я и не свободна. Может ли женщина быть свободной в Египте?

— Если у тебя есть хозяин, то я готов выкупить тебя у него.

— Выкупить? Но если за меня запросят дорого? — спросила она с лукавой улыбкой.

— Я смогу выкупить тебя! — горячо заявил Сенусертах. — Ты станешь госпожой в моем доме и даже хозяйкой собственного дома.

— Но ты так мало знаешь меня, господин.

— Не называй меня господином. Я желаю быть близким тебе мужчиной, Неферт. В тебе есть что-то такое от чего я уже никогда не смогу отказаться. Не могу этого понять, но я стал твоим рабом. Что за чары ты наслала на меня, Неферт?

— Чары? Я родилась в Египте от матери египтянки и отца вавилонянина. Он был купцом и забрал меня на свою родину. Но вскоре умер и меня приютили в храме богини Иштар. И там я познала, что такое любовь. Меня научили пользоваться оружием женщины.