Боги, само собой, сверхсущества, все видят и знают, и способны уничтожать целые миры. С этим как бы никто и не спорит. Но даже они не всесильны, ибо есть законы, которым подчиняются даже боги. И один из них гласит: «Каждое разумное существо имеет право выбора». Так что если бог или богиня оказывают поддержку человеку и помечают его своим знаком, это еще не значит, что они взяли его под контроль на все сто процентов. Да, за услуги и доброе отношение, разумный должен расплатиться. Однако рано или поздно сверхсущество дольнего мира обязано спросить смертного, готов ли он служить ему на протяжении всей жизни и после окончании своего бренного существования в реальности. И вот тут, даже такая мошка как я, имеет право отказаться. После чего знак Кама—Нио из моей ауры исчезнет, и я снова буду свободен и независим.
Вроде бы все просто. Тебя прикрыли от некоторых неприятностей. Тебе обеспечили хорошие стартовые условия. Тебя обучили и сделали сильным. И затем задали один вопрос. А не желаешь ли ты влиться в нашу структуру, под названием «Религиозный Имперский Культ Улле Ракойны — Кама—Нио?» И ты отвечаешь, что нет, таки, знаете ли, не желаю. Все расходятся и остаются при своих. А что дальше? Думаю, что дальше начинается полный мрак. Возмущенная богиня, голосом Ивана Васильевича, который меняет профессию, восклицает: «Так–то ты, подлец, злом отплатил за предобрейшее!?» И тебе выкатывают преогромный счет с процентами за все хорошее, ибо боги мстительны и они добренькие лишь до тех пор, пока ты им нужен. Ну, а поскольку от оказанного тебе высокого доверия ты отказался, то получи пинка под зад.
Вот так вот, все может сложиться очень и очень плохо, если ты сам за себя. А вот если вовремя ушел под крыло другого бога, тем более союзника, то это разговор иной. Боги стараются не уничтожать бойцов дружественных небожителей, и все вопросы решать тихо, мирно и в своем узком кругу. Так что если по моим взаимоотношениям с культом Доброй Матери пробежит опасная трещина, то я, потомок Ярина (кстати сказать, Тончин это подтвердил) недолго думая, припаду к алтарю своего дальнего–дальнего предка и при свидетелях объявлю, что всю жизнь мечтал служить только ему. В итоге жрицы и ламия пролетают, а я обретаю нового небесного покровителя. Но это все случится лишь в том случае, если меня прижмут к стене и графа Ройхо не будет устраивать то, что с ним происходит. Ну, а поскольку пока у меня все в порядке, успокоенный и наметивший себе один из путей отхода на запасные позиции, я живу привычной жизнью. Налаживаю жизнь острова Данце. За счет островитян и бывших рабов, увеличиваю дружину и флот. Улыбаюсь служительницам Улле Ракойны. Занимаюсь с ведьмой, которая, несмотря на слабость, продолжает меня обучать, и о серьезном разговоре с ней уже не думаю, ибо он уже ни к чему. Ну, а помимо этого, я ожидаю появления знаменитого имперского убийцы Байлы Нанкара.
Кстати, о киллере. Известие о том, что он вышел на охоту, пришло не только от Сховека, просто он был первым, но и с других направлений. Тут и столичная агентура Керна постаралась, и покровительственное предупреждение от барона Каира–старшего было, и даже слушок от баронессы Ивэр, ныне проживающей на материке Анвер, в городе Ратинбург, прилетел. Все сходилось, профессиональный убийца, про которого удалось кое–что узнать, в частности, что на спине у него большая наколка в виде черного паука, который сжимает в лапах ножи, действительно, подписался на устранение графа Ройхо и всей его семьи. Это факт и пока он неоспорим.
Правда, меня сильно смущало то, что информация о заключении контракта на убийство так легко просочилась в теневой мир империи, а затем и ко всем заинтересованным лицам. Странно это, даже очень, ибо Нанкар в моем представлении человек жизнью битый, хороший конспиратор и отличный специалист, и тут такой прокол. Поэтому я и Керн считали, что–то во всем происходящем есть некое второе дно, которое мы не видим. Да и Умесы, стоит это отметить, повели себя нестандартно. Вместо Игры с жертвой, то бишь со мной, выбрали вариант устранения. Впрочем, при желании, это можно объяснить. Время игр кончилось, идет война, и строить долгосрочную интригу Умесы не хотят, а возможно не могут. Так что приоритеты меняются, и их цель — уничтожение врага любыми доступными способами, а амулетики, которые я снял с мертвых республиканцев, будут добыты позже. Поэтому мне и моим близким следовало быть настороже (как обычно) и ожидать нападения. Однако Нанкар до сих пор не появился. Хотя, очень может быть, что мои тайные стражники и Отири его просто не видят. Наверняка, убийца рядом, но идентифицировать и локализовать его местонахождение не получается, слишком он опытен и хитер. Поэтому все, что мне и моей охране остается, это гадать о сроках выполнения контракта, за который киллер уже взял задаток, и быть готовыми к неожиданностям.
— Что–то важное? — возвращая меня в реальность, спросила расположившаяся у окна ламия, которая кивнула на конверт в моих руках.
— Нет, — убирая послание Гая Куэхо—Кавейр в ящик стола, ответил я. — Просто надо ехать к герцогу.
— Когда?
— Прямо сейчас. Гай просит прибыть немедленно. По пустякам он вызывать не станет, наверняка, что–то произошло, так что потороплюсь.
Ламия прислушалась к своим внутренним ощущениям и, поморщившись, покачала головой:
— Ничего не чувствую, сил не хватает.
— Терпи Отири. Восстановление дело нелегкое и нескорое. Хороший маг после встречи с Неназываемым, если бы и восстановился, то лет за десять, а ты свои способности всего за пару месяцев вернешь.
— Знаю. Но не привыкла быть слабой.
— Хм! Кто–то всю жизнь без магии и предчувствий обходится, и хорошо себя чувствует, а тебя, лишь только прижало, сразу депрессия накрыла.
Ведьма наморщила лобик и кивнула:
— Да, это есть. Меня с собой возьмешь?
— Я не против. Поехали. Развеешься.
Спустя пять минут, в сопровождении охраны, двух оборотней и Херри Миана, мы с Отири покинули мою островную штаб–квартиру. Через пятнадцать вошли в телепорт, а еще через три минуты вышли в Изнаре. И здесь нас уже ожидал юный подтянутый корнет из свиты герцога.
Офицер приложил два пальца к козырьку широкополой шляпы, поприветствовал нас и проводил в ближайший переулок, где в окружении трех десятков егерей и пары магов находился Гай Куэхо—Кавейр. Герцог, явно, имел боевой настрой и был одет, словно собрался воевать. Кольчуга с юбкой, штаны из металлической чешуи, черные сапоги с жестким носком, на поясе ирут и пара кинжалов, а в правой руке остроконечный конусовидный шлем. Воины вокруг него были напряжены. Кто–то из них постоянно подбегал к Гаю, получал указания и, услышав очередной приказ герцога, нырял в узкие улочки.
