— Никому я не принадлежу, — Рива остановилась и сжала ладони в кулак. — Ты бросил меня одну, в чужом городе, без единого креда и думаешь, я прощу тебя?
— Милая моя, — Ноа подошел еще ближе и крепко обхватил Риву за плечи, притягивая к себе, — ты такая красивая, когда злишься. Ты меня возбуждаешь…
И резко притянул к себе, впиваясь поцелуем, раздвигая языком губы. Он думал, что Рива, по своему обыкновению, растеряется, покраснеет, стушуется… И покорится… Ноа не церемонился. Крепко обхватил шею одной рукой, другую запустил в вырез платья, сжимая грудь.
Рива резко подбила локоть Ноа вверх и, освободив голову, сильно ударила пяткой в боковую часть колена. Мгновенье — и Ноа с воплями катается по полу, обхватив поврежденную ногу.
— Ах ты, с*ка! — заорал он возмущенно.
Рива отошла за стол, тяжело дыша.
— Если еще раз подойдешь ко мне ближе, чем на метр, я вобью твои яйца тебе в глотку, — сказала она холодно.
Голова работала четко и ясно. После школы жизни, которую она прошла в Парисе, в квартале бедняков, где каждый день приходилось отбиваться от жуликов, хулиганов и насильников всех мастей, она закрепила в памяти все, чему ее учила Дана. А потом и сама овладела несколькими новыми приемами. Шокер, баллончик с газом и ультразвуковая трубка стали ее постоянными спутниками. А еще быстрая реакция и отброшенные прочь сомнения и угрызения совести.
Ноа, постанывая, присел на корточки. Потом встал, медленно, кривясь, распрямился и впился в Риву убийственным взглядом. Он смотрел на нее, словно видел впервые. Где та наивная милая услужливая девочка, которая заглядывала ему в рот и исполняла любое его желание? Напротив него стояла разъярённая фурия со сжатыми кулаками. Ее темные глаза горели ненавистью.
— Не хочешь по-хорошему? — прошипел он зло. — Будет по плохому… Мне плевать на твое тело. Таких тел я найду сотню за минуту, стоит только свиснуть. И как любовница ты пустое место. Ты мне надоела уже через неделю.
Рива с непроницаемым лицом наблюдала за разъярённым мужем.
— Мне нужны деньги, — заявил Ноа, — отец окончательно отказался мне давать содержание, во флот не берут, я должен кучу кредов серьезным людям… Так что, милая женушка, придется тебе меня содержать. Брак третьей степени предполагает, что твои деньги — мои деньги. И наоборот… Только вот я сейчас совершенно пуст, — хмыкнул он.
— У меня нет денег, — отрезала девушка, — по крайней мере, таких, чтобы оплачивать твои дорогостоящие привычки. Я учусь, концерты даю не часто и получаю за них немного.
— Это твои проблемы… как заработать, — усмехнулся Ноа, — иначе все узнают, как ты стала госпожой Холланд. И из какой дыры вылезла… За обман тебе светит срок, девочка моя… И свою подружку прихватишь с собой, вас вместе будут сажать в космолет на Омегу… В роли заключенных.
Рива стояла и смотрела на красивое лицо мужа. Неужели когда-то оно могло ей нравиться? Слабый подбородок с невыразительной ямочкой, гладкая, какая-то неестественно шелковистая кожа, змеиная улыбка, подкрашенные брови и ресницы, пижонский вид плейбоя.
«Вот и расплата», — подумала она. Рива не боялась Омеги. Если бы не женитьба, она бы до сих пор отбывала срок на планете-тюрьме. Она боялась за подругу. Позор ляжет на плечи ее родителей, братьев, с которыми успела недавно познакомиться… Дана собиралась через год-два покинуть флот и начать зарабатывать на жизнь другим способом. Собиралась открыть туристическое агентство. У нее были необходимые связи, знания. Она знала (по своей работе много летала) все населенные планеты в галактике и умела красиво рассказать о каждой… Нет, Рива не могла так подставить подругу.
— Хорошо, — произнесла она, — я полностью в твоем распоряжении, — и, увидев вспыхнувшие радостью глаза мужа, добавила, — но у меня есть одно условие.
— Какое? — приподнял брови Ноа.
— Я не буду с тобой спать. Никогда. Наша семейная жизнь будет только формальностью.
— Пф-ф, — фыркнул он. — Не сильно и хотелось, милая моя. В сравнении с кредами твое тело проигрывает на много пунктов. — Ноа, кряхтя, сел на стул и, поморщившись, закинул ногу за ногу. — У меня есть план, как сделать тебя знаменитой, богатой, успешной… А заодно и меня.
— Вот и отлично, — Рива развернула стул и села напротив. — Рассказывай, я слушаю твой план…
* * *
Пять лет спустя…
Концерт закончился. Парящие островки со зрителями подлетели к певице. Уставшая и счастливая девушка стояла на заваленной живыми цветами сцене, почти погребенной под ними и улыбалась, кивая направо и налево.
— Ты как всегда великолепна. — Поднялся во весь рост Йен Гресс, протягивая Риве шикарный букет живых белых лилий.
Внутри что-то сверкнуло.
Рива благодарно улыбнулась, но мысленно отметила: драгоценности нужно будет вернуть. Потом. Она заставит Нину или Гею (своих помощниц) просмотреть записи и выяснить, от кого какой букет. Хотя, почти в каждом лежала карточка. Проблем никогда не возникало. Это было игрой. Ей дарили дорогие подарки, она возвращала их обратно. Каждый раз одно и то же.
— Девочка моя. — Протягивая открытые ладони, по выдвинувшейся лесенке к ней шел Робертино Алари, знаменитый композитор. — Что ты со мной делаешь? Я даже всплакнул в конце. Лучше тебя никто бы не спел мою «Запоздалую мечту».
Рива шагнула навстречу и обняла композитора. Две песни, спетые ею недавно, были его творениями. Она любила этого красивого обаятельного мужчину, пусть и не традиционной ориентации. На его длинных ресницах блестели настоящие слезы.
— Ты чудо, — еще раз прошептал Робертино и поцеловал ее в щеку.
После него подошли миллиардер Томас Райден с женой Эмилией.
— Ах, милочка, — всхлипнула красавица, — вы так талантливы. Я тоже любила петь в детстве, у меня был красивый голос. Но родители сказали, что зарабатывать на жизнь собственным трудом не пристало аристократке, — Рива мило улыбнулась жгучей брюнетке, принимая букет роз. Ее давно уже не трогали ни шпильки, ни язвительные замечания.
— Прелестное платье, Эмилия, — ответила комплиментом Рива. — Новое творение Альваро Бенцони?
— Да, — жеманно взмахнула ресницами та, — единственное в своем роде, эксклюзив. Даже я пребывала в раздумьях, купить его или нет… Но мой Томас, — Эмилия нежно улыбнулась стоящему рядом солидному мужчине, — настоял…
Модельер Альваро Бенцони отличался от других кутюрье тем, что все его вещи были созданы из природных минералов. На Эмилии сейчас было надето восхитительное алое платье, собранное из мельчайших кристаллов пиропа (разновидность граната), соединенных между собой ажурной золотой цепочкой. Одно такое платье стоило больше, чем самое лучшее концертное платье Ривы. «Интересно, а как сидеть на ограненных камнях? — мысленно хихикнула она. — Или у Эмилии под попой спрятана подушка?»
