Мужчины условились сделать шесть заплывов. Мелиор элегантно пролевитировал к воде и замер в нескольких миллиметрах от поверхности океана, поигрывая мускулами и словно невзначай принимая эффектные позы. Элегор, недолго думая, рыбкой нырнул в теплую воду прямо с борта яхты, подняв облако брызг. Не то чтобы юный бог не умел нырять, но уж больно ему хотелось окатить надменного принца водицей. Конечно, с большим удовольствием герцог использовал бы для этих целей несколько ведер протухших помоев, но как назло таковых под рукой не обнаружилось. В ответ на хулиганскую проделку Элегора принц, успевший заблаговременно позаботиться о заклинании защиты от соленой влаги, лишь снисходительно усмехнулся. Тонкая пленка чар, облекшая его роскошные волосы, превосходно выдержала первое испытание.
Когда 'спортсмены' заняли места на старте, Элия звучно хлопнула в ладоши, и заплыв начался. Столпившаяся у борта немногочисленная команда яхты, втихомолку делая ставки, подбодрила соперников приветственными возгласами.
Герцог махнул болельщикам рукой и рванулся вперед как торпеда, яро взрывая воду фонтанами брызг. Мелиор греб плавными изящными, чуть небрежными движениями, легко входя в воду, но от Элегора почти не отставал. Это 'почти' заставило принца мысленно зашипеть от злости. Какой будет позор, если он, принц Лоуленда, проиграет какому-то сопляку герцогу на глазах у сестры. Перед внутренним взором мужчины предстала принцесса со снисходительно-ироничной улыбкой на устах. Мелиор стиснул зубы и постарался прибавить ходу.
Герцог же, обожавший сам процесс плавания, вовсю наслаждался пребыванием в водной стихии. Элегор со всем азартом, свойственным безрассудной юности, решил непременно обогнать Мелиора, ни на секунду не задумавшись о возможности нажить себе кровного врага в лице униженного принца. Почувствовав, что соперник начал его нагонять, Элегор тоже увеличил темп движений.
Мысленный крик принцессы, получившей тревожный сигнал от магической сети наблюдения, раскинутой в ареале соревнований, ворвался в разгоряченные поединком сознания мужчин: 'Срочно возвращайтесь! Общая тревога! Левитируйте на палубу! Акулы!'.
(Акулы в Океане Миров попадались разные, и далеко не все из них были безобидны. На кое-какие виды, внешне совершенно схожие со своими обыкновенными хищными собратьями, всплывавшими кверху брюхом после простого умерщвляющего заклятья, магия не действовала категорически или действовал лишь один из ее видов. Подбирая его, незадачливый купальщик-авантюрист, решивший сойтись с акулами в единоборстве на их поле, то есть воде, вполне мог успеть стать трапезой для рыб. У хищных 'рыбок', относящихся к категории опасных акул с иммунитетом к магии, имелось лишь две общие черты: невероятная прожорливость и гигантские размеры. К этому набору признаков часто добавлялся еще один — ужасная живучесть. Поэтому разумные люди, не имевшие суицидальных наклонностей, чаще всего купались лишь в защищенных водах, действуя же на свой страх и риск, непременно выставляли опытного наблюдателя.)
Услышав своевременное предупреждение принцессы, мужчины с неохотой (у кого истинной, а у кого и наигранной — поди разбери) прервали напряженные соревнования и, выбравшись из воды, перелетели на борт корабля.
Тщательно обтираясь синим полотенцем, поданным услужливым пажом, принц Мелиор, уже не так уверенный в победе, как раньше, деланно выразил свои официальные сожаления по поводу прекращения столь захватывающего поединка. Искренне разочарованный Элегор принял их с коротким согласным кивком, в котором наличествовала даже капелька уважения. Герцог не думал, что принц сможет плыть так быстро, и соревнования окажутся столь интересными.
Капитан, находившийся неподалеку у борта судна и внимательно наблюдавший за показавшимися на горизонте острыми плавниками акул, не замедлил предупредительно сообщить хозяину приятную весть. Оказывается, завтра днем яхта будет проходить мимо русалочьей отмели, куда кровожадные хищницы не рискуют заплывать, и соревнования можно будет продолжить. Принц почему-то не обрадовался. Он яростно сверкнул глазами в сторону не в меру угодливого моряка, но ничего не сказал.
Задабривая брата перед обедом, принцесса поднялась из шезлонга и нежно чмокнула его в щеку, мысленно прошептав: 'Ты был великолепен, дорогой!'. Залучившись от удовольствия, принц небрежно бросил: 'Пустяки!' и направился к своему шезлонгу. С одной стороны богу очень хотелось принять душ и смыть последствия пребывания в соленой воде, но с другой ему вовсе не улыбалось удалиться с палубы и оставить драгоценную сестру наедине с герцогом. Самоотверженно жертвуя удобствами, принц решил остаться. Но преданному адепту Мелиору сегодня было не суждено предаться ее величеству лени.
Пышущий идеями и жаждой деятельности неутомимый Элегор, нисколько не утомленный заплывом, перегнулся через борт и с вожделением уставился на темные спины акул. Юноша усмотрел в зубастых хищницах новый объект для своих развлечений. Герцог во всеуслышание незамедлительно поделился своими соображениями со спутниками и командой:
— А не устроить ли нам рыбалку?
Мелиор посмотрел на юношу как на умалишенного и подавил импульсивное желание дать ему хорошего пинка за идиотскую идею. К сожалению, идея эта показалась дурацкой только страдальцу принцу. Переведя взгляд на сестру, бог заметил, что ее оригинальное предложение герцога заинтриговало. Мелиор мысленно вздохнул и, смирившись с тем, что ему сегодня, а возможно и в ближайшие дни не будет ни минуты покоя, ответил:
— Ну что ж…. Позабавимся.
Принц отдал несколько распоряжений. Повинуясь приказам хозяина и собственному азарту с примесью опаски, придававшей забаве дополнительную остроту, матросы быстро все приготовили.
В воду спустили толстый канат со стальными нитями и крюком на конце. В качестве наживки на крепкий крюк насадили хороший шматок сырого мяса, сочащегося кровью, пожертвованный коком из корабельных запасов. То ли нюх, то ли какое другое чутье не подвело акул. Пусть ускользнула большая живая добыча, но вместо нее появилось нечто заслуживающее столь же пристального внимания. Плавники взрезали волны и закрутились у яхты, накручивая круги. Океан буквально вскипел вокруг соблазнительной наживки. Здоровенные хищницы устремились к вожделенной пище. Самая крупная из акул, нагло распихав менее ретивых соперниц, одним броском заглотнула мясо и, дернувшись, крепко насадила себя на крюк.
Принц дал отмашку. Четыре матроса вместе с присоединившимся к ним герцогом, непременно пожелавшим лично участвовать в увлекательном процессе, вытянули громадную тварь на палубу и поспешно отскочили, чтобы не попасть хищнице на зубок и не подставиться под удар острого, зазубренного, словно хорошая пила, хвоста. Акула мощно забилась на плотной ткани, растянутой поверх светлых досок. Не будь они из крепчайшего дерева синдарра, хищница нанесла бы кораблю существенный ущерб.
