— Это я, — бодро отозвалась она. — Ты звонил?
— С кем ты там?
— С Витькой, — легко ответила она. — А что?
— Нет, ничего, — говорить было трудно и незачем, но он все ждал чего-то, хватался за слова. — А как же мы?
— А что мы? — в ее голосе появилось недовольство. — У нас с тобой ничего толком нет.
— А с ним?
— Ничего. Он просто трахается прикольно, — с какой-то дикой безапиляционной бесчестной откровенностью заявил голос из трубки.
Олег замолчал. Его трясло словно в лихорадке. В глазах мутилось.
— Так чего ты звонил? — недовольно поинтересовалась Люда.
— Давно тебя не слышал, — тихим, словно на последнем издыхании голосом ответил он.
— Трахаться охота, так и скажи. Я…
Он не стал слушать. Он просто молча нажал «отбой». Потом выключил телефон и кинулся обратно на диван.
К скамейке пришел минута в минуту. Дядя Костя посмотрел с такой жгучей мрачностью, что казалось взглядом придавил.
— Что, — спросил сердито. — Опять на тренировке был?
— Нет, — тихо ответил Олег. — То есть зашел, сказал что больше не приду и все.
— Тогда что с тобой?
Олег покачал головой.
— Не хочу говорить.
— Тогда беги.
До леса вопреки обыкновению он добежал позже наставника. Попытался подхватить трубу, но тот остановил. Посмотрел в глаза, словно в душу заглянул.
— Что случилось?
Олег покачал головой и попытался отвернуться. Дядя Костя взял рукой за подбородок, долго гипнотизирующе глядел в глаза, потом отпустил пальцы, отшвырнул даже. Будто держаться за Олегову голову было противно.
— Все ясно. Женщина. Ну тогда умирай быстрее. На долгую и мучительную смерть у нас времени нет.
Олег кивнул рассеяно и опустился на траву. Мысли за ночь нисколько не изменились. Ни на вот столечко.
— Чего расселся? — гаркнул наставник зло. — Подъем! Хватай трубу и беги.
От неожиданности Олег подскочил, подхватил ржавую железяку и побежал. Бежал, правда, довольно вяло и наставник всю дорогу на него прикрикивал.
Когда добежали до МКАДа и вернулись обратно, трубу бросить не дал, а погнал снова по кругу. До МКАДа и обратно.
— Сколько еще бежать? — хрипло спросил Олег.
— До упора, — жестоко отозвался тот. — Пока не сдохнешь.
В квартиру Кот вернулся не просто злой, а разъяренный. Хлопнул дверью, на кухню прошел не разуваясь. Яга и Игорь поглядели ошалело.
— Случилось что? — беспокойно оглянулась на оборотня старуха.
— Случилось. Надо с его бабой что-то делать. Она не та, которую любил Милонег. Она другая.
— И он другой, — коротко отозвалась старуха. — Их души живут в новых телах с новым опытом. Память о старом спит.
Кот резко метнулся по кухне взад-вперед, остановился:
— Знаю. Но она совсем не та. Та добрая была, верная, чистая, любящая. А эта…
— А эта под цвет эпохи, — холодно обрубила старуха.
— Пусть так. Но он страдает. А мне сейчас его страдания не нужны. Да и потом без надобности. Воин распустивший сопли, это…
— Это все равно воин, — отозвалась старуха. — Кто из нас не страдает. Я или ты?
Кот вздрогнул, сердито зыркнул на ведунью.
— Ты, старая, говори, да не заговаривайся. Ты свои страдания отжила. Он, — оборотень бросил короткий взгляд на притихшего Игоря. — Молодой еще. У него страдания возникают, когда надо за руль садится, а хочется пива выпить. Свои страдания я в узде держу. А вот свои и чужие сдерживать, это уж слишком будет.
Старуха стрельнула голубым холодным глазом.
— Чего предлагаешь?
— Не знаю.
Кот и Яга смотрели друг на друга так, что казалось еще немного добавить напряжения и воздух между ними взорвется сам собой. Игорь кашлянул. Напряжение упало. Оба перевели взгляды, впились глазами в бородача.
— Я знаю, — улыбнулся в бороду Игорь. — Его надо отвезти куда-нибудь подальше, переключить на что-то. Пора мне с ним познакомиться, Кот.
— И куда ты его повезешь?
— За город вывезу. Заодно стрелять поучу, руку поставлю. Надо же рано или поздно его и этому учить.
Кот опустился на табуретку. Надо, конечно, парня и с огнестрельным оружием знакомить, но лучше бы позже, чем сейчас. Хотя из Игоря инструктор в этом деле не плохой. Главное, чтобы не споил парня.
— А мысль дельная, — поддержала вдруг бородатого старуха. — Вези его подальше, Игоряша. А ты, зверь, мне девку приведешь. Память ей верну, глядишь, поспокойней станет. Если та была так чиста, как ты говоришь, то эта с той чистотой в душе как прежде жить не сможет.
— Ладно, — нехотя сдался Кот и повернулся к Игорю. — Завтра сутра погрузишь его и увезешь, пока не подуспокоится. А мы девкой займемся.
— Вот и славно, — хлопнула ладошкой по столу старуха. — А теперь супчику похлебаем. Я супчик сварила.
Старуха встала из-за стола, подошла к плите и подняла крышку с кастрюли. Кухню наполнил запах какого-то варева. Дух пошел настолько богатый, сытный, что Игорь сглотнул подступившую слюну. Бабулька не торопясь разливала черпаком по тарелкам парующийся суп.
Игорь поглядел на Кота. Тот аромата казалось не замечал, зло смотрел на Ягу.
— Спасибо, старррая, — как-то совсем по-звериному прорычал он. — Я твоего супчика как-то поел однажды. Всю жизнь помнить буду.
Старуха не ответила. Интересно, подумалось вдруг, чего между ними происходило тогда, сотни лет назад в киевских лесах? Узнать бы, да не в двух словах, а в подробностях. От мыслей отвлекло чувство, будто кто-то сверлит голову взглядом. Игорь перехватил взгляд Кота.
— Вези его подальше, — повторил задумчиво Кот. — Только спаивать не вздумай. Он воин, ему пить не стоит.
Игорь усмехнулся:
— Слыхал я, что ваш князь Владимир, о котором вы мне все уши прожужжали, был не только политиком, но и воином. И выпить был не дурак. А какие пиры закатывал со своей дружиной. Там, кстати тоже, воины были не плохими.
— Не плохими, — кивнул Кот. — Только я и тогда не особо эти гулянки поддерживал. Ладно, сами разберетесь. Только совсем уж его не спаивай.
— Совсем нельзя, — покачал головой Игорь. — Рука дрожать будет. А при стрельбе это не нужно.
Телефон звонил вечность, потом перестал, уступая другой вечности. Олег лежал на диване, мысли в голове метались, как загнанный в ловушку зверь. Одни и те же, безумные, по кругу. Может быть стоило поговорить об этом с кем-то. Но с кем?
Позвонить отцу с матерью. Это только лишний повод для волнений. Рассказать Степке. Пожмет плечами, скажет что с самого начала знал, что хорошего здесь ждать незачем. Еще какую-нибудь байку расскажет скабрезную про розовые очки. Нет уж, на фиг. Дяде Косте… С ним уже все оговорено. Кому-то из институтских приятелей. Тоже не вариант, они его любят, начнут жалеть. А это не нужно.
