— О да! Ты умрешь не там, а здесь, и это все изменит! — истерически выкрикнула она.
— Но ведь могу и выжить. Я ведь тоже полукровка.
— В тебе нет человеческой крови.
— Это еще ничего не значит. Эдита, ты должна понимать, зачем это! Ты считаешь, это связано с нашими планами? Но даже если мы все отменим, архангелы уже не вернуться к привычному ритму жизни, не говоря уже о том, что это будет выглядеть просто по-свински. Но и меня не поймут и не послушаются! Труд многих поколений наконец увенчался успехом, и…
— А что, все они стремились уничтожить Землю?
— Наше решение, наш отказ ничего не изменит. Слишком многое и многие задействованы в этом деле, слишком много душ решают этот вопрос, а не только мы.
— Не могу…
— Можешь! Оз сейчас у себя в кабинете, если что, он подстрахует, и ты уж точно ни в чем виновата не будешь! Если я выживу, я сам все объясню Легору, если нет — сейчас же напишу ему записку. Я должен понять, что можно поменять! А для этого я должен знать, что точно произошло. И расплывчатые "тени" меня не устраивают! Идем, Эдита, пожалуйста, доверься мне хоть раз! Хоть кому-нибудь!
Хоть раз… она ведь в принципе не верит никому, она пифия, провидица, сначала её боялись, потом призирали, но и теперь она тоже одна. Она, как и я, слишком отличается даже от своих. Ей тридцать два года, и она всю свою жизнь… она такая несчастная! И все равно, несмотря на наше отношение к ней, она жаждет спасти этот мир, мир, в котором она чужая и для людей, для демонов и небожителей… для всех. И, несмотря на все, его спасает.
Я тут же, подтверждая свои слова, черканул на обрывке какого-то документа пару строк для Легора; подделать мой ненормальный почерк сложновато, в такой нервной ситуации — точно. И схватил пифию за руки. Создавать короткие телепорты я умею, но не всегда попадаю в нужное место, чего уж говорить о дальних переходах. Но когда приспичит, можно рискнуть. Легор вернется с минуты на минуту, а нам еще надо успеть приготовиться к обряду… Время поджимает.
Я не промазал, и мы материализовались прямо посреди скромного кабинета Оза. Демон был занят, он разбирался с какими-то бумагами, рассматривая перед собой целую коллекцию разного размера пробирок. Мое появление, да еще и из воздуха, застало его врасплох.
— Ты что, с ума сошел? — воскликнул он, роняя ручку.
— Оз, некогда объяснять, просто помоги.
На удивление, как только мы переместились, пифия стала спокойной и сосредоточенной, как удав. Слезы сразу же просохли, хотя вид у нее был болезненный и усталый, и красные глаза в придачу, она была очень решительной. Меня же, наоборот, по закону подлости, продрал испуг, но я сразу же отогнал мысль о том, чтобы сдать назад. Нельзя! Я должен! В конце концом, с меня никто не снимал ответственность за мои же идеи, и Легор такого права точно не имеет!
Я согнал демона с его стола, отодвинул бумаги в сторону компьютера. Элита закрыла дверь на замок, потом на короткое заклинание, пододвинула другой стул так, чтобы мы сидели напротив друг друга. Я быстрым и сильным ударом разбил стекло стеллажа, вытащил большой кусок, который остался сверху, похожий на заостренное копье.
— Эл… ты сошел с ума! — наблюдая за приготовлениями, Оз все понял. — Ты же умрешь!
— Я полукровка тоже, — упрямо возразил я, садясь на место и устанавливая стекло острием вниз между мной и пифией.
— В тебе нет человеческой крови! А ну прекрати, дурень! — он кинулся к нам, но…
Он наткнулся на мой жесткий взгляд на полпути. Я постарался одним этим взглядом донести до него все, что я чувствую, за исключением легкого страха и волнения. Оз резко изменился в лице. Нехорошо использовать свои способности на друзьях, но у меня не было выбора…
— Эл, ни в коем случае не забывай, что это только сон, — начала говорить Эдита. — Если забудешь, ты не сможешь проснуться. И я ничем помочь не смогу, ты не провидец, и у нас с тобой нет этой связи. Раньше я никогда не пыталась передать видение другим, не "своим". Ты точно осознаешь весь риск?
— Да. Скорее, Легор может нас найти в любой момент!
А дело в чем… Пифия может передать свое видение другой пифии, или оракулу, но не может открыть будущее тому, кто прорицателем не является. Не знаю, почему, но их сознание не может выдержать этого, и они умирают, так и не очнувшись от транса, от кровоизлияния в мозг. А прорицателями могут быть только человеческие полукровки, наполовину люди, наполовину небожители. Демоны почему-то очень редко удостаиваются такого дара. То, что я явлюсь полукровкой, было слабой отговоркой. Они правы, во мне нет крови человека, сомнительно даже, что найдется хоть одна капелька. Но я должен рискнуть! Мои шансы вышить в этом обряде равны чуть меньше десяти процентам. Но я буду изо всех сил стараться, чтобы оказаться в этой десятке! Ради всех и ради самого себя! Если действительно вокруг будут только тени… Солнышко, я буду стараться для тебя!
Руки немного дрожали, аффект проходил, и задавленный инстинкт самосохранения вновь принялся попискивать. Но я не мог ни отступить, ни испугаться, никак показать этого. Не имел такого права, иначе они все сразу же остановятся. Сейчас я подгонял их решимость своими способностями демона, но они, и демон, и пифия, с радостью послали бы меня с моей дурной затеей за тридевять земель к лешему!
Итак, руки дрожали, неровны край стекла порезал ладони. Боль кольнула и ушла, тонкие струйки крови полились на стол… Эдита положила свои руки поверх мои холодных ладоней.
— Ты дрожишь… ты боишься, Элергост, — прошептала она и вперила свой магнетически страшный взгляд в меня.
Мы смотрели друг другу в глаза через стекло, от чего наши глаза взаимно казались больше. Эдита нервно облизала сухие губы; на маленькой трещинке на нижней, в левом уголке рта появилась капелька крови.
И когда уже у меня заболели и заслезились глаза от того, что я долго не моргал, зрачки пифии зажглись серебристым туманом. Два нечетких расплывчатых луча ударили из её глаз в стекло, рассыпались причудливыми линиями-узорами по его поверхности, создавая матовое зеркало, и с другой стороны впились в мои глаза.
Сначала было больно и жарко, где-то в глубине черепа, как после удара где-то внутри колокола продолжает рождаться звук… Но потом все прошло, и я перестал видеть. Серый туман унес меня куда-то вверх и вперед, и последнее, что я услышал, был истерический визг Легора:
— Не-е-ет!!!
Стекло выпало из моих рук, чудом не обрубив пальцы, и я сам упал на пол.
* * *
Я очнулся в той памятной палате, где когда-то страдал сумасшествием, один и в тишине. Не было даже размерного писка приборов, не было шума улицы, едва слышимого из-за толстых стекол. И не было света, пугающий сумрак окружал меня и мою койку.
