- 12 -
Стас приоткрыл окно, впуская в салон утреннюю прохладу свежескошенной травы настоянной за ночь на сияющих в росах звездах.
- Аль, никак не могу привыкнуть, что спать можно всего по три-четыре часа в сутки и просыпаться с зарядом бодрости на весь день. Как это у тебя получается?
- У нас никогда не прекращается осознанный энергообмен с тонкими сферами, это одно целое, тело растворяется в тонкой энергии, что щедро дарует нам Господь. У земного человека такой энергообмен происходит очень редко и имеет импульсный, торгашеский характер: попросил что-то у Бога, получил просимое, и, забыв даже о простой благодарности, ушел.
- А разве ему нужна наша благодарность?
- Ему нужно открытое сердце человека и искренность. Искренность, прежде всего перед самим собой, перед Богом, пред людьми. Если нет открытости, предстояния перед Богом, то о понимании, а тем более о любви к ближнему даже и речи быть не может.
- А на все вопросы у нас один ответ - у тебя нет доверия ко мне! Я так часто слышал эту фразу в лягушатнике, что она мне вот, где сидит – провел когтистой лапой по горлу Бисквит – Между тем спрашивается, с какого перепугу мне доверять совершенно постороннему человеку, о котором я ничего не знаю, и который ничего не знает обо мне? Только потому, что он занимал чье-то место в лекционном зале и при этом единственно чему научился, так это красиво говорить на их фене о всеобщей любви, о доверии и истине, о которой даже представления не имеют? Так мне вчерашний Колян гораздо больше нравится, тот хоть признает что вся его жизнь это сплошная дыра, в которую всё утекает. А эти надвинули на глаза красивый виртуальный мирок и не осознав его глубины все истратили на слова обучая других тому, чего не поняли сами. Уж лучше бы молчали, толку при этом гораздо больше.
- Да ладно тебе – зато вот какой живот отъел в своих разведывательных рейдах.
- Стасик, да лучше бы я стиральной доской стал, мне так мозги заездили, что и не передать – скорчил страдающую гримасу кот, растянувшись на заднем кресле
- А ты и не будешь, с понедельника ты работаешь с нашей братвой на проходной сторожевой кошкой.
- Я сторожевой шавкой? Стасик ты чё, издеваешься?
- Нет. Вид у тебя более чем внушительный, кроме округлого живота, что очень скоро исчезнет при новой работе, ты здорово вымахал. Ты думал, в центре тебе дорогу из уважения к твоей философствующей личности уступают? Как бы ни так, уже сейчас ты в холке больше полуметра вымахал. Когда идет по коридорам наш Бисквит – весь центр от страха смертного дрожит. Это про меня, что ли придумали?
- А я, а что я? – вытаращив дурашливые глаза кот.
- Ты, Бискви, жертва неудачного псевдонаучного эксперимента. Кто тебя просил ходить в аудиторию космобионики во время практических занятий? Вот и провели на тебе эксперименты наши юные дарования, скрестив, не знамо зачем, лесного кота, рысь и Бисквита, видимо под предлогом выведения более гармоничного вида с новыми характеристиками. Вот теперь пугалом и будешь работать на проходной.
- Ты о чем? – вскочил кот словно ужаленный.
- Мой пушистый друг, ты давно в зеркало смотрел?
- А че не так – насторожено спросил Бисквит, разглядывая себя в зеркало заднего вида.
- Ну, если ты пирсинг на ушах не делал, то почему у тебя такие большие кисточки, бабушка?
- Ё маё, мать моя кошка - только и выдавил потрясенный кот, приглаживая лапами пышные рысьи кисточки на ушах.
- Альта, а Альта – скосив на нее умоляющие золотистые блюдца глаз заканючил кот – неужели ничего нельзя сделать?
- А кто тебя просил выпендриваться, стреляйте в грудь комсомольца? Вот и нехило выстрелили.
- Да кто же знал, что у них что-то получится и что мне теперь, всю жизнь уродом ходить из-за них?
- Скажи спасибо, что еще не в наморднике, мне уже намекали наши сотрудники. Станислав Андреевич - имитируя писклявый голос главного экономиста, пропищал Ильин - вы не могли бы на своего котика намордник одеть, а то кто знает, вдруг он у вас некормленый сегодня.
- Все, согласен добровольно идти в охрану, как усиление боевого состава, только уберите вот эту фигню.
- Ладно, примирительно произнесла Альта – посмотрим, что можно сделать. Ложись.
Кот покорно рухнул на кресло, и машину здорово качнуло на рессорах.
- Эй, поосторожнее нельзя? Мы на скорости идем, так и врезаться недолго.
Кот внезапно поплыл как пятно на кинопленке, потерял резкость, а потом снова появился.
- Ну, это пока все чем могу помочь. Рысьи кисточки я из генома убрала, раздувшийся живот тоже, чуть подправила то, что напутали юные мичуринцы, несколько усилила другие функционалии, ну а в остальном ты яркий представитель ветки разумных кошачьих на Земле. Как там говорил наш курьер? И быть тебе барсик первым из рода…
- Только держи свой язык при посторонних за зубами, кеноид гибридный.
- Стас, кеноиды это разумная ветвь собак, а кошачьи…
- Значит, придумаем новое обозначение в науке, мы не ходим протоптанными тропами. Так, все народ, мы приехали. Вот оно, место нашего пикника – удивленно сообщил Стас – или не оно?
На поляне стояла маленькая белая часовенка, со всех сторон еще стояли наспех сколоченные козлы и строительные леса, а у самого края лежал неизрасходованный и не разворованный по недомыслию стройматериал. Вокруг часовенки торжественно шел крестный ход, впереди чинно, с торжествующей улыбкой вышагивал отец Пахомий, за ним процессия старушек с хоругвями дребезжащих песнопения на свой лад старческими голосами и прочий любопытствующий люд.
- Стасик и че это за цирк? – с трудом протискивая голову между креслами и опершись лапами о переднюю панель съехидничал представитель разумных кошачьих - Ты говорил, уберем забытые вами накануне бутылки и поедем дальше, знакомить Альту с твоими родителями на мою историческую родину.
- Сам хотел бы знать. Бискви, ты лучше все-таки спрячь от всеобщего обозрения свою огромную голову, сиди тихо и не высовывайся – он достал из бардачка уже солидно припавший пылью доставшийся от друга профессиональный Никон, повесил на шею и со вздохом распахнул дверцу.
- Ты что-то придумал? – хлопнула дверью Альта.
- Да, главное молчи, улыбайся и вообще делай вид, что страшно довольна и заинтересована.
Стас открыл объектив, полу присел и сделал несколько снимков часовенки, потом сделал несколько шагов, выбирая лучший ракурс, что бы захватить сочную зелень леса, и снова защелкал фотоаппаратом. Как раз в этот момент процессия завершила свой ход, и к ним направился отец Пахомий.
