Стреляла она лучше своего брата — это еще в двенадцать лет выяснилось. Был у Софии природный дар, какой-то необъяснимый наукой и магией глазомер, позволяющий ей всаживать пули, даже не особенно прицеливаясь. На пистолетной дистанции, например, она разрядила оба ствола терцероле — и не промахнулась. Со стороны выглядело так, словно она и не пыталась совместить ствол пистолета с мишенями. Просто выхватила оружие, вытянула руку и почти без паузы выстрелила два раза. Отбросила разряженный пистолет и пошла дальше.
«Позерка!» — подумал Ян, впрочем, без осуждения.
Сам он всегда убирал оружие после выстрела в кобуру. Конечно, в реальном бою, где имеет значение каждая доля секунды, он, скорее всего, тоже бы не стал морочиться с разряженными пистолетами. Но на стрелковом коридоре-то зачем так?
Следом шли две ростовые мишени, одну из которых Ян не смог поразить. Здесь София потратила чуть больше времени. Остановилась на миг, подняла второй терцероле — бах! Помедлила еще секунду — вторая мишень стояла очень неудобно, частично прикрытая кустом, частично — уже пораженной мишенью. Выстрел — попадание. Снова пистолет летит на землю, а девушка с довольной ухмылкой шагает дальше.
Лиза смотрела за тем, как сестра Яна проходила дистанцию, слегка приоткрыв рот. Ей, урожденной мещанке, которую с детства учили вышивать и вести хозяйство, очень хотелось стрелять так же метко. Но пока она поражала хорошо если две мишени, да и то лишь после тщательного прицеливания.
София тем временем отстрелялась по двум дальним мишеням — оба штуцера остались на земле позади, а доски обзавелись новыми отверстиями, и теперь прогулочным шагом двигалась к последней. В руках у нее остался только длинноствольный пистолет, из которого она намеревалась поразить мишень на сорока шагах.
Расстояние было не то чтобы предельным, но сложным. Поэтому она не стала спешить. Вытянула руку, распрямила спину, поставила ноги так, чтобы тело обрело устойчивость. «Погуляла» стволом, словно подзуживая наблюдающих за ней людей — попаду-не попаду? — и, наконец, потянула спусковой крючок.
— Отличный выстрел, сестренка, — поздравил ее Ян, когда она вернулась обратно, собрав по пути все разбросанное оружие. — Только очень много позерства. На турнире это может сыграть злую шутку.
— Ну, я же попала, да? — невинно захлопала глазками София. — Семь из семи, надо, правда, посмотреть, насколько близко к центру пули легли. Чем ты недоволен?
— Тем, что ты каждый раз устраиваешь представление.
— Но турнир и есть представление, Ян! — возмутилась девушка. — Представители армии уже там берут на карандаш перспективных слушателей, а после выпуска «раскупают» их в первую очередь.
— Мне об этом известно, — кивнул старший брат. — Только вопрос — нам это зачем? Мы собрались в войска? Нам важно попасть на хорошее место службы? Зачем выпендриваться, если результат нас не интересует?
— Поняла, — при всей своей ершистости София обладала еще и острым умом. Который, впрочем, не всегда приходил на помощь в тот момент, когда гормоны подростка брали верх. — Не буду выделываться. А мишени все поражать?
— Все. Никита и Лиза покажут плохие результаты, мы — хорошие. На средних оценках и пройдем. Зачет же командный.
Получив заверения в том, что уж кто-кто, а она точно не подведет, Ян уже собрался вести группу на боевое слаживание, когда вдруг решил спросить.
— Как там Кристель?
— Спит, — коротко ответила девушка. — Натерпелась…
То, каким тоном было произнесено последнее слово, заставило ее брата вскинуть голову. Пару секунд он решал, делиться ли с сестрой своими подозрениями, но в конце все же сказал себе: «Если не с ней, то с кем тогда вообще?»
— А тебе не кажется… — начал было он.
— Что вся эта история с бегством и возвращением странная? — тут же подхватила София.
— Да.
— Кажется.
— Мы не видели ее у поместья…
— И одежда порвана слишком уж нарочито…
— Ливрейный только на пост заступил…
— И граф слугу позвал…
Заканчивая друг за друга фразы еще какое-то время, они вдруг остановились и одновременно рассмеялись.
— А я уж думал, что с ума схожу! — поделился Ян. — Надумываю на девчонку всякую ерунду!
— Я и сама, — София ухмыльнулась, — приказала себе выбросить это из головы, а потом — знаешь что?
— Что?
— Зацепилась за одну ее фразу. Кристель так не могла сказать.
— И что же она такого сказала?
— Про книжки, помнишь? Дескать, так хорошо только в дамских романах бывает.
Видя, что ее брат продолжает смотреть на нее недоуменно, София закатила глаза и фыркнула.
— Ян, ну ты что? Девочка выросла на ферме! Какие, к Герцогам, там дамские романы?
Юноше только и оставалось хлопнуть себя ладонью по лбу.
Глава 12. Тайна
Коваль, выслушав полный доклад Яна, остался доволен. А особенно похвалил племянника за проявленную смекалку — за то, что тот не стал расписывать все свои подозрения на бумаге, а рассказал лишь ему.
— Все, что можно использовать против нас, обязательно используют против нас, — выдал он в завершении разговора одну из своих инквизиторских фраз. — К тому же, если ты прав, и Ад создал множество химер с такими необычными задачами и боевыми способностями, то было бы очень логично посадить их кураторов в Седьмом или Восьмом отделении. Все-таки мы с коллегами самые осведомленные. Я обязательно проверю, куда могут тянуться ниточки. Просто это не будет. Нужно выявить всех, кто был осведомлен о твоем нахождении в Кенигсберге, потом сделать выборку по времени и месту…
Далее Ян слушал уже не очень внимательно. Так всегда бывало, когда дядя, задумавшись, принимался размышлять вслух. Забывая, что где-то в невообразимой дали сидит человек и слушает его через модум связи. Вместо этого юноша решал, стоит ли рассказать родичу еще и о Кристель. С одной стороны — с чего бы вдруг? Похождения девицы не подпадали под юрисдикцию «семерок» — так, обычные дворянские тайны. С другой же — странность. А странности Богдан Коваль, как и Йоханн Эссен, очень не любил.
В конечном итоге он отказался от этой затеи. У инквизитора сейчас и так голова будет забита поисками того, кто мог выступить заказчиком убийства наследника Штумберга руками армейского оптиона-бретера. Незачем было его запутывать еще больше.
Но проницательный аналитик даже через неверное изображение модумной связи умудрился разглядеть тучи на челе племянника. Не иначе как инквизиторское чутье сработало.
— Еще что-то? Рассказывай, у меня еще минут пять-десять найдется.
— Да нечего, в общем-то, рассказывать, — вздохнул Ян. — Помнишь, я тебе про найденку Софии передавал?
— Кристель Штайн, — утвердительно кивнул Коваль. — Помню. Прости, не проверял ее. Слишком мало данных для поиска этой особы, к тому же ты знаешь, что Штайн ненастоящая фамилия…
— Обозначение приемной или незаконнорожденной, — кивнул юноша. — Нет, Богдан, я не про то, чтобы ты ее поискал или проверил. Просто с этой девицей творится что-то странное…
И он, несмотря на то что сперва делать этого не хотел, поведал сегодняшнюю историю с бегством и последующим возвращением найденки. Рассказал и о своих с Софией подозрениях.
— Вот поэтому Канцелярия и старается не привлекать к службе столь молодых людей, как вы с Софией. Не ершись, но это правда. Слишком много эмоций и слишком мало опыта. Напридумываете себе того, чего и нет на самом деле, а взрослые люди потом месяцы тратят на то, чтобы это разгрести.
Ян поднял бровь. Кашлянул. И заговорил очень сухим, до ломкости, голосом.
— Знаешь, у меня сложилось обратное впечатление. Последние несколько раз именно я за вами прибирался. А взрослые люди, подобные тебе, как раз и создавали беспорядок. Начнем с того…
— Вот я же просил не ершиться, Ян! И не поднимать снова все наши споры — мы так ни к чему и не пришли, ругаясь друг с другом. Ты очень здравомыслящий для своего возраста человек. Твоя версия о наемных убийцах, определенно, заслуживает внимания. Но вот с этой девчонкой ты явно хватил через край. Главное, сам же правильные доводы озвучиваешь — боязнь скандала, а после противоречишь им.
