Тиллан с минуту наблюдал за ним в молчании, потом отвернулся и снова двинулся вперед. Со стороны могло показаться, что он принял на себя руководство их маленькой группой.
Они продолжили свой путь без дальнейших происшествий и наконец дошли до того места, где на стене туннеля были железные ступени, которые вели к круглому иллюминатору на самом верху. Дальше туннель спускался вниз, и в нем было полно воды. Стражник поднялся по лестнице, потянул за рычаг, и крышка иллюминатора открылась.
— Осталось несколько минут! — воскликнул Мендарк. — Ах, Орстанда, если бы только ты была здесь!
Таллия испытала чувство огромного облегчения. Последние пять дней она жила в постоянном страхе, что ее схватят и начнут пытать. А ей теперь надо думать и о Лилисе. Таллия была единственным ребенком в семье и вряд ли смогла бы описать свои чувства к этой беспризорнице. Она любила Лилису сильнее, чем кого бы то ни было в своей жизни, и знала, какое это опасное чувство. Если бы им удалось выбраться из Туркада, тогда был бы шанс.
Они попали на каменный мол в крошечной бухте, разделявшей на две части большой портовый район, или, как его называли, портовый город. В этом месте мол был высотою в три этажа — четыре платформы из просмоленной древесины на сваях, облепленных ракушками. В Туркаде нельзя было ничего выгрузить с бота, не получив разрешения в портовом городе. И портовый народ, хлюны, ревниво оберегали свое право.
Мол и бухта были пусты.
— Где бот? — воскликнул встревоженный Мендарк. У них за спиной Тиллан зашелся от смеха.
— Каранннна! — горестно кричал Лиан, оглядываясь назад в то время как Тензор тащил его к двери.
Та, которую он звал, лежала на полу между стражниками как маленький брошенный узел. Одна рука сжата в кулачок, рыжие волосы разметались по белому мрамору. Возле нее растеклась лужа крови.
— Я не пойду, — упирался Лиан. — Я не пойду! — яростно орал он прямо в лицо Тензору. Однако он мог бы с тем же успехом обращаться к скале. И рука, стискивающая руку юноши, и лицо Тензора были словно из камня.
Лиан согнулся, а когда Тензор потянул его за собой, выпрямился, как пружина, и так ударил аркима головой в подбородок, что у того лязгнули зубы. Тензор отшатнулся, и тогда Лиан помчался, перепрыгивая через скамьи и распростертые тела, и упал на колени рядом с Караной. Он взял ее за руку, которая была холодна как лед; однако веки ее трепетали. Она жива! Лиан обнял девушку и поцеловал в глаза — нежно, словно бабочка коснулась цветка.
Тензор поднял Лиана за воротник и хорошенько встряхнул. Они оказались лицом друг к другу, и Тензор не отрываясь смотрел на Лиана. После применения оружия, разрушающего мозг, аркиму было ужасно плохо. Тело его сотрясала дрожь, которую он был не в силах сдержать, а кровь струилась изо рта, капая на черную бороду. Его показавшаяся Лиану гранитной рука снова сдавила запястье своей жертвы, а взгляд Тензора через глаза юноши проник в мозг Лиана, превращая его в труху.
Двери Большого Зала со скрипом распахнулись. Тензор внимательно оглядел улицу, но ничего подозрительного не обнаружил. Они спустились по ступенькам в темноту, под проливной дождь. Лиан снова попал в рабство и не мог не повиноваться, потому что власть аркима над ним была безгранична. Редкие прохожие шли с опущенными головами, слишком поглощенные собственными заботами, чтобы заметить пару, которая выскользнула из Большого Зала. Эти двое торопливо шли по мокрым улицам Туркада, и никто не посмел приблизиться к ним, потому что на лице Тензора читались смерть и рок.
Это была страшная ночь, одна из самых страшных, и впервые до Лиана дошел весь ужас войны. Хватило одной ночи, чтобы Лиан полностью излечился от своего романтического взгляда на Сказания, который ему привили в Школе Преданий.
Всего в нескольких кварталах от Большого Зала ранее разыгралось сражение, и его жертвы то и дело встречались Лиану по пути. Они с Тензором догнали молодого человека, который полз и стонал. Что-то волочилось за ним, цепляясь за булыжники. Это была отрубленная нога, она держалась только из-за шва штанов. На мостовую из раны хлестала кровь.
— Помогите мне, — жалобно закричал несчастный, когда Лиан с Тензором проходили мимо. Его красивое лицо исказила гримаса боли.
Лиан остановился, не зная, что предпринять, — впрочем, никто бы не смог равнодушно пройти мимо такой трагедии.
Тензора эта картина не тронула.
— Он умрет через пять минут, летописец, — грубо сказал арким. — И мы тоже, если нас схватит Иггур.
В то время как он это говорил, молодой человек рухнул лицом на камни, и поток крови из его обрубка превратился в тонкую струйку. Тензор дернул Лиана за руку, торопя его, но через несколько шагов упал на колени, выкрикивая: «Шазмак! Шазмак!»
Лиан стоял рядом: Тензор не выпускал его запястье. Славный, прекрасный Шазмак лежал в руинах, а его жители были убиты.
— Как это ужасно! — Слезы текли по щекам Тензора.
— Карана! Карана! — кричал он.
Потребовалось некоторое время, чтобы Тензор пришел в себя, и они двинулись в путь.
— Забудь ее, летописец! Она не выживет.
Вскоре они поравнялись с домами, охваченными огнем, и к ужасу Лиана, кто-то с воплями выпрыгнул из окна. За человеком, напоминая свадебный шлейф принцессы, взметнулись искры. Человек рухнул в ухоженный сад с розами. Крик прекратился, а пожар продолжал бушевать. Взглянув наверх, Лиан увидел в окнах горящих домов другие фигурки на фоне желтого пламени, однако Тензор увлек юношу за собой. Образ падающего человека еще долго преследовал Лиана.
— За нами следят, — сказал Тензор через какое-то время.
Лиану было все равно. Тензор затащил его за угол, и они прижались к стене. Девочка, похожая на беспризорницу, прошла мимо. Тензор поднял сжатый кулак. Лиан словно очнулся. В походке девочки было что-то знакомое.
Ребенок остановился, оглянулся, затем, осторожно ступая, направился к переулку. Лиан чувствовал давление в черепе, словно Тензор заставлял его приблизиться к ней. То же стремление охватило и девочку — это было еще одно проявление власти Тензора над людьми. Лиан понял, что задумал его спутник. Еще несколько шагов — и Тензор размозжит голову девчонки о булыжники мостовой.
— Лилиса! — закричал Лиан. — Уходи! Возвращайся назад!
Он так сильно толкнул Тензора, что арким ударился о стену головой. Лиан задрожал и сполз вниз по стене. Лилиса понеслась прочь. Прежде чем Тензор пришел в себя, ее и след простыл. Лиан тоже рванулся было, но не сделал и десяти шагов, как его ударили по голове, и он упал на мокрую мостовую.
