Тоэх посмотрел в сторону. Вывести мидзури на чистую воду ему не удастся, тот предан Виктору. Но он прав, необходимо что-то делать. Охота, наверняка, уже в пути.
А в следующий момент Танара оказался рядом.
Не просто в шаге, привязанный к дереву и беспомощный, а вплотную. Стремительный настолько, что Киоши заметил лишь размытый силуэт. В фиолетовом полумраке что-то сверкнуло. Тоэх ринулся в сторону, готовясь к бою, но непреодолимая сила уже влекла его обратно, опрокидывая и заламывая руки.
Поваленный на землю, почти в костер, юноша замер, разглядывая острие кинжала, приставленное к краю левого глаза. По сине-золотому клинку пробегали сполохи.
Танара криво усмехнулся.
— Стыдно, тоэх? Не ожидал такой прыти от чародея? Две ошибки: слабый узел на правом предплечье, и потеря бдительности. Встать!
Киоши осторожно поднялся, косясь на кинжал. Малейшее движение, и заклятый клинок войдет в его глазницу до рукояти. Как быстро движется Танара, он уже видел…
— Я не ты, — предупредил мидзури, — пошевельнешься — действительно убью.
Толкнул пленника спиной к дереву, разминая затекшие ноги.
— Посмотри-ка направо.
Киоши послушно повернул голову, лихорадочно анализируя случившееся. Значит, он все же оказался прав…
Сильный удар в затылок — скорее всего, Нитью — поверг тоэха в туманное забытье.
* * *
Когда на землю опускается прозрачный утренний туман — это красиво.
Падение в бескрайнюю серую пелену может вызвать только отчаяние и ужас.
Шаги.
Глубокое эхо, миллионами летучих мышей разносящееся под куполом огромного зала.
Идут двое и один из них — ты.
Что-то не так с правой рукой. Она словно тяжелее и больше, но нет сил скашивать глаза. Пелена рассеивается…
Красное свечение, горит пол.
Серое пятно на сером фоне, густой силуэт, кружение хлопьев.
Багровым пауком раскинула по холодному полу костлявые лапы многометровая пентаграмма. Узоры и письмена, обезображенные люди и демоны, кровь, струящаяся по желобкам, чаша в центре — он начинает петь… Росчерки ударов, и вот туман изрезан пламенеющим клинком. Ободранной вороной силуэт отлетает прочь, сбрасывая ветхий дырявый плащ. Кружение тел и горячий пульс на виске.
Враг сражается и продолжает петь!
Эхо танцует вместе с ними.
Раны истекают, гремит дикая пляска, над которой в восторге хохочут Держатели.
Пепельные волосы невесомым ореолом стелятся по плечам — у него грация самой смерти, он видит каждый твой шаг…
И нельзя победить того, кто бросает в бой свое отражение.
Два серых крыла сходятся над головой. Схватка теперь превращается в яростную борьбу за выживание, стремление вырваться и убежать…
Бить! Бить зверски, на поражение, чтобы сломать и разорвать.
Правая рука сверкает, на полу своя кровь мешается с кровью ритуальных жертв.
Один из них упал, половина головы едва не отвалилась в сторону.
Кровь… Она становится серого цвета?
Эпизод IV. Проводник из чужого Мира
Когда Киоши открыл глаза, стало заметно темнее, а на востоке поднималось очередное фиолетовое солнце. Он осмотрелся, попытавшись пошевелиться. Тут же оставил это занятие — любое движение причиняло нестерпимую боль, отзывавшуюся в раненом плече. Он был связан, да ни чета тому, как умел связывать сам.
Танара сидел у костра, боком к дереву, украшением которого еще недавно являлся сам, а сейчас отвел эту роль Киоши.
Тоэх облизнул губы, с удивлением обнаружив, что рот свободен.
— Что дальше? — прохрипел с нарастающей злобой, поднимающейся стремительно и неудержимо. Тут же, с еще большим удивлением, обнаружил амулет на месте.
Танара одним плавным движением поднялся на ноги. Теперь его фигура выделялась на фоне яркого, слепящего огня. Длинная рукоять меча виднелась над левым плечом, кинжал оттягивал пояс.
— Не знаю, что нашло на тебя, молодой Мацусиро. Но хочу выяснить, связавшись с Виктором. И не убиваю тебя только потому, что ты его друг. Хотя, если честно, теперь у меня есть повод в этом усомниться.
Киоши стиснул зубы, не зная, что и думать.
— Неужели, — наконец выдохнул он, — ты столь рабски предан хозяину, чтобы не воспользоваться плодами своей победы лично, а передать все в его руки?
Тоэх старался говорить спокойно, вкрадчивым голосом, давя в себе ярость. Танара отличный воин и уже доказал это, но если он глуп, недостаточно проницателен или не осведомлен, у Киоши остается шанс.
Мидзури разглядывал его, опутанного Синими, словно саваном, скрестив на груди расслабленные руки. Прядь волос упала на изуродованную когтями левую щеку, в свете костра блеснули глаза.
— Виктор Конта никогда не назвал бы своим другом сумасшедшего. Тем более, сумасшедшего тоэха, — размеренно произнес он. — Шансы на то, что ты самозванец, ничтожно малы. Следовательно — ты потерял рассудок во время Перехода. Я слышал, такое иногда бывает.
Киоши прищурился, сделав еще одну попытку пошевелить руками, но едва не удушил сам себя. Захрипел, бессильно обмякнув.
— Чего ты хочешь этим добиться? Успокоить свою совесть перед моей казнью?
— Не собираюсь спорить с психом, — Танара подбросил в огонь охапку ветвей. — Всегда знал, что большинство из вас, тоэхов, именно такие. Не заслужившие права называться ни демонами, ни людьми. Дикие звери…
Пленник опустил взгляд, пытаясь обнаружить узлы. Может ли быть так, что Танара действительно ничего не знает? Или лгать в глаза — врожденное умение всех мидзури? Если предположение верно, Конта все же совершил ошибку. Но не большую, чем сам Киоши.
Если Куратор принял решение о нападении в последний миг, Танара на самом деле может оставаться на стороне Мацусиро. А это значит, что необходимо сделать все возможное, чтобы срочно вернуть его расположение.
— Танара, послушай меня… — Киоши рассеял мутную пелену гнева, застилающую глаза. — Я не сошел с ума. Поверь мне, я в чистом сознании, клянусь Держателями…
Мидзури впервые проявил искренний интерес, присаживаясь к огню и рассматривая пленника. Сделал небрежный жест рукой — продолжай, я внимаю.
— Я могу все объяснить, честно. Но об одном хочу просить тебя искренне… умоляю, не выходи на связь с Контой.
— В этих словах не больше смысла, чем во всем, что я слышал ранее.
— Поверь, это очень важно. Я не знаю, какие отношения связывают тебя с Куратором, но… Послушай, в конце концов, мы можем все вернуть… Давай считать, что ничего не произошло? А ты просто выполнишь свою работу?..
Брови Танары поползли вверх, а в зрачках заплясало опасное веселье.
