- Иди. - Пулей просвистело над его ухом.
Степан почувствовал, что подчиняется не оформленному в слова приказу, а чему-то другому - невысказанной вслух, но внедренной в его сознание воле. Он даже вроде бы четко себе представлял, что и как ему надлежит сделать, как себя вести.
Не глядя по сторонам, Степан побрел на единственное освещенное окно небольшого строения. Глаза его быстро привыкали к свету. Воздух был свеж и чист. Его хотелось пить - большими, жадными глотками, как родниковую воду.
Тоннель выходил на поверхность в непосредственной близости от железной дороги. Отсюда с завода в депо доставлялись новые подземные вагоны – железная дорога и метро были связаны между собой путями. Сюда же, на запасные пути прибывали товарные составы под разгрузку.
Надо добежать до железнодорожных составов и спрятаться в одном из вагонов, - мелькнуло сквозь туманную завесу в голове Степана. Но голос внутри него, не чужой, а его собственный, прозвучал властно и настойчиво: - Действуй. Не размышляя.
Словно робот передвигая ноги, Степан приблизился к сторожке. Заглянул через окно внутрь. У стола сидели трое - женщина, коренастая, маленькая, кудрявая, и два мужчины. Один бородач лет пятидесяти, другой совсем еще мальчишка, на вид не старше Степана. Все трое резались в карты. И все трое одновременно подняли головы, когда Степан постучал в стекло.
- Открыто! - крикнул бородач, снова утыкаясь в карты: - Холера, опять подмастил.
Степан стоял на пороге, умильно созерцая настоящих, живых людей. Как хотелось ему броситься им в ноги и молить о помощи, о спасении. Но это желание билось как бабочка под стеклянным колпаком, которая видит небо и солнце и не может добраться до них, сама не понимая почему.
- Чего тебе, сынок? - Пуделеобразная женщина бросила на него рассеянный взгляд.
- Здрасте, - осипшим от волнения (или от того, что слишком долго молчал) голосом пробормотал Степан. - Попить дадите?
- Ну, брат, ты оригинал. - Тот, что был почти его сверстником, удивленно уставился на него. - Откуда ты взялся?
-А что?
- Который сейчас час знаешь? - внимательно изучая карточный веер, зажатый в пятерне, спросила женщина.
- Не-а. Мои часы стоят.
- Оно и видно. Без малого три, гость дорогой. - Женщина смачно шлепнула об стол козырным валетом и сочувственно посоветовала бородачу: - Принимай, Петруша, принимай. Чего тут раздумывать.
Степан все еще топтался в дверях. На его губах блуждала глуповато- счастливая улыбка.
- Ну чего лыбишься? Ты что у мамы лунатик? - снова заговорила женщина, не глядя на него.
- С ночной смены я, - нашелся Степан.
Теперь все трое, забыв о картах, уставились на него.
- Да ну! И откуда же, если не секрет? Вроде бы у нас тут поблизости ни одного завода нету.
- Какая вам разница. Что вы милиция что ли. С частного секретного предприятия. Устраивает? Я у вас напиться попросил, а вы...
- Ладно, милок, не серчай, - разом подобрела кудрявая сторожиха. - Вон жбан с чистой водой, а вот кружка. Пей сколько влезет, не жалко.
Взяв предложенную кружку, Степан зачерпнул холодной чистой воды и, опасливо покосившись на прислоненное к стене ружье, долго, с жадностью пил.
Удостоверившись, что на него никто не смотрит, поспешно ополоснул остатками воды лицо и руки.
- Ты ж молоденький еще совсем,- в тоне женщины прозвучали материнские нотки. - Школу-то бросил небось?
- Не бросил. Каникулы сейчас.
- Подрабатываешь, значит. Ну и молодец, правильно делаешь. А небритый чего?
- Бороду отращиваю.
- Слышь, парень, а ты очень домой спешишь? - поинтересовался проигравший Петруша, тасуя колоду.
-А что? - Степан поставил эмалированную кружку на место.
- Может составишь нам компанию? В подкидного. Двое на двое интереснее.
- Не знаю, - засомневался Степан. Но в надежде на то, что неведомые тираны, если посчастливится, могут забыть о нем и без него убраться восвояси, согласился.
- Бери табурет, пристраивайся, - подсказал бородач.
Степан подсел к столу:
- На деньги?
- Ишь, чего захотел, - нахмурилась женщина. - Ночь коротаем. Чтоб скорее прошла.
- Понятно. Мне сдавать?
- Я сам сдам. - Молодой отнял у него колоду. - Со мной в паре будешь.
Козырем выпали пики. Напарник Степана деловито спросил:
- У кого шестерка козырная?
Бородач показал шестерку пик так, будто показывал язык, и хрястнув засаленной картой об стол, “пошел под Степана”.
- Подкидывай, Валюша, - подзадаривал он свою партнершу. - Покажем молодым класс.
- Э-э! Что это!?. - Забыв про карты, кудрявая сторожиха тупо уставилась в окно.
Остальные, проследив за ее взглядом, замерли от неожиданности. Последний вагон стоявшего на железнодорожных путях грузового состава, отделившись, медленно и беззвучно плыл задним ходом по направлению к тоннелю..
- Что за чертовщина? - собирая в складки лоб, силился осмыслить происхо- дящее бородач.
- Не видишь что ли, вагон угоняют! - взвизгнула сторожиха, взметнув над столом сноп рыжих завитушек.
Мужчин словно подбросило. Степан тоже вскочил с места. Молодой одним прыжком оказался у двери, дернул ее на себя. Выругался. Дверь не поддавалась. Он пытался открыть ее снова и снова, да так рьяно, что дверная ручка, вместе с ржавыми гвоздями, осталась у него в руках. Бородатый пнул дверь ногой.
- Что б тебя приподняло да прихлопнуло! - выругался он. - Заклинила, проклятая!
“Лихо работают, сволочи, - подумал Степан.- Даже я ничего не заметил... А что, если его заподозрят? Ведь не дураки же они в конце-то концов. Ну и пусть, - решил он про себя с тайной надеждой. - Пусть накажут со всей строгостью. Пусть
закуют в цепи, в наручники, лишь бы те не утащили его обратно в свою преисподню. Лишь бы остаться здесь. Наверху. Среди своих.”
А вагон, непостижимым образом набирая скорость, плыл мимо.
- Да сделайте же что-нибудь! - на истерике кричала сторожиха.- Чего встали как истуканы! Нам ведь отвечать!
Бородатый схватил ружье и, использовав приклад вместо тарана, шарахнул им по окну. Осколки стекла все еще со звоном разлетались в стороны, а он уже палил вслед уплывавшему вагону. Звуки выстрелов с характерным гулким подвыванием безжалостно кромсали сонную тишину ночи. Вагон преспокойно доплыл до черной пасти тоннеля и так же неспеша начал исчезать в нем.
Оббив прикладом коварно торчащие из рамы осколки, бородач полез в оконный проем. Кудрявая Валюша последовала его примеру, но, зацепившись за гвоздь или осколок стекла, застряла поперек подоконника, смешно дрыгая короткими, похожими на кегли ногами.
