— Хал, я действительно не понимаю, о чем вы говорите.
Он нахмурился, и его рука с когтеобразными ногтями легла на мою, словно он пытался подбодрить или утешить меня.
— Если это вас так сильно мучит, я больше не стану говорить. Я полагал, что, поскольку вы провели некоторое время внутри Башни и покинули ее такой изменившейся, вы могли достаточно часто говорить с Чародеем, чтобы обрести некоторые знания, которых нет у меня. Не беспокойтесь.
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
— Кристи…
Я встала и перешла туда, где среди неубранных кубков и деревянных тарелок, временно отделившись от Альмадхеры и Раквири, сидела Молли Рэйчел. Она подняла голову, когда я подошла к ней. В ее ладони лежал раскрытый коммуникатор.
— Что вы говорили Бет'ру-элену? — спросила Молли, взглянув на только что оставленное мной место. — Он этим не слишком доволен.
Сосредоточившись, я смогла унять ощутимую дрожь в руках. Я оглянулась на Хала. Забыла попрощаться — неужели я так сделала? Именно. Неужели я просто встала и ушла?
Я вернулась бы, но на это место проскользнула Кассирур Альмадхера и стала тихо разговаривать с Бет'ру-эленом.
— Я попыталась пробиться в Свободный порт Морврен, — сказала Молли, снова закрепляя коммуникатор у себя на поясе. — Связь здесь становится неустойчивой, мягко выражаясь… Дэвид Осака говорит, что спускаются «челноки» с орбитальной станции.
Какою бы ни была у меня реакция на возвращение на Орте, какою бы разновидностью гипнопсихоза или синдрома чужого мира это ни являлось, этому нельзя позволить влиять на мою работу. Подумав так, я почувствовала, что мой рассудок вроде бы снова стал отчетливо воспринимать окружающее. Я подумала: «На этой неделе мне нужно договориться о встрече с психиатрами. До того времени я с этим справлюсь».
— Что насчет артефактов Народа Колдунов здесь?
Молли кивнула.
— Это в первую очередь. Через пару часов мы должны как-нибудь найти способ поговорить с Баррисом Раквири один на один.
Глава 7. Наследники давно минувшей империи
С этой вновь обретенной ясностью в мыслях пришло понимание: мы близки к тому, что нас здесь перехитрят . При отсутствии теперь Т'Ан Сутаи-телестре или Т'Анов за пришельцами из другого мира наблюдают Дома-источники, а они вообще не хотят технологии Земли. И можно полагать, что посредством рашаку -связи эта новость уже распространена…
— Как это звучит? Я поговорю с с'аном Джахариеном, — сказала я. — Во-первых, это могло бы дать вам шанс добраться до Барриса.
— И что дальше? — проворно спросила тихоокеанка.
В кухонных залах появился спертый запах старой пищи. Сквозь янтарное стекло свет падал на нескольких остававшихся ортеанцев, которые пили вино из зиира и разговаривали. Не потому, что они обдуманно игнорировали инопланетян; это своего рода чувство независимости, которым они все обладают.
— И я, возможно, смогу уговорить Джахариена. Не знаю. Может, потому, что мое имя имеет здесь влияние? — Я пожала плечами. — Молли, поймите меня. Я хочу, чтобы вы как можно скорее увидели, что здесь, в Ста Тысячах, нет ничего полезного для Компании.
Чернокожая женщина одним плавным движением поднялась со стула. В ней ощущалась какая-то физическая и психическая неутомимость.
— Вы поможете, потому что это ваша работа. Если это подразумевает использование имени С'арант , то так и поступайте. — Ее внимательный взгляд был направлен не на меня, он искал Барриса. Она сказала: — Вы в такой же мере часть Компании, как и я.
На холодном ветру летали воздушные змеи: желтые, алые и зеленые на фоне неба в дневных звездах. Дрожали узкие, длинные ленты. Сверкающие изгибы стеклянной террасы образовывали неясный фон для всех небольших внутренних дворов. Я прогуливалась с с'аном Джахариеном мимо белых стен, слыша шипение находившихся в хлеву скурраи и более крупных мархацев . Холод заставлял меня быть бодрой — был тот ранний полуденный час, когда мне требовался сон. Даже весной на Орте слишком много часов дневного света, чем нужно земному человеку для комфортного самочувствия.
— С'ан Джахариен… обитатели иного мира не произвели большого впечатления на вашу телестре , не так ли? Но зато, я полагаю, у вас было время, чтобы привыкнуть к нам.
— Спросите вместо этого, сколь многие из нас способны понимать, что значит здесь присутствие обитателей иного мира.
Говорил он язвительно, на речном диалекте морвренского языка, проглатывая звуки. Я догадалась по его широким плечам и рукам, покрытым шрамами от канатов, что он плавал на кораблях по реке Ай или на прибрежных джат-рай .
— Возможно, вы недооцениваете здешних людей.
— Возможно, это так, Т'Ан . — Ветер бросил его короткую незаплетенную гриву ему на лоб, и он откинул ее назад одной рукой с когтеобразными ногтями. — Баррис говорит мне — он мой арикей и, наверное, знает, что никто, кроме меня, неспособен. И это причина, по которой я — с'ан . И это — причина, по которой я вижу здесь С'аранти и сомневаюсь в нашем благоразумии. Для вашей Т'Ан Молли Рэйчел не существует ничего, кроме ее желания.
— Вынуждена признать, что это так.
Под ногами хрустела морская галька, когда мы шли вдоль колоннады, а воздушные змеи выписывали яркие кривые линии в свете чужого солнца. В тени арки ворот, через которую мы проходили в другой внутренний двор, все еще лежал иней. Я дрожала. И желала знать, под каким углом предпринять следующую атаку.
— О вас говорит Бет'ру-элен, — неожиданно сказал Джахариен. — Это верно, что вы — та Кристи, Кристи С'арант ?
В голосе мгновенно исчез цинизм, казавшийся его естественным средством выражения.
— Я Кристи, — сказала я.
Его голова повернулась ко мне. Я увидела медленное скольжение мигательных перепонок: у этих раскрытых чужих глаз был более темный (и какой-то более глубокий) пристальный взгляд. Край его мантии шуршал по гравийной дорожке, когда мы шли по ней.
— Когда Баррис сказал мне об этом, я назвал его лжецом; С'арант … — Джахариен резко остановился. Одна его шестипалая рука искала рукоятку харур-нилгири , словно для успокоения. Теперь в этих чужих чертах я могла видеть своего рода благоговейный трепет. Если я и рассчитывала на что-либо подобное, это привело меня в смятение.
Слова полились из него потоком:
— Столько рассказов о вас во время Орвенты ! Тот год, тот первый год, Корона, Сутафиори, Канта Андрете и Хранитель Источника Арад, и Сулис СуБаннасен…
