— Дракон Возрожденный, — нараспев огласил седовласый мужчина, стоящий сразу за порогом зала, у огромных золоченых створок с изображением Восходящего Солнца. Красный кафтан, вышитый шестиконечными синими звездами, выдавал в мужчине старшего слугу Дома Мейлан. Кафтан после долгой осады Кайриэна сделался слуге несколько великоват. — Все приветствуют Лорда Дракона Ранда ал'Тора. Слава Лорду Дракону.
Быстрый гомон наполнил зал, отражаясь эхом от угловатого сводчатого потолка в пятидесяти шагах над полом.
— Приветствуем Лорда Дракона Ранда ал'Тора! Слава Лорду Дракону! Да осияет Свет Лорда Дракона!
По сравнению с приветственными кличами последовавшая за ними тишина показалась невероятно глубокой.
Среди массивных, квадратного сечения мраморных колонн, так обильно испещренных темно-синими прожилками, что они казались почти черными, стояло больше тайренцев, чем предполагал увидеть Ранд, — ряды лордов и леди помельче, облаченных в лучшие наряды, в остроконечных бархатных шляпах и кафтанах с пышными полосатыми рукавами, в многоцветных платьях и кружевными воротниками, в плотно облегающих чепцах, затейливо вышитых или расшитых жемчужинами и мелкими самоцветами.
Позади тайренцев переминались с ноги на ногу кайриэнцы — в темных одеяниях, не считая разноцветных прорезей на груди платьев и длинных, по колено, кафтанов. Чем больше полос цветов Дома, тем выше ранг носившего их, но мужчины и женщины с полосками от шеи до пояса и ниже стояли позади тайренцев из каких-то явно мелких Домов — их одежда была шита не золотой, а желтой нитью и доминировала здесь шерсть, а не шелк. Среди кайриэнцев Ранд заметил немало мужчин с бритыми и припудренными спереди головами. Такие прически носили здесь почти все кайриэнцы помоложе.
Тайренцы, хоть и выглядели взволнованными, явно что-то предвкушали; лица же кайриэнцев были словно изо льда высечены. Вряд ли можно было сказать, кто выкликал приветствия, а кто нет, однако Ранд подозревал, что больше всего усердствовали передние ряды.
— Столь многие тут желают служить вам, — пробормотал Мейлан, идя по залу вместе с Рандом. На полу из синих плит золотой мозаикой было выложено огромное Восходящее Солнце. Ранда, шагавшего вдоль рядов знати, сопровождала волна безмолвных поклонов и реверансов.
Ранд лишь хмыкнул. Они желают ему служить? Ему не нужна помощь Морейн, он и сам сумеет сообразить: эта мелкопоместная знать надеется возвеличиться, урвав в Кайриэне владения побогаче. Нет никаких сомнений, что Мейлан и те шестеро уже намекали, если не наобещали впрямую, какие земли чьими будут.
В дальнем конце Большого Зала стоял сам Солнечный Трон — в центре обширного возвышения из темно-синего мрамора. Даже в самом троне сказывалась привычная кайриэнская сдержанность. Огромное кресло с тяжелыми подлокотниками сверкало позолотой и златотканым шелком, но оно словно состояло из ровных вертикальных линий. Исключением являлось Восходящее Солнце с волнистыми лучами, оно засияло бы над головой любого, кто сядет на трон.
Трон предназначался ему. Ранд понял это задолго до того, как приблизился к девяти ступеням, ведущим на возвышение. Авиенда поднялась вместе с Рандом, Асмодиану, как его барду, тоже позволено было взойти к трону, но Сулин быстренько расставила вокруг ступеней Дев. Девы небрежно держали копья, которые и преградили путь шедшему следом Мейлану. Эти же копья не подпустили ближе и прочих Благородных Лордов. На лицах тайренцев отразилось разочарование. В тронном зале стало так тихо, что Ранд слышал свое дыхание.
— Он предназначен другому, — наконец промолвил Ранд. — Кроме того, я слишком много дней провел в седле, а тут слишком жесткое сиденье. Принесите мне стул помягче да поудобней.
На миг повисло изумленное молчание, затем по залу расползлись шепотки. На лице Мейлана появилось крайне задумчивое выражение, столь быстро согнанное, что Ранд чуть не рассмеялся. Очень вероятно, что Асмодиан прав в отношении этого лорда. Сам же Асмодиан взирал на Ранда с едва скрываемым подозрением.
Минуло несколько минут, и бегом вернулся запыхавшийся дворецкий в расшитом звездами кафтане, по пятам за ним два кайриэнца в темных ливреях тащили кресло с высокой спинкой и горкой обтянутых шелком подушечек. Дворецкий указал, куда поставить кресло, встревоженно кося глазами на Ранда. По тяжелым ножкам и спинке кресла густо тянулись полосы позолоты, но рядом с Солнечным Троном оно казалось ничтожным.
Пока трое слуг, на каждом шагу складываясь в поклонах чуть ли не вдвое, пятились из тронного зала, Ранд сдвинул большую часть подушек на одну сторону и с облегчением уселся, положив шончанский наконечник копья на колено. Впрочем, он держался настороже и удержал вздох: уж слишком внимательно следила за ним Авиенда, а то, как Сомара переводила взор с Ранда на девушку, укрепило его в подозрениях.
Но, каковы бы ни были затруднения Ранда в отношениях с Авиендой и Фар Дарайз Май, большинство присутствующих ожидало речи Ранда в равной степени с нетерпением и внутренним трепетом. По крайней мере, они-то запрыгают, стоит мне «лягушка» сказать, подумал Ранд. Пусть подобное им и не понравится, приказ они исполнят.
С помощью Морейн Ранд придумал, что здесь сделать. Кое-что он и без ее предложений считал верным и очевидным. Хорошо бы, конечно, чтобы тут вместо Авиенды, готовой в любой миг дать сигнал Сомаре, стояла Морейн и нашептывала ему на ухо в случае надобности, но ждать и тянуть незачем. Наверняка все тайренцы и кайриэнцы знатного сословия, что оставались в городе, собрались сейчас в этом зале.
— Почему кайриэнцы держатся сзади? — громко спросил Ранд, и толпа зашевелилась, лорды и леди в замешательстве обменивались недоуменными взглядами. — Тайренцы пришли на подмогу, но это не причина, чтобы самим кайриэнцам к стенам жаться. Пусть все встанут сообразно своему положению. Все.
Трудно сказать, кого более ошеломили эти слова — тайренцев или кайриэнцев, но Мейлан с виду готов был язык проглотить, да и остальные шестеро оторопели не меньше. Даже уравновешенный Араком побелел. Шарканье подошв, скрип сапог, шорох юбок, бессчетные ледяные взгляды с обеих сторон, но наконец требуемое было исполнено, и в переднем ряду оказались мужчины и женщины с цветными полосами на груди, а во втором осталось лишь несколько тайренцев. Мейлан со своими товарищами присоединился к кайриэнцам, занявшим место у подножия трона. Кайриэнцы, в большинстве своем седовласые, вдвое превосходили числом Благородных Лордов. У каждого из них цветные вставки тянулись от шеи почти до колен. Впрочем, «присоединились» не совсем верное слово. Они стояли наособицу, двумя группами, разделенные самое меньшее тремя шагами, и отворачивались друг от друга с таким упорством, что с тем же успехом могли бы кричать и потрясать кулаками. Все взоры устремились на Ранда, и если тайренцы злились, то кайриэнцы по-прежнему сохраняли ледяной вид, лишь с легким намеком на некое потепление, — судя по тому, как они рассматривали Ранда.
