А потом мы оказались в саду, это произошло довольно неожиданно. Сад был густым и тенистым, безлунное небо почти не давало света. Я начал всерьез опасаться, что потеряю Альвароса, — учитывая то, как бесшумно он умел ходить. Но не потерял; не прошло и пяти минут, как мы остановились у подножия высокой каменной стены, в темноте ночи она показалась мне просто огромной. Хотел было спросить у Альвароса, где мы, но он опередил меня.
— Тихо... — прошептал он, указав пальцем куда-то наверх. — Там стражники.
— Это замок? — изумленно выдохнул я.
— Да, его тюремная часть. Мы подошли с тыла, со стороны сада. Положи мешок...
Я положил мешок, потом снова взглянул наверх: ума не приложу, как можно туда взобраться. К тому же у нас даже нет веревки.
Впрочем, веревка не понадобилась: Чуй встал у стены, поднял Прутик и начертил им контур Двери. Потом нарисовал в воздухе уже знакомый мне знак. И странное дело: знак засветился в темноте, а затем и вся Дверь пошла уже знакомыми мне туманными струями. Туман тоже слегка светился, было ощущение, что оттуда, из глубин замка, идет свет.
— Только и делов, гляка... — прошептал Чуй и шагнул вперед
Альварос схватил меня за руку и потянул следом.
Все было так же, как когда-то — там, у меня в подвале. Я ощутил уже знакомую мне щекотку, затаил дыхание, — проклятье, так и не спросил, можно ли здесь дышать. Пол под ногами слегка пружинил, словно я шел по какой-то мягкой, но упругой поверхности. Вцепившись в руку Альвароса, я молча поклялся никогда больше не влезать ни в какие передряги — если только смогу вернуться домой.
Мы прошли метра два, когда Альварос остановился, я услышал тихий голос Чуй:
— Прыгайте вниз. Невысоко...
Первым прыгнул Альварос, едва не сдернув меня вниз. Потом потянул меня за руку.
— Прыгай, я поддержу...
Прыгать, не видя под ногами пола, оказалось очень мерзко. Я почему-то решил, что здесь глубже, и чуть не сломал лодыжку. Зашипев от боли, присел, потом медленно встал. Пошевелил ногой, попробовал наступить. Больно, но жить можно.
— Все в порядке? — спросил Альварос.
— Да... — ответил я. — Все нормально.
— Сюда, сюда... — прошептал Чуй.
Альварос снова нащупал мою руку и потянул вперед. Мы прошли шагов десять, потом тихо скрипнула дверь, я увидел полосу слабого света.
Чуй открыл дверь сильнее, просунул голову. Убедившись, что все спокойно, махнул рукой:
— Сюда...
За дверью оказался длинный узкий коридор. На стене, метрах в пяти от нас, висел фонарь. Я огляделся, мучительно пытаясь понять, что это за место.
— Ну? — Чуй взглянул на меня. — Куда теперь?
— Не знаю, — ответил я. — Я здесь не был.
— Чуй, ты болван, — прошептал Альварос. — Веди нас к камерам...
— Правильно, куда вы без Чуй? — важно произнес фарках. — Чуть что — Чуй виноват, а как надо — никуда без Чуй...
Он повернулся и пошел по коридору. Нам ничего не оставалось, как пойти следом.
Шагов через десять коридор повернул влево. Чуй осторожно выглянул из-за угла, потом махнул нам рукой — можно идти. Мы прошли немного вперед, вышли к развилке — и я чуть не вскрикнул от радости, увидев знакомый колодец.
— Все, я знаю, где это... — Я тронул Альвароса за плечо. — Здесь совсем близко... — Протиснувшись вперед, я быстро пошел по коридору, к явному неудовольствию Чуй.
— Вот увидишь, — слышал я позади себя его тихое бормотание, — заведет он нас куда-нибудь...
А потом случилось то, чего я боялся: из бокового коридорчика вышел стражник, здоровенный детина под два метра ростом, все произошло на редкость неожиданно. Мгновение мы смотрели с ним друг на друга, потом он выхватил меч, я схватился за нож. Сделать что-то большее я, к счастью, не успел — над моим плечом что-то мелькнуло, знакомый мне пакетик попал великану в грудь и лопнул, в воздухе появилось сверкающее серебристыми искрами голубоватое облачко. Стражник
пошатнулся, выронил меч, оперся о стену и грузно сполз на пол.
— Он умер? — Я ошеломленно взглянул на Альвароса.
— Спит, — спокойно ответил Альварос. — Проснется под утро. Я ведь уже объяснял тебе.
Только сейчас я вспомнил, что Альварос и в самом деле говорил мне об этом — там, в гостинице. Я нагнулся, намереваясь поднять меч, но Альварос остановил меня.
— Он тебе не нужен. Куда дальше?
Мне не хотелось оставлять меч, но пришлось подчиниться.
— Сюда... — Я перешагнул через стражника и пошел дальше.
Вот и знакомая мне камера, из-за двери доносился громкий храп. Увы, ребята, я не к вам. Мне сюда — отыскав лестницу, я взглянул на Альвароса и стал спускаться.
Внизу было очень темно — кое-как спустившись по лестнице, я остановился. Очень жаль, что ' у меня нет фонарика.
Судя по всему, Альварос подумал о том же. Не прошло и нескольких секунд, как в руке у него вспыхнул огонь. Оглянувшись, я увидел у него уже знакомую мне «свечу» — ту самую, что Альварос зажигал у себя дома.
— Это там... — Я указал на дверь в конце коридора.
Дверь была заперта примитивной железной щеколдой — на то, чтобы открыть ее, понадобились считанные секунды. Первым внутрь проскользнул Альварос, за ним шмыгнул Чуй. И лишь потом вошел я.
Ив был здесь — сидя у стены, он щурился от яркого света и прикрывал глаза ладонью.
— Я уже устал вас ждать, — произнес сварг, по его губам скользнула улыбка. — Что-то вы за- иоздали... О, а этот что здесь делает? — Ив удивленно взглянул на меня.
— Помолчи, — оборвал его Альварос.
Поставив «свечу» на пол, он присел рядом с
заключенным, коснулся руками кандалов и на секунду напрягся.
Это уже было мне знакомо: кандалы дрогнули и рассыпались серой пылью. Подойдя ближе, я помог Иву подняться на ноги, его ощутимо покачивало.
— Чуй...
Альварос протянул руку, Чуй торопливо подал ему флакон.
Открыв крышку, Альварос молча подал флакон сваргу, тот без лишних церемоний отхлебнул два глотка, скривился. Я смотрел на него с сочувствием: штука и в самом деле на редкость мерзкая. Насколько я успел понять, именно благодаря ей мы могли пройти сквозь стену. Ив бы наверняка упал, если бы мы его не поддержали; его тело скрутило судорогой, и без того бледное лицо побледнело еще больше. Наконец он пришел в себя.
— Какая гадость... — тихо сказал он, отдав флакон Чуй, его снова передернуло.
— А теперь идем. — Альварос взял «свечу» и потянул сварга к двери.
Первым теперь шел Чуй — поднявшись по лестнице, он прислушался, потом махнул нам рукой, мы поднялись следом. Альварос загасил «свечу», мы быстро пошли по коридорам, благо дорога теперь была знакома.
Увы, уйти незамеченными нам не удалось: неподалеку от колодца мы наткнулись сразу на двух стражников. До них было метров восемь; увидев нас, один из стражников выхватил меч, второй громко заорал, зовя на помощь. После тишины подземелья его крик показался мне оглушительным. Возможно, я и пакет-то швырнул в него только для того, чтобы он замолчал.
Пакет угодил стражнику в плечо, в воздух взметнулось голубоватое облачко. Бросили пакеты и Чуй с Альваросом — один из пакетов пролетел мимо, стукнулся о стену и упал на пол, почему-то оставшись целым, зато второй угодил ринувшемуся на нас стражнику точно в грудь.
Никогда не думал, что тишина — это так здорово. Мы быстро прошли мимо поверженных стражников, Чуй на ходу поднял с пола уцелевший пакет с росой. Надо было торопиться: неизвестно, кого мог поднять крик стражника.
Но все обошлось. Мы благополучно дошли до интересующей нас двери, Чуй распахнул ее, чтобы внутри было светло. Теперь я видел, что мы находимся в большой комнате, до половины заваленной всяким хламом. Пройдя к стене, Чуй поднял Прутик и очертил контуры Двери, для этого: ему пришлось встать на цыпочки. Начертил знак, стена поплыла туманными струями.
— Быстрее...
Альварос потянул Ива за рукав, мы помогли ему залезть — «порог» двери располагался примерно на высоте метра. Следом пролез Альварос, за ним я и Чуй. Подумав, что для Чуй это высоко, я было протянул ему руку, но он даже не обратил на это внимания. Ну и черт с ним...
Снаружи было все так же тихо, я с нескрываемым облегчением вдохнул прохладный ночной воздух. Подняв лежавший в сторонке мешок, Альварос быстро достал одежду и обувь, помог Иву одеться.
— Идти сможешь? — спросил он, понимая, что Ив все равно слишком слаб.
— Да...
— Тогда пошли. Тебя могут хватиться в любой момент.
Поудобнее перехватив посох, Альварос быстро шагнул в глубину зарослей.
* ♦ *
Это было ужасно: лежать и не иметь сил пошевелиться. И вообще, они поступили с ней удивительно несправедливо — именно это раздражало Алину больше всего.
Она сделала еще одну попытку. Руки уже немного двигались, но пройдет не меньше получаса, прежде чем проклятое колдовство сойдет на нет. Убедившись, что ей не подняться с кровати, Алина прекратила бесплодные попытки и молча лежала, кусая губы от негодования. О, если бы это был не дед, а кто-нибудь другой... Уж тогда бы она ему это так просто с рук не спустила. Впрочем, не мешает и деду устроить какую-нибудь мелкую пакость — пусть знает, как обращаться с ней таким образом.
