Никто еще не зашел туда. Мы стояли рядом с воротами огня и смотрели на дорогу, которой проследует процессия. Кивали дружелюбным демоническим физиономиям, вздрагивали от звука гонга, глядели на еще потемневшее небо… Неожиданно мою голову наполнило мощное присутствие.
– Мерлин!
Немедленно возник образ Мандора в измененном виде, он словно созерцал свысока собственную руку, но ладони его не было видно. Безусловно, в ней он держал мой Козырь, и излучал такой гнев, какого я давно у него не припоминал.
– Да?
Взгляд Мандора скользнул в сторону. Выражение лица внезапно изменилось, брови поднялись, губы разжались.
– Это с тобой Юрт?
– Правильно.
– Я думал, вы не в лучших отношениях, – медленно проговорил он, – судя по нашему последнему разговору.
– Ради похорон мы решили отбросить разногласия.
– Это говорит о хорошем воспитании, но вряд ли о здравомыслии.
Я улыбнулся:
– Я знаю, что делаю.
– Неужели? – сказал Мандор. – Тогда почему ты у собора, а не здесь, в Тэльбедде?
– Мне никто не говорил, что я должен быть в Тэльбедде.
– Странно. Твоя мать собиралась известить вас обоих, что вы должны быть в процессии.
Я покачал головой, отвернулся:
– Юрт, ты знал, что мы должны быть в процессии?
– Нет, – сказал он. – С одной стороны, в этом есть смысл. А с другой, есть черный надзор, который рекомендует вести себя сдержанно и не высовываться Кто тебе это сказал?
– Мандор. Он утверждает, что Дара должна была поставить нас в известность.
– Мне она не говорила.
– Ты слышал? – обратился я к Мандору.
– Да. Теперь это не важно. Давайте сюда оба.
– Он призывает нас, – сообщил я Юрту.
– Проклятье! – скривился Юрт и сделал шаг вперед.
Я протянул руку Мандору, как раз когда Юрт подошел и ухватился за мое плечо. Мы оба рванулись вперед, а затем…
…прямо в гладкий и мерцающий интерьер главного зала на первом этаже в Тэльбедде – этюд в черных, серых, болотно-зеленых и алых тонах, с канделябрами, будто сталактиты, огненными скульптурами на фоне чешуйчатых шкур, висящих на стенах, парящими в воздухе водяными шарами, внутри которых кишели твари. Зал был заполнен знатью, родственниками, придворными, мельтешащими, точно океан огня, вокруг помоста с гробом, возвышающегося в центре. Вновь загремевший гонг заглушил слова Мандора.
Он подождал, пока уляжется шум, затем проговорил снова:
– Я сказал, что Дара еще не прибыла. Пойдемте, отдадим скорбную дань, и пусть Бансес укажет ваши места в процессии.
Взглянув в сторону катафалка, я заметил поблизости и Тмера, и Таббла. Тмер разговаривал с Бансесом, Таббл – с кем-то, кто стоял к нам спиной. Ужасная мысль вдруг пронзила меня.
– Как обстоят дела с обеспечением безопасности процессии?
Мандор усмехнулся.
– В толпе достаточно стражников, – сообщил он, – а еще больше расположено вдоль всего маршрута. За вами наблюдают каждую секунду.
Я взглянул на Юрта: слышал ли. Он кивнул.
– Спасибо.
Переведя литанию ругательств в беззвучную форму, я двинулся к гробу. Юрт следом за мной. Есть, конечно, способ раздвоиться: уговорить Образ прислать моего двойника, чтобы тот занял здесь мое место. Но Логрус в два счета обнаружит проекционную сущность двойника. А если я просто удалюсь, мое отсутствие не только будет замечено, но, вероятно, меня станут выслеживать – возможно, сам Логрус, как только Дара созовет совещание. Тогда Логрус узнает, что я смылся, дабы воспрепятствовать его усилиям изменить существующий баланс, и наружу вырвутся реки коварства и жестокости. Я бы не хотел ошибиться, переоценив свою собственную незаменимость.
– Как мы теперь поступим? – шепнул Юрт, пока мы прокладывали путь к хвосту медленно тянущейся очереди.
Снова зазвучал гонг, заставив содрогнуться канделябры.
– Не вижу никаких возможностей, – ответил я. – Полагаю, лучшее, на что можно надеяться, – это постараться исполнить миссию, пока я иду в процессии.
– По Козырю отсюда не сбежать, – ответил он и тут же поправился: – Ну разве что при идеальных условиях и без нынешних помех.
Я попытался придумать какое-нибудь заклинание, какой-нибудь сигнал некоему посреднику, способному послужить мне в этом. Призрак подошел бы идеально. Но он, как назло, уплыл исследовать пространственные асимметрии Зала Скульптур – вероятно, надолго.
– Я могу добраться туда довольно быстро, – вызвался Юрт, – и, учитывая перепад времени, вернусь прежде, чем кто-либо заметит.
– И ты как раз знаешь двух людей в Кашфе, с которыми следует поговорить, – сказал я. – Люк и Корал. Обоих ты встретил в церкви, когда мы с тобой силились убить друг друга; ты еще украл тогда меч отца Люка. Без всяких, я бы сказал, церемоний он постарается убить тебя, едва увидит; а она завопит, зовя на помощь.
Очередь несколько продвинулась.
– Значит, помощь не потребуется, – сказал Юрт.
– Угу, – ответил я. – Я знаю, ты крутой, но Драседки – профи. К тому же ты столкнешься с очень непокладистой спасаемой.
– Ты – колдун, – сказал Юрт. – Если мы определим, кто здесь стражники, нельзя ли наложить на них заклятие, чтобы они думали, будто видят нас, пока мы проворачиваем дельце? А там мы смоемся, и еще посмотрим, кто первым разберется.
– Подозреваю, что либо мама, либо наш старший брат наложили на стражников защитное заклятие. Я бы наложил – тут идеальные условия для убийства, и если бы я обеспечивал здесь безопасность, я бы не позволил, чтобы моим людям дурили голову.
Мы еще чуть-чуть продвинулись. Наклонившись и вытянув шею, я сумел мельком заметить истощенный демонический образ старого Свайвилла, пышно облаченного, с красно-золотым змеем на груди, там, в огненном гробу. Древний враг Оберона шел наконец на встречу с ним.
Когда я подошел ближе, мне пришло в голову, что проблему можно решить и иначе. Слишком уж долго я болтался среди магически невежественной публики. Я утратил навык построения окольных путей, когда нужно магией противостоять магии, составляя коктейль из нескольких заклинаний. Итак, сознание стражников защищено? Пусть так. Ищем способ обойти это.
Снова грянул гонг. Когда затихло эхо, Юрт склонился ко мне:
– Я тебе кое-чего тогда не сообщил.
– Ты о чем?
– Есть еще одна причина, почему я тогда искал тебя у Всевидящих. Я насмерть перепугался.
– Чего именно?
– По крайней мере кто-то один из них – Мандор или Дара – хочет большего, чем просто равновесия, хочет полной победы для Логруса, для Хаоса. Дело не в том, что я не хочу участвовать в интригах. Я вообще не хочу, чтобы такое произошло. Теперь, когда у меня есть возможность посещать Тень, я не желаю видеть ее уничтоженной. Я против окончательной победы любой из сторон. Полный выигрыш Образа, наверное, окажется так же плох.
– Откуда у тебя такая уверенность, что они действительно этого хотят?
– Они еще раньше пытались с Брандом, разве не так? Он хотел разрушить весь порядок.
– Нет, – возразил я. – Он собирался разрушить старый порядок, дабы заменить его собственным. Бранд был революционер, но не анархист. Он намеревался сотворить новый Образ внутри порожденного им Хаоса – свой собственный, но все же реальный мир.
– Его одурачили. Он не смог бы справиться с таким делом.
– Не попробуешь – не узнаешь, а попробовать у него не было возможности.
– Так или иначе, я боюсь, что кто-то намеревается идти до конца. Похищение – только первый шаг. Сумеешь ты нас прикрыть или нет, думаю, надо все-таки отправиться туда, а там будь что будет.
– Погоди, – сказал я. – Я тут кое-что придумал. Незачем искать стражников и навешивать на них обманки. Я лучше проверну преображение, чтобы парочка наших соседей выглядела как мы, а как только закончу – ты уносишь нас отсюда. Никаких галлюцинаций, их примут за нас. А мы можем спокойно отправляться по делам и, если надо, вернуться.
– Делай. Я готов.
– Отлично, я преображу двух парней перед нами. Как только закончу, сделаю вот так, – сказал я, опуская левую руку от плеча к поясу, – и мы оба наклоняемся, будто что-то уронили. Затем действуй.
