Обитавшие в этом бескрайнем, запутанном, лишенном дневного света лабиринте существа оставались одинаково гостеприимны как к нежданным гостям в лице заплутавших игроков, так и к себе подобным соседям. При встречи друг с дружкой монстры почти всегда принимались грызться между собой, за тем лишь исключением, когда один из них многократно уступал в силе и уровне другому, в таком случае он, как правило, предпочитал не быть съеденным, то есть спасался бегством. Вот как происходило прямо сейчас.
Напавшего на моих недругов разглядеть удалось не сразу. Из-за своих небольших размеров он затерялся в ногах и показался лишь тогда, когда стал собираться воедино. Моим спасителем оказался не кто иной, как страшнейший обитатель этих мест, желатиновый куб!
Желатиновый куб — это, безусловно, самый неординарный монстр из всех, чуждая аберрация, причудливая даже по меркам нашей Игры. Выглядел куб как огромный цельный кусок желе прямоугольной формы. Его тело обладало свойством студеня, поэтому при любом малейшем движении оно начинало безостановочно колыхаться. Смотрелось это все на первый взгляд нелепо, даже забавно, вот только обманываться его безобидным внешним видом ни в коем случае нельзя. Желатиновый куб тот самый монстр, которого стараются избегать даже сильнейшие из игроков.
Согласно последнему проведенному на форуме опросу, желатиновый куб признан победителем в номинации «Самый противный моб». Причиной всему служила его раздражающая способность множиться. Если атаковать куб, то он, вопреки всякой логике, не получал урона, а просто распадался на несколько частей. Эти его части, «мини», тоже могли множиться, если их атаковать, и части этих частей — тоже могли, и так до бесконечности. Каждый такой «мини» с новым делением становился только опаснее, меньше, проворнее и агрессивнее.
Желатиновый куб также известен своим зловредным поведением. Он готов до последнего преследовать своего обидчика, того, кому хватило глупости на него напасть. Убивает куб, к слову, тоже весьма оригинально — прилипает к телу врага и начинает на нем же собираться в свою единую форму, полностью обволакивая собой, а затем, когда жертва будет находиться внутри в подвешенном состоянии, медленно переваривает своим кислотным желудочным соком.
Так как куб способен поглощать только органику, в его студенистом теле часто можно обнаружить артефакты, зелья и прочие предметы снаряжения, оставшиеся там от прежних незадачливых владельцев. Иногда находятся смельчаки, которые пытаются добыть все эти богатства себе, только все попытки всегда оканчивались одинаково — пищеварением.
Желатиновый куб — единственный монстр в Игре, которого так никто и не научился побеждать.
Мне странным образом повезло. По иронии судьбы, моя ловушка стала моим спасением, а для моих преследователей все обернулось с точностью до наоборот. Куб, конечно, грозный противник, но если правильно с ним обходиться, в нынешней ситуации его можно будет использовать. Мне всего лишь нужно стоять и ждать удобного момента…
Есть! Когда проход был расчищен, я пулей вылетел из гробницы в обличии совы. Самое трудное было пройдено, и это очень обнадеживало. Оставалось только найти безопасный участок, откуда я бы смог телепортироваться на базу.
Ликование мое продлилось ровно недолго. Жгучая боль, как если бы тебя облили кипятком, сетью накрыла со всех сторон, и я, потеряв возможность шевелиться, рухнул наземь. Вот еще одна расплата, на этот раз за опрометчивость. Я так спешил оттуда выбраться, что напрочь позабыл о простейшем правиле выживания в Башне — проверять входы и выходы, всегда проверять входы и выходы!
— Кто это у нас здесь? — сказал кто-то, кого я не мог видеть. Чтобы исправить это упущение, я принял свой человеческий облик и, уперевшись локтями, попытался приподняться, но тут же получил чем-то твердым — подозрительно похожим на ботинок — по лицу.
Вот к чему эта жестокость? Я и без того был вымотан без остатка, скован наложенным на меня заклинанием, а тут еще такое изуверство.
— Постой-ка, — произнес кто-то другой; его голос показался мне смутно знакомым. — Переверни…
Меня бесстыдно ухватили за подмышки и швырнули головой вниз так, что я теперь мог отчетливо разглядеть всех своих захватчиков. М-да, плохи дела мои. Но не потому, что захватчиков оказалось шестеро, а потому, что одного из них я узнал. И он, кстати, тоже узнал меня.
— Вот так встреча, — проговорил он и в этот раз сам меня пнул. — Как поживаешь, Ал?
— Спас… ибо… нор… мально, — прокашлял я, силясь изобразить непринужденный тон. — А ты как… поживаешь, Прайл… лер?
— Тоже неплохо, — ответил Прайллер.
И как так вышло, что после всего того, через что я прошел, добывая этот треклятый череп, я, среди всего мультимиллионного населения THE WISH, ухитрился попасть в лапы именно к тому гриферу, что искренне, всем своим черным сердцем, меня ненавидел? Что тут сказать — с таким содержанием удачи в крови можно смело сделать три выстрела себе в лоб и остаться при этом в живых.
Меня подняли за шкирку и врезали кулаком по животу, отчего я, согнувшись, осел обратно.
— Неужели нельзя относиться к своему пленнику немного гуманнее, что ли? — простонал я.
— Помня, насколько ты живуч, я бы с радостью прибил тебя сразу. Но этикет, знаешь ли. Короче, расклад тебе известен, вытрясай инвентарь.
Инвентарь игрока — личный отсек каждого пользователя, виртуальный карман, в котором можно безбоязненно хранить свое имущество. Правила установлены таким образом, что никто, кроме самого пользователя, не имел права что-либо туда класть или извлекать.
Большинство гриферов работали именно по такой схеме: караулят жертву, ловят ее, грабят, после отпускают. Будь это обычные «гиены», я бы смог от них отделаться, в крайнем случае откупиться, но так как среди них был Прайллер — я уверен, так дешево мне это не обойдется.
— Я жду, — потребовал Прайллер. — Инвентарь…
— Можно подумать, — пытался я тянуть время, — что если я его открою, ты не прикончишь меня сразу после этого.
— Можешь так думать, если тебе становится от этого легче. Просто знай, что если ты его не откроешь, то точно умрешь.
— И вы с этим согласны? — обратился я к его пособникам. — Согласны на убийство игрока? Поправьте, если ошибаюсь, но разве кодекс грифера не запрещает вам убивать высокоуровневых игроков? Я, между прочим, состою в одной из сильнейших гильдий. Хотите, убив меня, оказаться в черном списке?
Как я и ожидал, эти слова произвели свой эффект. Все они, кроме самого Прайллера, неугодливо поерзали.
— И давно это «неудачники» стали сильнейшими гильдиями? — скривившись, поинтересовался Прайллер. — Не слушайте этого клоуна. Я сам когда-то состоял в той же гильдии, что и он. Эта гильдия полный мусор, бояться их не стоит. Они как шматок коровьего дерьма, что держится на плаву из последних сил.
Впервые за все время я почувствовал, что начинаю сердиться по-настоящему. Я перевел взгляд, посмотрел Прайллеру прямо в глаза, вздохнул, набирая в грудь побольше кислорода, а затем выдал такую емкую, красноречивую, щедрую на нецензурную лексику остроту, что у целившейся в меня из лука лесной эльфийки заостренные ушки стали в трубочки сворачиваться.
Это хамство дорого мне обошлось. Прайллер вообще питал какую-то преступную страсть к насилию, ему только дай повод. И я ему его дал. Когда меня закончили лупить, я без чувств лежал на грязном полу и притворялся мертвым.
— Прекрати делать вид, что умер. Я вижу, как ты дышишь.
Меня в очередной раз подняли и грубо усадили.
— Я полагаю, нет смысла с тобой больше возиться. Тебя легче прикончить. Я ведь обещал в тот раз, помнишь, что именно я тебя забью? Пришло время выполнить обещание. Хочешь сказать что-нибудь напоследок? Если я увижу кого из далексов, обязательно передам им твои слова.
— Сам.
— Что, прости?
— Сам передам, — сказал я.
— Как знаешь, — пожал плечами Прайллер и нацелил мне в грудь пику. Один замах, и счетчик, отмеряющий запас моего здоровья, неукоснительно упадет до нуля.
