А дирхам Степи — это ого-го какой символ. И если кто-то (неважно, правдами или неправдами) принудил для чеканки именно этих денег в качестве эмитента Всеобщий банк — значит, забастовка шамана прямо сегодня оканчивается.
Чужим родная монета без надобности, понятно даже годовалому жеребенку. Для своих же сигналом о том, что хотя бы один шаман жив, будет являться эта самая метка.
На которой так настаивают банкиры и которую он уже не рассчитывал когда-либо воспроизвести своими руками.
— Я согласен, — спокойно ответил орк внезапно подобревшим тюремщикам утром в ответ на повторное предложение. — Только мне будет нужна хорошая кормёжка: пока голодал у вас, все силы ушли. Для вашей работы их нужно много.
— Вообще не проблема, — торопливо отмахнулся эльф, словно от назойливой мухи. — Читать умеешь?!
— Да.
— Тебе принесут меню из лучших ресторанов по соседству. Сделаешь заказ сам.
— Я много ем, — заметил кочевник.
— Да хоть всю дневную кухню у них сожри. Главное, чтобы работу сделал…
— Не переживай. Сделаю. Если покормите.
Сама работа над жалкой парой десятков золотых не заняла и минуты.
После этого его обратно отвели на нижний ярус, где он впервые за всё время растянулся на кровати и уснул спокойно: утраченный смысл жизни только что родился заново.
А через несколько часов, ближе к вечеру (он ориентировался по внутренним ощущениям и счёт дням вёл аккуратно), двери каменного мешка снова отворились:
— Пошли. — На этот раз конвой стоял чуть в стороне, а его хозяин пах мало не уважением.
Наверху и дух был получше. Людям и ушастым не понять, но Старик украдкой и с удовольствием вытягивал ноздрями даже такой воздух: не подвал под каменными сводами, уже спасибо.
В его положении радостью был и самый обычный сквозняк.
— Сюда. — Конвой распахнул перед ним железную дверь очередного каменного мешка.
Он сразу почувствовал, что здесь есть кто-то из соотечественников, но в первую секунду побоялся в это верить.
— Сәлеметсіз бе, (здравствуйте) — внутри вдруг обнаружился человек в необычной одежде.
Говорящий на орқша, как свой.
От неожиданности старик запнулся прямо на пороге; неужели ошибка?
— Есіміңіз кім? (как вас зовут?) — незнакомец подхватил его под руку и повёл к одному из стульев.
Зачем-то. Как будто он сам ходить не мог нормально.
— Шал, (Старик) — не думает же хуман, что с ним сейчас начнут откровенничать.
А затем из темноты угла вышел ещё один разумный, запах которого он и почувствовал в коридоре.
— Сәлем! (Привет) — как ни в чём не бывало поднял ладонь в воздух Ермек.
Хан среднего жуза. Далеко не самый близкий друг, чтобы сказать мягко, и уж далеко не родственник.
Но вместе с тем, особенно по нынешним временам, далеко и не чужак.
Глава 14
— Пожалуйста, говорите между собой на всеобщем. — Георг, стоящий у одного из входов вместе с парой эльфов, пытается сгладить неловкость момента вежливой интонацией.
— Мой че… орк не говорит на всеобщем, — качаю головой, указывая на Ермека.
И дёрнул же чёрт пошутить в кабаке. Обратно не отыграешь.
— Обманывать нехорошо, — с эмоциональностью кирпича, как будто ни к кому не обращаясь, говорит отец Асем.
— Он сказал, что ты их языка не знаешь? — оживляется шаман.
— Да.
Орки ржут, как кони, не обращая внимания на окружающих.
— Это наш заказчик. — Один из эльфов обращается к старику, разговаривая через нижнюю губу. — Ты хотел его видеть?
— Да. Хотел и увидел, что хотел, — дед степенно кивает, будто не является заключённым. — Я согласен работать.
— Ты что, затеял всё только ради того, чтобы посмотреть?! — второй ушастый, похоже, не настолько деликатен.
— Ещё чтоб подышать свежим воздухом наверху, — с непробиваемым выражением лица отвечает шаман.
В воздухе виснет невидимое напряжение.
— Георг, я так понимаю, господа являются владельцами нашего мастера? — по большому счёту, пуп земли здесь сейчас я.
Роль хорошая: заказчик, владелец изрядного пула изумрудов (есть и ещё, в банке выложил не весь запас) и просто приятный человек, идущий навстречу организаторам аукциона.
— Какого мастера? — банкир, похоже, не сразу переключается с разговора на разговор.
Кстати, он говорит и по-эльфийски.
— Того, который ставит зер на монеты, — указываю взглядом на шамана.
— А-а, орка… Да.
— Господа, — поворачиваюсь к двоим дроу. — Не откажите в любезности. Продайте раба мне?
— Не продаётся, — отмахивается один из них, затем что-то говорит банкиру на своем языке.
— Георг, вы бы не могли выступить посредником в разговоре? — максимально спокойно обращаюсь к единственному представителю своей расы в комнате.
Деда нужно забирать отсюда любой ценой, это понятно.
В это помещение с улицы ведут коридор под углом вниз (наподобие приёмного покоя в госпитале), затем два поворота. Итого четыре двери.
Сталь на калитках серьёзная — банк. Замки скорее всего тоже ригельные.
Из того инструмента, что у меня сейчас на боку, их не разберёшь (даже если сжечь все патроны, включая стечкина).
Есть, конечно, вариант положить их здесь и ждать, пока спустятся и отопрут снаружи — ну должны же спохватиться рано или поздно.
Но нет. Не вариант. Дверей — четыре. Врядли сверху будут нырять по одному в поисках не всплывших, разблокируя мне последовательно дверь за дверью. Да и лишние трупы, совесть.
— Георг, я вам не всё сказал сразу, извините, — каюсь почти искренне. — Заказ на степной дирхам я размещал в разных местах, не только у вас.
— Не были уверены, какой из вариантов выстрелит? — на лету схватывает банкир.
— Точно. И если чеканка — это ещё полбеды, хотя ваша и вне всяких похвал, то вот метка… — делаю паузу.
— Да. Это проблема, как оказалось, даже для нашего банка. И-и?
Моя ставка сейчас должна быть на то, что служащие финансовых институтов очень хорошо умеют считать деньги. Даже в этом мире, даже в конторах типа этой.
— Я имею собственные коммерческие планы на территории Степи. Для этих моих намерений нужны соответствующие инструменты, — с этими словами извлекаю из кармана полученный в банке в качестве образца золотой и поднимаю его над головой, чтобы всем было видно.
— У твоих коммерческих планов на территории степи есть конкуренты, — спокойно цедит один из дроу. — И там совсем другие инструменты в ходу. И объёмы. О Проекте слышал? Или ты — субподрядчик одного из баронств?
В последних словах явно слышится насмешка; синоним по контексту — мелкая сошка.
— А я очень люблю конкуренцию, — не мигая, гляжу на ушастого. — Смотри. Мои, как ты говоришь, конкуренты из Проекта пошли в степь работать со своей идеологией и с, к-хм, этими вашими инструментами, так? В итоге вашего филигранного планирования, — пауза с сарказмом, — ваши дроу вырезали гномов в одном из караван-сараев, слыхал?
Эльфы хмурятся, смотрят исподлобья и ничего не говорят.
— Классная у вас смычка между партнерами в Проекте? Но это не моё дело, ладно… Коротышки ответили вам любезностью, где дотянулись, — продолжаю. — Между главными инициаторами дела — резня, только лес шумит. Процессы стоят или идут, как сам думаешь? Пока суд да дело, на фоне этих событий уже свернулось минимум одно из серьёзных дел коротконогих. Причём они его старательно разрабатывали.
— Какое дело? — Георг оживляется, словно ничего не происходит.
Значит, пока порядок. Волну я поймал нормально и за рамки не вышел.
— А переработка коней на мясо, — демонстративно дружелюбно отвечаю ему. — У меня, м-м-м, близкий товарищ есть из того народа. Он как раз ждал оборудование, завод по переработке или даже пару заводов. На берегу реки дело было. Вот у него прямо при мне орки все табуны угнали, нечего стало перерабатывать.
— Вы там присутствовали? — удивляется единственный здесь человек кроме меня. — Лично?
