Вдруг, волк остановился и на мимолётное мгновение коснулся взглядом луны ныне чистой и прекрасной, показавшейся из-за туч, после чего окинул взглядом ребёнка. И девочка уловила его взгляд. Она поднялась на ноги и рванула за зверем так быстро, как только могла, минуя хватку острых когтей и цепкие жадные до плоти лапы.
Образы вокруг стали меркнуть и лишь очертания огромного волка застыло среди тёмных контуров, как и взгляд его алых, пылающих демоническим огнём глаз.
1
Лиара открыла глаза. Несмотря на то, что видения не посещали её пару последних лет, девушка восприняла его с присущим друиду спокойствием.
— Снова? — беззвучно прошептала она. — Так тому и быть.
Всего один шаг отделял эльфийку от столика, где хранился её исписанный потёртый дневник, однако рука Рилана, лежавшая на талии, стала той самой преградой, что не позволила девушке подняться с постели. Один лишь вид сонного, необычно серьёзного лица мужа вызывал у Лиары улыбку. Рилан протяжно вздохнул — Лиара почувствовала, как крепкая фиолетовая рука смыкается на её талии, отрезав последний обходной путь. Всё что оставалось девушке — ещё крепче прижаться к мужу и нежно прикоснуться губами к его щеке.
На лице Рилана растеклась довольная улыбка. Одинокое зелёное око пробудилось ото сна, взглянув в лик жены. Как и годы назад, её глаза сияли подобно самым ярким сапфирам.
— Снова видение, — прошептала Лиара, положив голову на плечо мужа.
Вместо ответа, эльф мягко прикусил кончик её длинного острого уха.
— И что же на этот раз? — пробурчал он сонным голосом.
Лиара описала свой сон в общих чертах, параллельно с тем отбиваясь от посягательств на кончики своих ушей. По ходу рассказа пыл эльфа ослабевал, а игривый разум всё более погружался в раздумья.
— Не могу знать наверняка, но думаю, в этом есть добрый знак, — поглаживая волосы жены, промолвил Рилан. — Возможно, тени — последствия затмения, а волк это, скажем… я.
— Очень скромно, — улыбнулась Лиара. — Даже для тебя.
— Ну и ты сама уже далеко не крошечная эльфийка, коей предстаёшь во снах. Почему бы и мне не предстать в образе статного зверя? М-м?
— Статный зверь? — продолжала улыбаться Лиара. — Максимум — злобный хорёк.
Влюблённые звонко рассмеялись и Рилан, что было сил, прижал жену к себе, наконец-то ухватившись зубами за кончик её уха. Лиара завизжала и взмолилась о пощаде, но Рилан был беспощаден…
Видение и правда, казалось, несёт в себе положительный знак. Лиара бы растолковала его как благую весть, что её народ всё же сумел окончательно преодолеть выпавшие на его долю испытания — весть, что «Иль-Вэн» вышли победителями из очередной схватки с судьбой. В голове на мгновение вспыхнул образ пары налитых кровью глаз. Могло ли это пугающее существо иметь хоть что-то общее с её дорогим возлюбленным? Ответ напрашивался сам собой. Но если бы не устрашающий вид и полный огня взгляд, Лиара скорее сравнивала образ зверя не с Риланом, а со своим отцом. Именно старейшины во главе с Лоротом мудро вели эльфов «Иль-Вэн» среди теней, страха и неизвестности все минувшие годы. Именно за ними следовал клан «Иль-Вэн» подобно тому, как девочка из видения проследовала за волком.
— Не бойся, — тихо промолвил следопыт. — Как бы то ни было, я всё равно буду рядом.
Фиолетовые губы нежно коснулись её лба.
— Я знаю, — прошептала Лиара и прижалась к мужу. — Я люблю тебя, Рилан.
— Ты моё всё.
***
Шел пятый день пятого месяца — месяца Лазурных Приливов, 857 год Эры Седьмого Дракона. Миновало четырнадцать зим со времён четвёртого затмения кровавой луны.
Вот уже несколько лет вести об объятом огнём западе не достигали друидов. Энергия что питала демонические армии давно ушла на спад, не позволяя им пребывать в мире смертных. Конечно, самые удачливые из порождений Шио заручились помощью магов-ренегатов или использовали силу могущественных артефактов для собственных нужд, но то были лишь отголоски — капли из легионов демонически тварей, всё ещё опасные, но затаившиеся и более не способные действовать открыто.
Более не осталось сомнений — угроза позади. Пусть и с опаской, но эльфы вернулись в леса, мало-помалу восстанавливая привычный уклад жизни. Вновь лесные тропы оживились и теперь бороздили их не только фигуры в тёмно-зелёных плащах, но и самые обычные эльфы, желавшие насладиться атмосферой леса. И пусть многочисленные ограничения и поныне действовали в чертогах ланлурских стен, жители поселения воспринимали их как нечто должное и строго соблюдали заветы. По-прежнему сохранялся запрет на ночные прогулки, а каждый эльф, что выбирался за пределы стен, должен был выполнять ряд требований, в том числе — не покидать Лан-Лур в одиночку.
Минувшие годы изменили внешний облик эльфийского поселения ровно, как и его внутреннюю часть. Так базальтовые стены прибавили около метра в высоте и обзавелись новыми дозорными башнями. Могучие врата, повсеместные укрепления и отряды невидимых глазу стрелков, способных поразить одиночную цель с расстояния в сотню шагов — штурм Лан-Лур ныне представлял собой крайне непростую задачу. Жилища, разрушенные в ходе тяжёлой зимы, были отстроены заново, а на месте поваленных снегом деревьев уже красовались молодые побеги, что вскоре укроют чертоги поселения в тени своих обширных крон. Не один десяток резных статуй украсили улочки Лан-Лур. Возведённая учениками Ариса скульптура эльфийского мечника расположилась на страже воинского зала. Памятная для эльфов скульптура Силанны — величественный зелёный дракон, украсила внешнюю часть храма. В самом сердце поселения — в месте, где проводились собрания клана, руками благодарных эльфов был сотворён памятник старейшинам — семь лидеров «Иль-Вэн», вставшие плечом к плечу на защиту клана: Старейшины О’Сэйш и Уэлаэна, Трал’талэн и Киила, Древен и Илинас. Старейшина Лорот, как и всегда держался впереди своих соратников, а его длань, как и годами ранее, сжимала рукоять «Фаилриза» — меча, что ныне принадлежал иному владельцу.
В силдень все жители Лан-Лур, как и все лесные эльфы, поклоняющиеся Силанне, наслаждались отдыхом от повседневных дел. Несмотря на то, что люди Империи и маги Серебряных Городов постепенно отходили от традиционной системы подсчёта дней, а силдень в календарях плавно превращался в четверг, эльфы оставались верны своим давним традициям и старым наименованиям.
«Люди подобны ветру, столь же беспечные и непостоянные, — выражался Лорот. — Они всегда пытаются перевернуть мир вокруг себя. Порой, не считаясь с мнением прочих его обитателей»
Уже с утра послышались первые музыкальные инструменты, заигрывающие мелодии в традиционных мотивах. Солнце смогло выбиться из-за преграды облаков, одарив мир ярким золотистым сиянием. Редкие порывы южного ветра шелестели покровом свежей листвы. Несмотря на суровый климат здешних земель, погода этой весной отличилась необычной сухостью и теплом. На улицу вышли поэты и художники. Зашелестели холсты. Молодые эльфийки разукрашивали лица в яркие узоры, мужчины облачались в праздничные одеяния. Лан-Лур оживал в новых палитрах, готовый к очередному событию, ибо в эту ночь по счастливому стечению обстоятельств, ночное небо силдня будет украшено полнолунием.
Как и завещал один пропавший, но не забытый человек, годы совсем не изменили Лиару — не сделали её сердце жестоким, а душу пугливой. Отнюдь. Это была всё та же жизнерадостная молодая эльфийка, полная стремлений и любопытства, но уже куда более умная, познавшая новые тайны ремесла и опыт замужней жизни. Каждое её действие, каждый шаг всё так же оставались резным изображением на древесине дуба, и отдавалось гордостью в сердцах отца, наставника и мужа — трёх мужчин, что неизменно вели Лиару по пути жизни.
Однако в этот день резной посох, как и «Фаилриз» остались в чертогах жилища, ибо сей день свободный от ремесла Лиара и Рилан решили полностью посвятить друг другу. Наутро пара отправилась к озеру ныне прохладному для купания, но идеально подходящему для многочасовых прогулок по его берегам и единения с окружающей природой. Остальное время друидесса и следопыт проводили на уже хорошо знакомы тропах Лан-Лур наслаждаясь привычной, но и поныне завораживающей красотой своего дома.
