— Ладно, прости, — пошёл на мировую Медяк, отгоняя размышления и выводы. — Всё я понял. Лишь боюсь за тебя и будущее. Раньше хотя бы можно было рассчитывать на помощь Хариза. Без него я не вытащил бы тебя из плена Данша. Сейчас Харизу доверять нельзя — до тех пор, пока мы его не проверим. А это значит, что мы рискуем. Моя жизнь во всём этом предприятии ничего не стоит, я просто наблюдатель и стукач...
Артанна накрыла его рот ладонью и подвинулась ближе — так, чтобы их не услышали.
— Давай откровенно, а? И я скажу это лишь один раз, так что напряги уши, — шепнула она. — Моя жизнь тоже стоит немного. Даншу я нужна как фхетуш. Флавиесу — как символ восстания, которым меня сделали его глашатаи в Рантай-Толле. И как только я выполню свою задачу, от меня избавятся, причём оба. Я прекрасно это понимаю. Данш знает, что я попытаюсь отомстить, и держать при себе сверх надобности не станет — заставит открыть Дверь, если схватит, а потом всё. Для Эсмия я заноза в заднице, необходимая лишь затем, чтобы избавиться от неудобного Данша. Я же не настолько непроходимое тупа, Медяк! Мы с тобой оба не нужны Флавиесу и он избавится от нас, как только придёт время. Разница между тобой и мной лишь в том, что тобой Магистр манипулирует посредством Десари, а на меня его влияние закончится, как только Данш будет уничтожен. И ровно в этот момент меня уберут, потому что есть ещё один Толл — глупее, моложе и наивнее. Толл, которым будет куда проще вертеть. И спасла я тебя потому, что во всей этой возне имеет значение лишь одно — у тебя есть дочь. Прекрасная девчонка, которой не повезло родиться внучкой Эсмия. Но тебе есть куда возвращаться, тебя ждут, тебя любят. Всё ещё... И если выбирать между мной и тобой, я всегда оставлю в живых тебя, потому что ничем подобным похвастать не могу. Месть — дерьмовый смысл жизни, а другого у меня и нет.
— Заткнись. — Симуз отнял её ладонь ото рта и взял в свою руку.
— Ты не...
— Молчи, я сказал. — Он сжал ладонь сильнее и повернул голову на звук. — Что творится на улице? Слышишь грохот?
Артанна прислушалась.
— Да. Гремит.
Она встала с кровати, торопливо подошла к окну и охнула, открыв створки.
— Что там?
— Север... Из-за гор с Рундкара идёт какое-то чёрное облако. И гремит оттуда же. — Она захлопнула окно. — Поговорим позже. Нужно выяснить, что это. Сейчас я пришлю к тебе Айшу.
— Ага. Заодно и я выясню, кто она, — слабо отозвался Симуз, глядя в окно на надвигавшуюся тьму.
3.4 Миссолен
«Наяву ли это происходит? Можно ли было помыслить о подобном?»
Демос плотнее затянул завязки халата и, пыхтя трубкой, прошлёпал босиком к балкону сквозь полумрак покинутых покоев. Прошлую ночь было решено провести во дворце, среди давно заброшенных комнат. Но теперь с наступлением утра выходившие на самый край площади окна сотрясались от гомона толпы. Стража докладывала, что многие зеваки занимали места ещё с глубокой ночи — всё для того, чтобы узреть божью волю.
«Безумец? Герой? Еретик? Как меня будут называть после сегодняшних событий? — размышлял Деватон, рассматривая крытые черепицей крыши. — Хвала небесам, хотя бы не жарко. Впрочем, какая разница, если готовишься принимать смерть в огне?»
В столице непривычно похолодало: уже несколько дней стояла пасмурная погода, небо затянули плотные тучи, редкий ветер гнал с севера тёмные облака и гарь. Но дождя не было. Затянутый плотными облаками и без того больной Миссолен нынче страдал не только от чумы, но и от нехватки свежего воздуха. Даже река, казалось, почернела и замедлила течение.
«Вся жизнь замедлилась. Зато смерть набирает обороты. Сегодня она получит ещё как минимум одну душу. Знать бы ещё, чью именно».
— Ваша светлость... Господин... Пора.
Ихраз застыл на пороге балкона, где докуривал Демос. Канцлер кивнул в сторону площади.
— Смотри-ка, почти весь город собрался. Все хотят узреть Божий суд собственными глазами.
«Немного же нас осталось», — с прискорбием подумал он.
— Не знаю, что вы задумали, но ставлю на вас, — отозвался телохранитель.
— Альбумус хотел зрелища — он его получит.
— Не сомневаюсь, господин. Но нужно торопиться. Скоро полдень. В соседних покоях ждёт церковник для последней исповеди.
Демос удивлённо вскинул брови.
— Кто?
— Брат Ласий. Как вы когда-то желали. Я запомнил и позвал его, благо тайный ход ещё работает.
«Ну разумеется, кто же ещё? У Ладария кишка тонка заявиться на сегодняшнее испытание. Как же мне теперь помирать без благословения Его Душнейшества?»
— Пригласи. Спасибо.
Ихраз кивнул и скрылся в глубине комнаты. Демос спокойно докурил, выбил трубку, постучав о мраморные перила балкона, бросил последний взгляд на тяжёлые облака и покинул балкон.
«Лишь бы не полило, когда всё начнётся. Испортит всё зрелище».
Брат Ласий выглядел в точности как и всегда: идеально выбритый яйцеобразный череп, простая белая ряса, лишь немного замаранная грязью на подоле, простой серебряный диск на тонкой цепочке. Аскет — иначе не сказать. Однако в этот день церковник смотрел на Демоса иначе. В глубине бесстрастных глаз затаилась тревога, смешанная со скорбью.
«Неужели прощается? Заранее сожалеет о моей гибели?»
— Я оставлю вас, — сказал Ихраз и закрыл за собой двери.
Демос жестом указал на столик с напитками.
— Вина? Из моей личной коллекции — такого больше нигде не попробуете.
— Один стакан. Благодарю, — согласился Ласий.
— А я воздержусь. — Демос наполнил хрустальный бокал рубиновым бельтерианским и подал собеседнику.
— Восхитительно. — Ласий сделал небольшой глоток, отставил напиток в сторону и принялся буравить хозяина мрачным взглядом. — Зачем меня сюда пригласили, ваша светлость? Прошу извинить мою дерзость, но я действительно с трудом представляю вас раскаивающимся. Даже пред лицом смерти.
«А он хорош».
— Верно. Я пригласил вас не за этим, — улыбнулся Демос. — Однако нужно поддерживать образ благочестивого и богобоязненного мужа.
— Учитывая репутацию, что идёт далеко впереди вас... Шансов мало, если только не совершите какое-нибудь чудо.
— Но попытаться стоило.
— Итак, зачем я здесь? — напомнил Ласий.
Демос подошёл к столу и выудил толстею папку из-под завала свитков.
— Это копия моего завещания, — пояснил он, потянув документы бывшему дознавателю. — Если бог окажется более благосклонен к Альбумусу... Здесь распоряжения, как действовать, если я сегодня погибну. Приказы, письма нужным людям, сведения, которые помогут вам добиться желаемого. Если этот фанатик захватит власть в Миссолене, забот у вас прибавится. В Ладария я больше не верю, как и в его способность взять власть в свои руки. Вы же кажетесь мне куда более благоразумным.
Брат Ласий, казалось, искренне удивился.
— С чего столь лестные выводы?
— Хотя бы с того, что вы всё это время носились по городу и пытались что-то сделать, в то время как Ладарий отсиживается в стенах Эклузума.
— Я люблю бога, но, будем честны. У меня свои мотивы.
«Ещё бы! Знать бы, какие».
— У каждого они свои, — ответил Демос, присаживаясь в кресло напротив гостя. — Но в конце концов имеет значение, совпадают ли наши цели. Нам с вами повезло — мы оба пытаемся сохранить порядок и не допустить, чтобы власть попала не в те руки. Поэтому внимательно изучите каждый документ, там много интересного. Копии отправлены казначею Лавару, военмейстеру Аллантайну, лорду-протектору Анси и её величеству Изаре. Чума не знает пощады, и я должен перестраховаться.
— Разумно, — кивнул брат Ласий. — И всё же я обязан спросить: желаете ли вы исповедаться? Хотя я служил весьма специфичному ордену, но обладаю правом принимать исповедь и даровать благословение.
Многозначительно взглянул на монаха и жестом указал на открытые створки балкона.
— Едва ли это поможет, учитывая обстоятельства.
— Меня не затруднит. От благословения хуже точно не станет.
