Хайот пришёл к комнате старосты точно в назначенное время и уже привычно постучался. Когда же дверь открылась, юноша потерял дар речи: перед ним стояла самая настоящая ведьма, из тех, что способны одним мановением пальца уложить к своим ногам любого мужчину.
Меда выглядела великолепно. Рыжие волосы свободно спадали на спину, только две пряди были подобраны у висков и зафиксированы на затылке заколкой в виде веточки какого-то растения; зелень глаз подчёркивало платье глубокого малахитового цвета, с изящным квадратным вырезом и пышной юбкой до колен. Сами же глаза были весьма умело подведены чёрным карандашом, отчего казались ещё больше и выразительней особенно вкупе с пышными чёрными ресницами и небольшими аккуратными стрелками.
– Тебе очень идёт это платье, – улыбнувшись, совершенно искренне проговорил Алкур, вручая девушке скромный букет из бледно-розовых пионов.
– Спасибо, – Меда смущённо улыбнулась и вернулась в комнату, чтобы поставить цветы в вазу.
– Я малодушно рад, что ты не ходишь в таком виде на занятия, – между тем продолжил говорить Алкур, разглядывая огненно-рыжий водопад, спадающий на гордую спину старосты. – Иначе мне пришлось бы туго – я не очень хорош в дуэлях.
– Причём тут дуэли? – не поняла Меда.
– Мне пришлось бы отбиваться от целой кучи твоих поклонников, – совершенно серьёзно объяснил Алкур.
– Ох уж эти твои шутки, – покачала головой Меда. Дальше развивать эту тему они не стали.
Приглашая Алкура на мастер-класс в кондитерскую хорошей знакомой своей бабушки, Меда преследовала только одну цель: показать парню, насколько они разные. Он – аристократ, его удел – балы и светские приёмы. Она же – простушка, чьё место в деревне или на какой-нибудь дальней заставе. И даже диплом боевого мага этого не изменит.
Кто ж знал, что Алкур придерживается иной точки зрения? Мило болтая с низенькой старушкой – хозяйкой кондитерской, – парень с интересом слушал объяснения касательно тонкостей изготовления различных сладостей и даже охотно присоединился к процессу готовки.
– Какой интересный юноша, – полушёпотом заметила госпожа Аника, пока Алкур старательно взбивал яичные белки венчиком в глубокой стеклянной миске в противоположном конце достаточно просторной кухни. – Смотри, Меда, не упусти его.
Меде стыдно было признаться даже самой себе, но ей этого действительно хотелось – не упустить. Поверить, что вот это вот светло-уютное, по-домашнему тёплое и искреннее – навсегда.
Поздно вечером, когда солнце зашло и на небе сверкающим горохом рассыпались звёзды, Меда с Алкуром неторопливо шли по узкой тропинке в сторону академгородка, а впереди них, освещая дорогу, летел крохотный бледно-зелёный огонёк, наколдованный юношей.
– Спасибо, что пригласила меня, – улыбаясь, сказал Алкур. – Это было намного лучше, чем я себе представлял.
– Лучше? – удивлённо переспросила девушка. – Неужели предел твоих мечтаний – возиться на кухне под бессмысленную болтовню пожилой кондитерши?
– Почему нет? – пожал плечами Алкур. – Это было мило и… – он на мгновение замолчал, подбирая слова. – По-домашнему, что ли. У меня ничего подобного никогда не было. – Улыбка погасла на губах парня, и Меда ощутила острое сожаление – Хайоту улыбка безумно шла.
Алкур тряхнул головой, словно прогоняя какие-то невесёлые мысли, и повернулся к Меде, осторожно взяв её за руку.
– Я знаю, что у тебя нет ни малейшей причины мне доверять, особенно учитывая все те глупости, что я творил в прошлом году, – Алкур проникновенно смотрел в глаза девушки, нежно оглаживая большим пальцем её ладонь. – Я никогда не стану серьёзным, собранным и помешанным на учёбе парнем как, например, Титвин. Но я, правда, стараюсь быть лучше. И, я надеюсь, ты дашь мне шанс доказать, что я могу стать достойным человеком.
Меда видела лихорадочный блеск на дне аметистовых глаз – Алкур был абсолютно искренен в своих словах. И почему-то считал себя недостойным дочери пастуха – вот глупый!
– Ты такой дурак, – покачала головой Меда и сделал шаг вперёд, сокращая и без того мизерное расстояние между ними. – Я, конечно, рада, что ты стал серьёзней относиться к учёбе и перестал задирать всех подряд. Но это не означает, что до этого ты был плохим человеком. И тебе не обязательно становиться лучше, чтобы я дала тебе шанс – он уже твой.
В глазах Алкура вспыхнули радостные огоньки. Длинно вздохнув, парень осторожно притянул Меду в свои объятия и уткнулся носом ей куда-то в макушку.
– Спасибо, – на грани слышимости прошептал он, и девушка отчётливо слышала, как заполошно бьётся его сердце. – Обещаю, ты никогда об этом не пожалеешь.
