делает в его сне?
— Ах, ты, должно быть, не шоке… — Алестер потер рукой подбородок, — Как бы тебе объяснить… В общем, то, что ты меня видишь, говорит о том, что ты… Ну, выражаясь простым языком, что-то типа избранного.
В состоянии полного недоумения, Адри просто смотрел на мужчину, не в силах ничего сказать или ответить.
— Вы кто… — Одними губами еле прошептал он.
— Говорю же, я Алестер. Ладно, объясню подробней. Ты сейчас в моем сне. Все вокруг — это мое сознание. Вернее то, что я с ним сделал. Это ведь мой сон все-таки, что хочу, то и делаю. Можем выпить чаю, если хочешь.
Прямо в руке у мужчины образовалась маленькая фарфоровая чашка, я рядом с ними — небольшой деревянный столик с стульями. Адри готов был поклясться, что раньше этого стола здесь не было, как и чайного сервиза на нем.
— Присаживайся. Нам есть, о чем поговорить.
Адри словно под заклинанием, сделал пару шагов, отодвинул деревянный стул и уселся, глядя в пустоту и хмуря брови.
— Ну, успокоился? — Спросил Алестер, сев рядом. — Так как тебя зовут?
— Адри. — Выпалил школьник.
— Приятно познакомиться, Адри!
— Где мы? Что я здесь делаю?
— Я же уже сказал, что мы в моем сне. Ты здесь оказался… Не знаю, просто потому, что ты можешь. Ну и случайность. Ты мог попасть в абсолютно любой сон в радиусе, ну, не знаю… Пары километров.
— И что это значит? — Адри начинал злиться. Почему этот человек говорит так, будто происходящее — это что-то очевидное и совершенно элементарное?
— А то и значит, что я и говорил. Ты в своем роде избранный, раз смог разрушить эту стенку, которое люди называют «подсознание» и вырваться в чужое. То есть в мое. А, ты сейчас спросишь про те черные штуки… Эх, смотри. Только не перебивай, хорошо? Сейчас твое сознание у меня в подсознании. То есть сейчас ты в моем сне. Вернее, то, что у тебя в голове. Сечешь? И я тоже тут. Мое сознание у меня в подсознании, и ты тут же. А там, где ты был до этого, то есть в подсознаниях других людей, их самих не было. Ты попадал в чужие сны и влиял на их исход.
После долгой паузы, Адри спросил:
— Почему я был в их снах? И что это за черные штуки?
— Точно, черные штуки. Это людские кошмары. Сечешь? Ты попадал в людям не просто в сны, ты был в их кошмарах. А эти тени — материализация их самых сокровенных страхов. Расскажешь, где ты побывал?
— Ну… — Адри вспомнил свою первую такую «вылазку». Мужчина пока что доверия не вызывал, но он подумал, что рассказать все-таки можно. — Первый раз я был в лесу… Потом случился пожар в концертном зале… Потом на меня напал кит посреди моря или океана…
— Во-о-от. Значит сначала ты попал в сон к тому, кто боится леса. Хотя еще бы его не боятся, особенно ночью, когда там ничего не видно. Мало ли волк какой-нибудь? Или бабайка? Потом какой-то любитель концертов или музыкант, который до ужаса боится пожаров. Может, у него какая-то травма, связанная с пожарами, или он когда-то пережил этот самый пожар в концертном зале. Кто ж его знает. Ну, а последний… Бр-р, киты жуткие. Они такие огромные! А если сожрет? Даже представить страшно.
— Это имеет смысл… — Вслух подумал Адри. — Но что я там делал? Почему не мог проснуться, пока не убивал этих штук?
— А это совсем другой вопрос. — Алестер улыбнулся, откуда-то достал листок с ручкой и что-то быстро начеркал. — Тебе знакома эта штучка?
Меч. Орудие, которым Адри и поражал эти тени. Увидев перемену в выражении лица Адри с «изумленно-конфуженного» на «конфужено-узнающее», он продолжил:
— Во-от. Эта вещица необычная. Она выбирает себе своеобразного хранителя. Или хозяина, как угодно. Обязательно с сильной эмпатией и трезвым умом. И тогда он становиться что-то типа защитником снов и подсознаний людей. Ну, то есть ты стал таким. Ты убиваешь человеческие кошмары, освобождая их подсознание от них, все такое, бла-бла-бла. Только не думай, что это какая-то большая честь. Это большая ответственность.
— Откуда вы все это знаете? — Задал вопрос Адри, все это время, крутившийся у него в голове. Алестер улыбнулся.
— Потому что я раньше тоже был таким. Только способность к перемещениям во снах не утратил.
А вот и явились ответы на те вопросы, которые мучили Адри. Только не радовали так, как он изначально хотел. Почему-то они даже наоборот, угнетали. Как объяснил Алестер, у Адри нет выбора, быть этим стражем, или нет. Его все так и будет до определённого времени закидывать в чужие кошмары, чтобы убивать страхи. Но есть условие, в котором его никуда не закинет. Тут Адри опередил Алестера и сам сказал это условие: «Я должен быть очень уставшим, и тогда мне ничего не приснится.», на что Алестер удивился и подтвердил эти слова.
Адри еще поспрашивал про перенос травм. Если он здесь — это его сознание, каким образом тело получает физические травмы? Алестер разъяснил, что это сложная концепция, основанная на эффекте плацебо. Мозг настолько сильно уверен в том, что происходящее в подсознании реально, что переносит травмы на реальность. Но только не суперкритические. Хотя умереть таким образом Адри вполне себе может.
— А когда это прекратиться? — С мольбой в голосе спросил Адри, мысленно хваля себя за то, что решился заняться тренировками. Они точно не повредят в ближайшее время.
— В каком смысле? — не понял Алестер.
— Ну, вы же теперь не… Защитник… — Последнее слово Адри сказал так, будто его им стошнило.
— А. Ну, через пару годиков?
Адри застонал и закрыл руками глаза. Алестер рассмеялся.
— Успокойся, все в норме! Ты скоро привыкнешь. Да и со временем кошмары будут все реже и реже, а ты приноровишься. Зато столько всего интересного увидишь! Например, ты бывал уже во снах своих знакомых?
Адри встрепенулся.
— В каком смысле? — Настала очередь Адри задать этот вопрос.
— Оу, значит нет. А это отличный способ узнать о самых сокровенных страхах, хоть ты и врываешься в личное пространство. Но согласись, все равно ведь интересно. — Алестер лукаво улыбнулся, увидев заинтересованную физиономию Адри. — Для этого всего лишь нужно… А, ладно, все равно это нарушает права человека. На сокровенность тайн, например.
Адри помрачнел, но промолчал, всячески пытаясь скрыть разочарование.
— Ну ла-а-адно. Расскажу, но только на случай, если у твоего близкого большая травма, понял меня? И ты явишься только для того, чтобы его подлечить. — Адри
