— В «Blue Light». Симпатичный бар. И, насколько я понимаю, где-то недалеко отсюда.
— Совсем рядом. Неплохое место, вы правы.
— Он был с компанией молодых ребят из FAMU, все в костюмах живых скульптур, красивые до невозможности. Я, собственно, с ними зацепился, а этот ваш Павел весь вечер смотрел на меня волком. Но в итоге мы с ним почему-то остались вдвоем.
— А он на всех волком смотрит, — улыбнулся Лев. — И это, надо сказать, колоссальный прогресс. Еще год назад просто начинал рыдать после первого же глотка пива. Или даже вовсе без дополнительных стимулов. На самом деле вы, надо понимать, произвели на Павла колоссальное впечатление, если уж он привел вас сюда. Вернее, приволок, как добычу, чтобы бросить к моим ногам. Знает, что я большой охотник до непростых людей… Впрочем, я обещал ответить на ваши невысказанные вопросы, а сам сбился. Извините. Так вот, что касается вчерашнего вечера, который, как я понимаю, вы совершенно не помните. Вам не следует об этом беспокоиться, вы действительно производили прекрасное впечатление. В противном случае я бы не пригласил вас к завтраку. Неприятных людей я предпочитаю видеть только после полудня. Утром все и так достаточно непросто.
Я невольно улыбнулся:
— Вы сова?
— Был когда-то. Потом пришлось приучить себя эффективно функционировать во всякое время суток. Но любить утро для этого необязательно. Я и не полюбил.
Он съел еще немного риса и продолжил:
— Следующий ваш вопрос, по моим расчетам, должен быть про язык. Это просто, у меня был бизнес в России. Да-да, разумеется, в девяностые. В том числе. По выражению вашего лица вижу, что вы примерно представляете, о чем речь. Прекрасные языковые курсы, лучше не придумаешь. И, наконец, последнее. Я ем рис не потому, что он белый. Просто такая диета. Очень полезно начинать день с большой порции риса басмати. Знали бы вы, как он мне надоел. Но пока держусь.
Я невольно улыбнулся — вопрос про рис действительно вертелся у меня на языке, но задать его я бы, пожалуй, не решился.
— Ну вот, вроде разобрались, — деловито сказал Лев. — Или нет? Спрашивайте, если я что-то упустил.
— Подвал, — сказал я. — Совершенно роскошный у вас подвал. Вы туда нарочно пьяных гостей складываете? Чтобы неповадно было?
— Совершенно верно. Нарочно. Там прохладно, а это способствует протрезвлению. Впрочем, вам достался, можно сказать, номер ВИП, прочие гости обычно спят в соседнем помещении, вповалку, на прекрасных жестких гороховых матрацах. Там потолок пониже, света поменьше и копии сокровищ Костницы[5] по стенам развешаны — в целом, обстановка весьма духоподъемная. В первый момент народ обычно шалеет. А хорошая порция адреналина с утра — это даже лучше, чем кофе. Но вас я, разумеется, решил избавить от такого пробуждения. Впервые пожалел, что в моем доме нет нормальной комнаты для гостей. До сих пор в ней не было нужды.
— Не страшно, — сказал я. — Спасибо, что уложили меня отдельно, очень не люблю спать в одном помещении с другими людьми, потом полдня ощущение, что меня пожевали и выплюнули. Хотя взглянуть на вашу ночлежку было бы любопытно. Впервые такое вижу — чтобы вытрезвитель располагался в том же доме, где проходит вечеринка. Очень удобно. Штрафы поутру с гостей берете?
Лев лучезарно улыбнулся.
— Подумываю об этом. Я, знаете, все жду, когда хоть кто-нибудь рассердится на меня за такое гостеприимство. Я бы сам в дом, где пьяных гостей в холодном подвале вповалку складывают, ходить не стал. Но всем кажется, ради знакомства со мной еще и не такое можно стерпеть. Я — важная персона.
Его признание прозвучало естественно, даже небрежно. Чувствовалось, что этот факт не вызывает у Льва ни гордости, ни, напротив, досады. Таким тоном обычно сообщают самые незначительные сведения о себе: «У меня красный рюкзак» или «Я заказал шницель». Высокий класс. Я оценил.
— В целом, следует признать, что моя попытка накормить всех голодных художников Праги одним махом оказалась не слишком удачной, — подытожил Лев.
— Ну так кормить надо в индивидуальном порядке, — сказал я. — А всех сразу только напоить и можно.
— Совершенно верно, — согласился он. — В индивидуальном порядке я, разумеется, тоже подкармливаю — некоторых. А вот мои знаменитые вечеринки — вполне бездарная затея. Всем весело — кроме меня. Все довольны — кроме меня. Все на рогах…
— Кроме вас? — подсказал я.
— Совершенно верно. Видите ли, я всю жизнь, сколько себя помню, очень много работал. И немало успел сделать. Чего я не успел — так это понять, что мне действительно нравится. Разбираюсь теперь на досуге, по ходу дела. Поэтому сперва стал центром небольшого человеческого космоса, всеобщим покровителем и благодетелем, а уже потом понял, что это довольно скучно. Я хочу сказать, люди по большей части скучны. И до смешного похожи друг на друга. Даже художники, артисты и прочая богемная публика, а ведь как я на них рассчитывал! Потому и решил создать вокруг себя соответствующую среду. Завел книжное издательство, небольшую галерейку, вложился в театральный фестиваль, профинансировал пару кинофильмов, еще кое-что по мелочам. Не выгоды ради, понятно, в таких делах по нулям выйти — и то неплохо. Среду я, конечно, создал, почиваю теперь на лаврах, вокруг так называемая интеллектуальная элита скачет, развлекайся — не хочу. Надоела мне эта публика — слов нет. Вы, я смотрю, не удивлены. Сами пришли к такому же выводу?
— Скажем так, — осторожно начал я. — Люди, которые нуждаются в покровителях и благодетелях, по большей части действительно довольно скучный народ. А у вас, как я понимаю…
— Ну да, да, — энергично подтвердил он. — Отбор изначально неправильно организован, совершенно верно, я уже и сам понял. Однако прекращать все это пока жалко. Пусть будет. Вот и развлекаюсь как могу. При желании мог бы написать руководство «Как получить удовольствие от общения с богемой». Забавное будет чтение, но бесполезное, мало кому по силам воспроизвести мои наработки в домашних условиях.
— Небось камеру слежения в подвале со скелетами установили? — Я не хотел его дразнить, но вопрос сам сорвался с языка, прикусить который мне удалось только задним числом.
— Разумеется, — сдержанно кивнул Лев. — И не только там. Развлечение, прямо скажем, бесхитростное. Но захватывающее, чего уж там. Слышали бы вы, как они грызутся за мое внимание — по пьяному-то делу, без тормозов. И смех и грех. Быть полезным человеком чрезвычайно познавательно. От души порекомендовал бы этот метод всякому, кто желает быстро и качественно разочароваться в ближних. Счастье, что я сам никогда не был особо очарован. Бог миловал.
